- Эндж тоже. Он требует твоего немедленного возвращения в штаб синих². В случае неповиновения – принудительная депортация со всеми вытекающими.

- Ну и кто же меня посмеет депортировать? - я оторвал аппарат от уха. Из микрофонной части засочилась кровь, залив мне пальцы. Шипение, короткие гудки. И жутковатый смех. Связь прервалась, но кто-то смеялся надо мной без помощи проводов и кусков пластмассы. - Я родился в бездне, мне некуда падать. Души тоже нет, мне нечего спасать. И нечего бояться.

- Ты хорошо устроился, Юс. Но это не значит, что ты можешь делать все, что вздумается, - смех вышел за пределы трубки и разнесся по комнате. Я все ещё не видел его. Не узнавал.

- Кто ты?

- Стой спокойно, красавчик. Я пока за океаном, но я приду за тобой. Приду обязательно, если ты погубишь мальчика. Уж поверь мне.

- Ангел?

- Воссоединимся… - смех зазвенел прямо в ушах, взрываясь хрустальными осколками. Странно, но я ощутил боль. Это не Ангел, ведь боль я ощущаю через него. Тогда кто?

Я вымыл руки и неслышно вошел в студио. Ла Нуи спит беспокойным сном, дергаясь и поворачивая голову из стороны в сторону. Нагой. Нет, не так – мучительно голый. Смотреть и не прикасаться, чистая пытка. Я не стал искать его белье, сорванное впопыхах перед сексом, и надел на него свои боксеры. Сел на пол у кровати, не сводя глаз с его лица. Поглаживал щеки и светлые мягкие волосы. Целовал его шею. И шептал всякий бред.

- Жаль, что я, как вор, краду тебя у тебя же под покровом ночи. Ношу маски. Укрываюсь льдом. Убиваю людей, забираю их кровь. И не могу остаться. Но даже если бы мог – я бы ушел. Чтобы не углублять заражение, внедряя все больше и больше вирусных клеток. Он дремлет в тебе, Ла Нуи… слепой черный палач.

Я опять продержал его в объятьях до рассвета. Утомленный, выключил все телефоны и лег спать не раздеваясь.

*

Долгожданная суббота, отдых от кошмаров и первая поездка в Ареццо. Я уходил из пентхауза с сумкой через плечо, провожаемый, точнее, окруженный пристальным вниманием Демона. Готов поклясться, что он хотел меня удержать. Я двигался как во сне, мышцы ныли от напряжения, преодолевая невидимое сопротивление, но стоило заскочить в автобус, медлительность пропала. Даже жарким воздухом дышалось легко. Только внутри засел крохотный червячок, он грыз меня всю дорогу, и я назвал бы это тоской… если бы Демон не вызывал столько противоречивых и негативных чувств.

Соланж ахнула при виде меня и сочла нужным схватиться за сердце. Как же мне надоели её спектакли. Я чмокнул мать в щеку и просто пошел к себе в комнату. Она засеменила следом, но я хлопнул дверью прямо перед её носом. На стук и просьбы впустить не отвечал, растянувшись на узкой, ещё детской кровати. Клайд, влезший в окно спустя час непрерывных атак на дверь, все мне объяснил.

- Ла, ты на себя в зеркало давно смотрел? Бледный, измученный, глубокие круги под глазами. Соланж не симулирует и не преувеличивает свое беспокойство. На этот раз она по-настоящему испугалась. Она, да и не только она, никогда тебя таким не видела.

- Подумаешь, перезанимался немного. Я первокурсник. Воображаешь, ты бы на моем месте лучше выглядел? Падай рядом.

Он покачал головой, и я заставил его упасть ко мне в постель. На ней так узко, что я тесно прижал его к себе, повернувшись на бок, и обвил за талию. Так мы и лежим, лицом к лицу, точнее, нос к носу, он сверлит меня взглядом, а я просто наслаждаюсь его серыми глазами.

- Как много я хотел бы тебе сказать… - прошептал он, вздыхая.

- Ну, так скажи.

Он замолкает, как всегда. И я мокро вожу языком по его губам, как тогда, в студио. Жду, когда он оттолкнет или сам отстранится, а он не делает ни то, ни другое. И я смелею, целую его, проталкивая язык поглубже в рот, не спеша, стараясь поймать и насладиться каждым мгновением. Меня сносит от ощущений, будто я делаю это впервые, с головокружением и мелкой дрожью в пальцах, которые держат его за подбородок, неподвижно, чтобы он уже не вырвался, и я плотно обхватываю его губы, прерываю дыхание, заставляю сжаться… Облизываю штангу в его языке, лижу и обсасываю весь его язык, прикрыв веки, я подсматриваю сквозь ресницы и замечаю, как ему нравится то, что я делаю с ним и с его телом…

- Хватит. Пусти меня.

