- Я его друг!

- Но не ангел-хранитель! - голос киллера сотряс посуду в мойке и бутылки, а я окончательно расстался с подушкой и навострил уши. Какого хрена происходит? И какой кучерявый секрет мне никак не расскажет Клайд?

- Если бы я был его ангелом-хранителем, то тебя бы уже стерли в черный порошок, - а в этом тоне зазвенела ненависть и неприкрытая вражда. Кажется, назревает драка. Я начал лихорадочно одеваться. - Юлиус, ты не получишь его.

- Я уже заполучил, дурак. Не называй меня по имени. Если не хочешь призвать сюда никого.

- Тьмы я не боюсь, можешь звать кого угодно.

- Ты здорово вляпаешься, светлейший. Ты меня не понял. Ты помнишь, кто я?

- Мы заучивали памфлеты о вас перед выпуском. «Дурная половина. Призвав вторую, станет единой», - голос Клайда зол и угрюм. Похоже, спор он проиграл. Я, наконец, попал ногами в штанины джинсов, поохал и постенал, проклиная боль в своей аристократической заднице. Суицидное настроение отступило, теперь меня до смерти заест любопытство. Доковылял к выходу из студио, так тихо, как только мог, и… эффект неожиданности создать не получилось, кажется, эти двое знают обо мне больше, чем я сам. - Я не прощаюсь. Не тронь его, мразь.

- Как прикажешь. Ещё встретимся, - Демон издевательски помахал ручкой и развернулся ко мне. - Чего вскочил? Давно не мучили?

- Объясни мне. Я требую! Объясни мне все! - я пошатнулся, но прислоняться ни к чему не стал. Упаду так упаду. И, может быть, Клайд тогда вернется?

- Что ты понял?

- Да ничего! Кто такой светлейший? Почему он обзывал тебя, а ты и бровью не повел? И почему вы разговаривали, как будто сто лет знакомы?!

- Мы не знакомы. Правильно сказать, что мы из одного болота. Он с восточной оконечности трясины, а я с западной. Мы узнаем всегда друг друга по запаху болотного газа. Так тебе понятно?

- Н-нет.

- Мальчик, ложись спать. Я объясню тебе завтра. Ты очень слаб.

- Ну ты же вовсю постарался довести меня до такого… демон.

Он прищурился. И как он сообразил, что я сказал не имя? Теперь я ожидал чего-то грубого и жестокого в ответ. Но он забрал меня в объятья, холодные… змеиные. Не странная ассоциация. Я встал на носочки, потянувшись к его лицу. Лед в фиолетовых глазах раскололо удивлением.

- Ты не боишься? Тебе все ещё мало, мальчик?

- Хватит звать меня мальчиком! Да и что ты можешь сделать? Худшее уже сделано! Разве что убить осталось. Как я могу тебя бояться после чудовищного соития?! - мне снова захотелось плакать. Ощутил на щеках его пальцы. Такие же холодные, не растапливаются никакими слезами. И поцелуй… как могила. Разве что без червей. Я почти готов очнуться от наваждения, и раскаяться, и освободиться, но… всегда есть «но». У зла всегда есть преимущество.

Физическая слабость берет верх над моим убогим духом. Я мягко оседаю в его руки. Сон, обморок или смерть? Не важно. Покой. Если можно – то я заказываю не проснуться.

Комментарий к Capitolo dodici. Заражение

¹ Баски – народность, проживающая в северной Испании и юго-западной Франции, носители изолированного языка, имеющего очень мало общего с испанским, французским и итальянским.

========== Capitolo tredici. Договор ==========

Ла Нуи вырубился. Такое иногда бывает, если подслушать то, что не предназначено для чужих ушей. Иными словами, это я его выключил. Раздвоенным языком, доставшимся от отца, аккуратно вошел в его мозг через ухо и стер упоминания обо всем, что могло искривить психику. Твой вечер состоял из секса, мальчик, и из меня. Клайд не приходил. Никто не приходил. Твою деликатную рану я вылечу чуть попозже. Пока просто приложу лёд к твоей восхитительной заднице. И отправлюсь вдогонку твоему правильному другу.

Клайд шел в сторону автостанции с фантастической скоростью. На мое появление никак не отреагировал и остановился, только когда я ухватил его за плечо. Мою руку сбросил с видимым омерзением и повернулся вполоборота, глядя в асфальт. Идеальная мишень.

- Чего тебе, сатана?

- Надеюсь, ты понимаешь, почему сегодняшнего разговора не было. Ла Нуи не должен думать, что окружен посланниками с того света. Это очень вредит его атеизму.

