Серафим раскрыл крылья.

Они ударились об ощетинившиеся кольями стены бесшумно, забрызгав алеющей кровью так щедро, что она ручьями потекла на пол. Крик падшего ангела не прошел сквозь толстый слой бетона, в который была заключена коробка-карцер, но оглушил Фрэнсиса до такой степени, что он потерял пространственную и временную ориентацию на долгие-долгие секунды...

...пока его ошеломленные глаза смотрели, как окровавленный шестикрылый узник падает на колени, его блестящие красные волосы стелятся по полу, а затем он медленно поднимает голову, устремляя на него уничтожающий взгляд с безумно зашкаливающей концентрацией ненависти. И меняется, молниеносно и как-то... естественно, что ли... превращаясь из сюрреального посланца небес в земного мужчину средних лет в черной генеральской форме, со странной прической, не свойственной строгому милитари стилю. Он выпрямляется и встает, высокий, стройный, привлекательный... но какой-то механический, и движения его лишены пластики живого человека. Сквозь ровный загар на его лице пробивается болезненная бледность, красивые нервные руки вертят сигареты... секунду или две, а потом одним щелчком достают одну из пачки. Он закуривает, и его жесты с каждой порцией дыма становятся плавней и изящней. Напоминая, подозрительно напоминая кого-то. Но кого?

И с Конрада сползает предательское оцепенение. Глаза приобретают осмысленное выражение, однако в них селится дикая, бесконтрольная паника... чем больше он смотрит на злорадно ухмыляющегося пленника, который теперь и не пленник вовсе, тем лучше понимает, что произойдет, если тот заговорит. Но серафим молчит, наслаждаясь впечатлением, которое произвела его вынужденная метаморфоза. Баланс его внутреннего демонского начала сильно поврежден, но он дотянет, сможет выдержать... до самого конца, когда повергнет своего врага наземь. А пока обойдет вокруг Фрэнсиса с этой издевательской улыбкой, рассмотрит со всех сторон, насладится страхом и беспомощностью человека, который сам привык устрашать и лишать последней надежды... и двойником которого он на сегодня стал. Только им не дали остаться в будоражащем воображение одиночестве.

В открытый люк карцера просунулась голова первого помощника, который, увидев двух фельдмаршалов, потерял равновесие и упал к ним в камеру с трехметровой высоты. Зашипев от боли, Патрик, тем не менее, вскочил на ноги, отдал честь и... спросил дрожащим голосом:

- Мой генерал! Кто из вас... генерал?

- Я! – уверенно произнесли оба и воззрились друг на друга с явным желанием набить морду... причем, совершенно одинаково воззрились. Серафим продолжал широко улыбаться, Фрэнсис же почувствовал, что ему дурно.

- К-какие будут распоряжения?

- Расстрелять его, – небрежно приказал Дэз и кивнул в сторону Конрада.

- Нет! – тошнота и головокружение усилились. – Я настоящий генерал-фельдмаршал! А он... он... самозванец!

- Да-а? – Дезерэтт ехидно облизал верхнюю губу кончиком языка и будто случайно выронил из пальцев сигарету. – Я назову любой секретный объект и пароль, особенно из тех, которые ты так не любишь и не утруждаешь себя запоминанием. Я опишу в мельчайших подробностях, каковы на ощупь грудь и задница леди Минервы Конрад, сколько там родинок, и какую позу она любит, когда ты удостаиваешь ее своим вниманием. Кстати, она всегда с тобой кончает, хотя ты подозреваешь ее в имитации оргазма. Также могу сказать, скольких неполовозрелых юношей ты трахнул в колледже, сколько виски выпил, когда поднял впервые шальные глаза на Чарльза Блэкхарта, что ты взорвал, развлекаясь на выпуске, какие эксперименты с медсестрами проводил в больнице, куда загремел, получив по глупости огнестрельное ранение... Дальше продолжать? Ты ничем не докажешь обалдевшему помощнику, что я – это не ты.

- Патрик, стреляй в него! – отчаянно вскричал Фрэнсис.

- Да, стреляй в него, Патрик! – Дезерэтт, громко хохоча, запрокинул голову назад. Он был и страшен, и прекрасен... с тоской Фрэнк осознал, чья это отталкивающая прелесть и очарование. Несчастный начальник базы стоял между ними с пистолетом наголо, в его честных глазах происходила жесточайшая борьба.

