Стивен Рансимен

Лондон, 1957 г.

Остров Сицилия по форме напоминает треугольник; он расположен в середине Средиземного моря, разделяя его надвое и почти образуя перешеек, соединяющий Италию с Африкой. Мало найдется островов, более обласканных природой. Климат там мягок, а ландшафт, с его непроходимыми горами и лучезарными долинами и равнинами, прекрасен. Даже частые землетрясения и постоянная угроза извержения Этны, пусть и свидетельствуя о капризах природы, как бы в качестве компенсации обогатили почву на острове. Человек же был не столь предупредителен. Географическое положение сделало остров неизменным полем битвы между Европой и Африкой, к тому же любой, кто хотел контролировать Средиземноморье, должен был заполучить этот остров. История Сицилии — это история вторжений, войн и восстаний.¹

Кто такие сицилийцы (Siculi), давшие свое имя острову, и действительно ли они пришли из Италии и вытеснили коренных островитян сиканов (Sicani) — это предмет для спора историков, изучающих древнюю историю. История Сицилии начинается с того момента, когда Siculi сами осознали, что их землю завоевывают и колонизируют два великих народа античности, знакомые с искусством мореплавания, — финикийцы и греки. Греки пришли примерно в 700 г. до н. э. и основали города на побережьях восточной части острова.

К тому времени финикийцы уже осели на Сицилии, они приплыли из своих колоний в Африке и заняли западную часть. Между этими двумя народами велись войны, в которых преимущество было на стороне греков. Но финикийцы с великой африканской империей Карфаген за спиной все равно оставались реальной угрозой для греков. В свободное от войны с финикийцами время греческие города-государства обращались к своему обычному времяпрепровождению: мелким междоусобным войнам и бунтам. Главным греческим городом были Сиракузы, прославившиеся тем, что его жители отразили нападение афинян; время от времени кто-нибудь из правителей Сиракуз, какой-нибудь Дионисий, укреплял свою власть настолько, что на несколько лет его правления устанавливались мир и порядок. Несмотря на некоторые трудности, это было счастливое время. Греки начали выращивать оливки и виноград. На огромной центральной равнине, с лугов которой Аид, бог подземного мира, похитил дочь богини плодородия, колосились нивы. На склонах гор паслись тучные стада. Беззаботная жизнь крестьян увековечена в идиллиях Феокрита. Однако уже тогда человек посягнул на богатства острова. Города, как греческие, так и финикийские, нуждались в кораблях для войны и торговли; и лесные деревья стали падать под топорами судостроителей. А пока Коридон развлекался в тени с Амариллисой, их козы пожирали побеги, которые могли бы возродить леса. Начались эрозия и высыхание. Почва была смыта со склонов гор, и славные ручейки, орошавшие долины, стали превращаться внизу в речушки, чьи русла наполнялись зимой, но оставались голыми и сухими под летним солнцем.

Идиллия продолжалась недолго; из-за своего географического положения Сицилия была вовлечена в великие войны между Римом и Карфагеном. К 200 г. до н. э. весь остров оказался под римским господством. Римляне обходились с островом довольно мягко: им было необходимо зерно, которое выращивали на острове, чтобы прокормить их огромную столицу. Случались и плохие времена. Островитяне страдали от поборов пропретора Верреса, которого обличал Цицерон; их также затронула война, развязанная Секстой Помпеем против центрального правительства в Риме. Еще до этого земли были опустошены восстаниями рабов, преимущественно бывших военнопленных, которых римляне поселили на острове вскоре после пленения. Но римские писатели мало что сообщают о Сицилии. Мы можем заключить, что их молчание — свидетельство тихого процветания. Остров по существу стал греческим. Его жители, будь они по происхождению греки, финикийцы или Siculi, говорили по-гречески, хотя римские чиновники использовали также и латынь, а официальные документы составлялись на обоих языках. В то же время было представлено некоторое количество колонистов из Италии, говоривших на латыни.