Но я не отпускаю его, мне нужно вылить на него все, что я не могу отдать Демону, потому что тот не примет ничего в принципе. Я вонзил пальцы в ирокез Клайда, пробивая твердые волосы насквозь, и обнял его затылок. Он сопротивляется, серые глаза наполняются недоумением и болью, и я с сожалением отрываюсь от губ, одновременно хватая его за руки. Что угодно, лишь бы он не вырвался.

- Извини. Я не сдержался. Только не убегай.

Он пожимает плечами, и я расцениваю это как согласие. Кладу его на спину и ложусь сверху. Разглядываю хмурое лицо, пересчитываю шрамы, железки, родинки… все на месте. Как же мне хорошо с ним… спокойно. Но недолго. В замочной скважине неприятно дребезжит ключ, краем сознания я понимаю, что Клайду нужно бежать в окно или хотя бы закатиться под кровать. Но я только сжимаю его крепче, удобнее устраиваясь на груди. После неистового выпада губы горят и просят еще. И мне срать на все, что скажет Соланж.

Она не вошла в комнату. Застыла на пороге. Понятия не имею, куда она смотрит. На меня или на него.

- Вон из моего дома.

Мы не шелохнулись. Клайд открыл рот, но я успел вставить слово раньше:

- Вон из моей комнаты.

- Ла Нуи! Твоему поступку нет ни объяснения, ни оправдания! Но я разберусь с тобой позже. Клайд немедленно должен покинуть дом.

- Слушаюсь, синьора…

Я придавил его собой посильнее. Обвил бедрами, не особо заботясь о том, как это выглядит для матери, и повторил:

- Вон из моей комнаты. Клайд никуда не пойдет. Или я уйду с ним. Ты этого хочешь?

- А ты хочешь жить на улице?! У твоего паршивого друга нет ни кола ни двора.

- Мой, как ты выразилась, паршивый друг – единственный, кого я люблю в этом городе. И в целом мире, черт возьми. Отстань от меня. От нас обоих. Лучше поесть приготовь.

- Ла Нуи!

- Не ори на меня. Не смей орать, мама, - я так и не повернулся посмотреть на неё. Все время пялился на шокированного Клайда. А когда она, красная от негодования, подбежала к кровати и дернула меня за плечо, я сбросил её руку так грубо, что Соланж отлетела к стене. Мой друг моментально среагировал, с недюжинной силой, которую долго и успешно от меня скрывал. Рывком вскочил с кровати, ссадив меня в сторону, и помог ей подняться.

- Я приношу свои извинения, синьора. Меня уже нет.

- Ты довольна? - я со злостью хлопнул оконной створкой. Клайд уже перемахнул через забор. - Где ты взяла второй ключ?

- Ла Нуи, посмотри на меня! Сын, мне страшно. Ты начал принимать наркотики?

- Довольно, я не хочу ничего слышать, - я разыскал и схватил бумажник. - Я ухожу отсюда.

- Я прошу тебя просто взглянуть на меня, - Соланж снова заплакала. - Ла… пожалуйста. Я уже не сержусь. Только боюсь, страшно боюсь… что ты исчезнешь, как исчез однажды твой отец.

- Ты его тоже контролировала на каждом шагу и довела? - я бессильно вздохнул и подошел к ней. Злость понемногу испарялась. - Говори. Что произошло? Ты застала его с мужчиной, поэтому так взвилась сейчас?

- Нет, что ты. Микеле был нормальным. И верным. Ну… во всяком случае, мне казалось, что он не изменял. Только сам был очень ревнивым. И взрывным. Он работал на электростанции, мог уйти пораньше и ворваться домой, проверяя, одна ли я. А я была беременна, какая уж тут измена… мы женились из-за тебя, Ла Нуи. Мне казалось, что я буду по-настоящему счастлива замужем за аристократом, хоть у него и не было ни гроша за душой, пока я не заставила его найти хотя бы эту работу. Ещё я думала, что стану счастливой после рождения ребенка. Это действительно было так, сын, - Соланж встала на цыпочки, и я наклонился, чтобы она коснулась моего лица. - Ты вырос необыкновенным… и ростом вымахал выше своего отца. А тогда ты был розовым комочком в нимбе сияющих, почти белых волос. Как ангелочек. Почему-то твой вид вызвал у Микеле ярость. Он выбежал из роддома и не явился вечером, я все ждала его обратно, а он не возвращался. И когда меня выписали домой, его там не было. И на электростанции тоже. Его нигде не было. Я подала заявление в полицию через три дня, его объявили в розыск. Но все без толку. Я видела сейчас его ярость в твоих глазах. И испугалась. Куда бы ты сейчас ни пошел, пожалуйста, вернись. Потеря мужа была тяжким ударом, но я выдержала. Потерю тебя я не выдержу. Ла…