- Вон отсюда, – тихо произнес фельдмаршал, невольно пожалев его. – Я сам разберусь.

- Патрик, стоять! – загремел серафим самым что ни на есть генеральским тоном. Первый помощник мгновенно вытянулся по стойке «смирно». – Кого ты слушаешься?!

- Вас, сэр! – пролепетал Патрик, уже совсем перестав соображать. – Кого прикажете убить?

- Ну не меня же! – Дэз снова расхохотался. – Его. Впрочем, подожди, спрячь пушку. Погляди сначала на кое-что. Мне тут подумалось, можно неплохо поразвлечься перед развязкой.

Пьяной походкой он обошел Патрика, обвил одной рукой талию Фрэнсиса, а второй легко выгнул фельдмаршала назад.

- Ну... – горячо выдохнул серафим, наклоняясь тоже, чтобы быть поближе к его губам. – Теперь что скажешь?

- Скажу, что был неправ, считая, что перепробовал все извращения на свете, – вполголоса заметил Конрад, изучая горящие желанием голубые глаза. Свои собственные глаза. – Но это, кажется, слишком... даже для меня. Может, договоримся?

- О чем? Ты завладел человеком, которого я охранял...

- Значит, плохо охранял, – Фрэнсис скрипнул зубами – шестикрылый демон сжал его так, что позвонки затрещали. – Если ты всесильный сатана, то почему медлишь, не убивая меня?

- Да потому! – Дэз злобно отшвырнул его от себя и с размаху плюхнулся на пол, хватаясь за голову. – Что твои мысли – мои мысли. И лжи быть не может. Я ясно вижу, с каким удовольствием и жадностью Ксавьер совокуплялся с тобой. Боже... как он мог... как мне его теперь этого лишать?! Если он раньше вообще имел смутное и расплывчатое понятие о сексе... можно сказать, что не имел его вовсе. Да и не особо стремился иметь. Всемирная паутина и сетевое оборудование удовлетворяли его полностью... а теперь?! И что мне с тобой делать? Покалечить, яйца оторвать?! Он хочет тебя. Хочет... он Ангела так не хотел, как тебя. Что ты за чудовище такое?!

- А с чего ты взял, что должен за него решать? – Конрад поднялся, игнорируя абсолютно невменяемый взгляд подчиненного, пытавшегося ему помочь, и присел рядом с серафимом. Он ушиб при падении плечо, да и место на талии, где держался Дезерэтт, саднило, расползаясь жгучей болью в спинной мозг, но он просто обязан преодолеть сейчас все, чтобы приблизиться к тайне своего белокурого сокровища. Серафим говорить не спешил, рассматривая темное пятно высыхающей крови на полу. Его абсолютное сходство на уровне клона, слепленного генными инженерами где-нибудь в подземной лаборатории, порядком давило на психику. Конрад тронул его за руку. – Пожалуйста... ты можешь превратиться в кого-нибудь другого?

- Только в того, чью ленту ДНК я считал ранее.

Фрэнсис неприятно удивился, поздравляя себя с правильными догадками по поводу клонов и генетики.

- Значит, никакой мистики? Только наука?

- Не суди о том, чего не знаешь, – огрызнулся Дэз, хватая его за шею и приближая к себе, нос к носу. – Послушай-ка... мне тебя уже сто раз следовало бы убить, и все бы мне сказали спасибо, но беда в том, что интересы Ксавьера для меня превыше интересов «всех» и превыше своих – тоже. Ты в ногах у него валяться должен в благодарность за то, что он тебя выбрал, холодного ублюдка и беспринципную сволочь. Даже не предполагал, что у него настолько дурной вкус... – серафим снова горестно погрузился в размышления и оттолкнул его.

- Эй, – почти просительно вымолвил Фрэнк, – я исправлюсь. Дайте мне шанс. Если малыш останется со мной...

- Ты в своем уме?! – Дезерэтт даже не смог рассмеяться, настолько наивными были сейчас слова фельдмаршала. – Ксавьер не из рода людского, ты прах под его ногами, пыль, ничто! Меньше, чем ничто! Фрэнсис, не глупи. Позвони Блаку, скажи, чтоб отпустил Кси. Или пусть привезет его сюда. Или... – серафим наморщил лоб, выбирая нужный слот чужой памяти, адрес и географическое местоположение. – Впрочем, я сам могу съездить и забрать его.