Упадок Римской империи и ее угасание на западе принесли новые несчастья на остров. Шторм в Мессинском проливе спас остров от вторжения Алариха и вестготов, но вскоре после этого Сицилия была атакована и на некоторое время захвачена вандалами, пришедшими из Карфагена. Остров вновь был присоединен к Италии при Одоакре и после него при остготском короле Теодорихе Великом, причем оба они заботливо относились к Сицилии, поскольку вандалы перекрыли экспорт зерна из Африки и вся Италия зависела от хлеба, выращенного на сицилийских полях. Но, невзирая на то, что оба этих правителя были достаточно осторожны, старались не злить сицилийцев и не пускать готских и других варварских поселенцев на остров, их правление было непопулярным. Когда император Юстиниан прислал армию из Константинополя, чтобы присоединить Сицилию к Византийской империи, прежде чем двинуться на отвоевывание Италии у остготов, его войска повсюду на острове встретили радушный прием, и остготские гарнизоны отступили без боя. До окончания войны в Италии остготы совершали набеги на остров, но, в отличие от самой Италии, он избежал опустошения.²

Последовал короткий период затишья, во время которого, правда, судя ко всему, на острове появились малярийные комары, неся с собой страшную болезнь, и в низко расположенных районах население стало сокращаться. В середине VII в. несчастья продолжились. Мусульмане завоевали Сирию и Египет, а поскольку они планировали расширять свою империю на запад, Сицилия была их очевидной целью. Их первый набег на остров датируется 652г., но только после того, как они завоевали противоположное побережье Африки в начале VIII в., натиск стал по-настоящему серьезным. Между тем был такой момент, когда казалось, что Сицилия может стать центром возрожденной Европы. Император Констант, отчаявшись удержать восток против исламского нашествия, планировал перенести столицу из Константинополя обратно в Старый Рим. Когда оказалось, что его идея невыполнима, он обосновался в Сиракузах. Но его чиновники были напуганы тем, что он решил оставить Константинополь, и в один день 668 г., когда император принимал ванну, один из придворных убил его ударом мыльницы по голове. После смерти Константина правительство вернулось в Босфор.³

В течение VIII в. византийские императоры смогли удерживать власть над Сицилией. Произошло, правда, несколько локальных конфликтов из-за недовольства островитян иконоборческой политикой императоров Исаврийской династии. Но в то же время греческая составляющая на острове усилилась. Не предпринималось никаких попыток навязать иконоборчество на острове; многие иконопоклонники с востока нашли там убежище; к тому же императоры в свете их конфликта с Римской церковью, а также из соображений административного удобства перевели провинцию из подчинения Римской епархии, к которой Сицилия принадлежала прежде, в Константинопольскую. В IX в. мусульманские вторжения из Африки приняли серьезный оборот. Поводом было восстание одного из местных правителей, Евфимия, который провозгласил себя императором и призвал на помощь арабов. Захватчики высадились на острове в 827 г. Евфимий был вскоре убит, но арабы не ушли. В 831 г. они взяли Панорм, или Палермо, который переименовали в аль-Мадинах и сделали его своим опорным центром. Они продвигались медленно, если не считать западную часть острова, древнюю финикийскую территорию, где греческое влияние было самым слабым. Но в 842 г. они взяли Мессину, а в 857 или 858 г. — Кефаледий. Двумя годами позже захватчики укрепились в центральной части острова, взяв штурмом с помощью предателя почти неприступную крепость Генна, или Кастроджованни. Императоры сделали все возможное, чтобы спасти остров, но византийский флот, который пришел в упадок при Исаврийской династии, лишь недавно начал возрождаться. Византийцы сумели спасли Южную Италию, куда арабы тоже вторглись, но когда византийская столица Сицилии, Сиракузы, пала в 878 г., они ушли с острова. Таормина продержалась до 902 г., а несколько деревень на склонах Этны — чуть дольше, но к концу IX в. остров был под прочным арабским контролем.⁴