- Ты все равно делаешь так, как удобно тебе.

- Я не хочу стирать тебе память насильно. Я играю по правилам подписанного перемирия. Светлейший, соблюдай их тоже.

- Ты что, просишь меня? - Клайд рассмеялся неприятным смехом. - Ты из рода предателей, ты не умеешь соблюдать правила. В моей спине все ещё не торчит нож? Очень странно. Повторяю вопрос. Чего ты хочешь?

- Ты не расскажешь Ла свою тайну. Никогда. И тот останется цел.

- Уточни, что ты подразумеваешь под «цел»?

- Всё. Я буду оберегать его. Но ему нельзя понимать, что я о нем забочусь.

- Даришь нежные поцелуи, когда он не чувствует их? Смотришь с любовью, когда он не видит? Шепчешь свой сладостный яд, но не хочешь быть услышанным? Почему? Странный ты выбрал путь, горечи и садизма. Или это удел всех демонов?

- Не тебе решать. И не тебе судить. Мне нужно твое молчание.

- Ты получишь молчание. Но я не хочу обманывать Ла вечно. Ты погружаешь его в кошмар, в праздник плоти, в вечную тоску, без намека на теплоту души, ты намеренно лишаешь его человеческой ласки. Заботясь о безопасности, сведешь его с ума своим безразличием. Неужели ты не понимаешь, что секса недостаточно? Даже такого, который даришь ты. И ты не оставляешь выбора. Приходишь и берешь то, что тебе нравится. А ему не нравится! Ему нужно другое.

- У меня ограниченный срок задания. Наша вечность продлится недолго. Я освобожу его.

- Даже день в компании с демоном покажется длиннее любой вечности.

- Без двух минут полночь. За квартал отсюда остановился автобус. Ты можешь сесть в него. А можешь нечаянно попасть под его колеса и провести эту неделю в больнице. Решать тебе.

Клайд мрачно кивнул.

- Я уеду. Но завтра обязательно вернусь. Помни, что я слежу за тобой. За каждым мгновением, в которые ты причиняешь ему боль.

- Не забудь о мгновениях, когда я «причиняю» ему наслаждение. Запомни его лицо, когда он стонет и прилипает ко мне…

- Заткнись. Подлый инкуб, - Клайд сплюнул. - Ты лишил его невинности.

- Должен же был кто-то это сделать вместо тебя, бестолково машущего вокруг него белыми крыльями.

Он отвесил мне приятную пощечину. Уже вторую. Удивительно эмоциональный страж в лохмотьях с ирокезом. Лучшей маскировки я не встречал. Проводил Клайда на автобус и вернулся к Ла Нуи. Тот спал на водяной подушке, в которую превратился пакет со льдом. Вытер его продрогшие ноги и влажную попу. Просунул в Ла язык… подождал, пока в узкий проход стечет слюна, черная и вязкая от яда, затем вылизал кровь из его ануса, рассеянно размышляя, почему все это считается гнусным и распутным. Я не инкуб, они не видели настоящих инкубов, мастеров похоти. А я мастер убийства. Есть же разница.

Ла вздохнул, поворачиваясь во сне на спину. Я раздвинул его длинные ноги, поднял и потянул к себе. Пристально следил за реакцией, но он не проснулся и не поморщился. Что ж, змеиный яд сделал свое дело, его маленькая ранка затянулась. Я обвел пальцами его коленки, поцеловал, двигаясь вверх, и укусил мальчика за нежное бедро, оставив в знак благодарности длинную борозду от клыков, а также пару синяков и ссадин. Ушел к себе. Мой любовник не может быть полностью невредим, иначе какой во всем этом смысл? У привязанностей растут зубы, они опасные. А у меня растет аппетит, я бы сожрал его mit Haut und Haaren¹. Но не вижу в каннибализме ничего эротичного. Пусть этим реальные инкубы занимаются.

В маленьком зеркальце пудреницы меня встретил разъяренный Ангел, пришлось быстро его захлопнуть. Не могу просто взять и отмахнуться от брата, но разговаривать не о чем. Калифорний все ещё проходит экспертизу в Милане, а Доменико Манчини расскажет мне завтра, где и кем была совершена кража. И некстати зазвонивший телефон мне брать не хочется.

- У вас есть ровно тридцать секунд, чтобы убедить меня не бросать трубку, - я с ненавистью услышал в ответ хриплый смешок серафима. Только не он. - Дэз, я не в настроении.