— Громова, всего два вопроса: почему ты смотришь на меня, как на торт после шести? И, — он красноречиво опустил взгляд вниз: — Что твои до дикого ужаса холодные руки делают под моей майкой? — а я подушечками пальчиков чувствовала мурашки, возникшие на коже и, проведя ноготками по редкой дорожке волос, ведущей за край штанов, туда, куда мне входа нет (пока), и убрала руку, со вздохом отталкиваясь от учителя. — С твоими ледяными руками надо что-то делать. — Поежился он. — Это ненормально немного, когда они такие лягушачьи. — Я слушала его в пол-уха, пялясь, будто впервые увидела, на его руки: мощные, накачанные, в сеточке родинок и переплетении вен. Последние ярко выпирали под кожей, и у меня появилось дикое желание провести по каждой языком. — Громова, етить, ты вообще слушаешь?

— Честно? Нет. Я залипаю на родинку у тебя под правым глазом. — Парень подавился воздухом от такого заявления.

— Громова, детка, я, конечно, признателен такому вниманию, но, тебе не кажется, что это я тут должен делать комплименты?

— Это обоюдообщее занятие.

— Что-то мне подсказывает, что такого слова нет. — Он взъерошил и так торчком стоящий ёжик, а я с жадностью следила за каждым движением. Что-то нетипичное для меня поведение сегодня. — Громова, — чуть надув губы, сказал он, пряча за дурашливостью свое смущение. — У меня такое дикое чувство, что ты меня съесть хочешь.

— Могла бы — съела бы. — Буркнула себе под нос, ковыряя линолеум носком сапога. — А ты тут, собственно, какими судьбами?

— С тобой вот стою, а ты зачем?

— В библиотеку надо, — устало вздохнула, не представляя, сколько еще ждать.

— Э-эм, так библиотекарша ушла ж уже, не? — Я тихо выругалась, толкая его кулаком в плечо и направляясь к выходу. — Какая ты нервная, Громова! ПМС? — На этот раз удар был настолько сильным, что учитель покачнулся, еле принимая ровное положение. — Больная, что ли?

Рыкнув, резко завернула на лестницу, переходя на второй этаж, а оттуда на пожарную лестницу и потом, уже через запасные ворота, домой.

Я завтра порву тебя, как щенка, Быков!

========== 18. “За кулисами чужой жизни” ==========

Комментарий к 18. “За кулисами чужой жизни”

2rbina 2rista – Дикий пёс

https://www.youtube.com/watch?v=iyM5m74J5Zs&list=PLBsFRF7CBglNY-X0tM-qMLeAv_I-mfw1Z&index=9

Уж не знаю, откроется ли, ноооо

ребята крутые, и баттлы мутят тоже достойные:D

Вернулся блудный попугай, как говорится.

Собственно, из экзаменов мне остался только английский 22 и выпускной 23(я ипаный везунчик, не правда ли!)

И вот счас хочется выразить благодарность тем людям, которые сильно поддержали меня, хотя и сами этого не знают:

Leisan_Hairullina

alenka_love_kdk

SPNgirl

Люси Хейл

Василиса Драгоций — Огнева

Вот.

Собственно, спасибо, что не бросаете:)

И именно в такие времена становится видно кто друг, кто враг, а кто так:)

Сижу, смотрю перед собой, сжимая в руках текст песни и просто стараюсь не дышать. Если сделаю вдох — чихну от огромного обилия духов в маленькой гримерке. Если чихну — будет маленький апокалипсис.

Мимо меня прошмыгнула Люба в образе принцессы, чем она очень громко кичилась уже неделю, в руках придерживая подол платья и поправляя диадему на голове. А я пила таблетки от горла, температуры, простуды и просто легкие обезболивающие.

— Громова, прием! — передо мной резко садится Паша, кладя руки мне на бедра, закутанные, как и вся я, в непомерный балахон, под которым безрукавка с ажурным топом-лифом, шорты, больше похожие на трусы, и колготки. — Ты слова выучила.

— Ага, всю ночь не спала, но выучила. — Бледно улыбнулась я, разворачивая шоколадку с орехом, которую он впихнул мне в руки. Одну из семи. Моя прелесть!

— По тебе видно, — скептично осматривает он меня с ног до головы. — Выглядишь как не свежий зомби.

— Отличный комплимент девушке, — улыбнулась я, толкая его в плечо.

— Ну вот, улыбайся, Громова! У тебя великолепная улыбка! — Оценив мои красные щеки, он тоже растянул губы в шикарной улыбке, по которой сохли все девчонки от четырнадцати до восемнадцати, и ушел, предупредив, что наш выход не за горами.

А я мандражировала. Паниковала, если быть точной. Нет, мне часто приходилось выступать на сцене, но тогда все было оговорено и четко отработано. А тут может произойти все, что угодно!

Но я продолжала глубоко дышать и в голове повторять заученные наизусть строчки. Все получится. Все будет. Я утру Саше нос! Я смогу.

— Громова! — на мою голову опускается ладонь Колчанского, и он приподнимает мое лицо к себе. — Пошли, Быков уже стоит за кулисами. Я узнавал у Михи из параллели, что сейчас будет его выход, так что мы должны быть на подхвате.

Паша, как и я, был замотан в балахон, только ему это по роли положено, а на меня смотрели как на идиотку, но прощали в силу моей недовольной рожи.

— Дорогая дочь! — Строго возвещает король, склоняясь над принцессой, что чинно восседала на лавке. — Я пригласил придворного мага, чтобы он развеял твою скуку! Но, ты должна понимать: делу время, потехе час! Поэтому, дочь моя, после мага придут великие умы, чтобы просветить тебя!

— Не хочу учиться! — Кричит капризно принцесса, вскакивая с лавки. — Хочу жениться! — И кулисы закрываются под хохот зала и фейспалм Царя.

И вот между двух шторок проскальзывает учитель, держа в руке микрофон. Даже здесь меня оглушают крики девчонок: ну конечно, он же в черных джинсовых шортах длинной до середины икры и обычной кожаной безрукавке с голым торсом, обмазанным красками.

Это мой мужчина, суки!

Но я терплю, ожидая, когда начнется бит. И вот наконец-то из колон идет испанская читка в исполнении учителя, а зал взрывается бурными аплодисментами. Он улыбается всем, не переставая говорить в микрофон, а у меня бурлит кровь от злости: как он посмел улыбаться кому-то, кроме меня!

Рука Паши на моей руке была ушатом холодной воды, поэтому я сразу же подобралась, вслушиваясь в слова учителя из колонок и ожидая нашего выхода:

— Я проиграл бой с халтурою и тунеядством.

На рудниках урановых орудуя ржавой киркой.

Совесть уволена за профнепригодность и блядство!

И я обрёл… Я обрёл долгожданный покой!

Да, я бессовестный, как все безрассудные мачо.

Кролик подопытный, брутальный геномный мутант.

Мой кролик бодр, завлекает muchachas на ранчо.

У них имеет успех, а их имеет Талант.

Я аморален?! Во дела! Милым не будешь насильно.

Довольный, с битой бейсбольной, довольно не агрессивный.

Бигуди кручу на бороде и шастаю в дамках.

А побираться?! Adios! Кто раньше встал, тот и в тапках. — и при этом он вел себя, как царь сцены, купаясь в славе. Ниче-ниче. Скоро наш выход. Вот тогда-то я и покажу тебе, кто тут главный!

— Я пришёл к тебе с приветом, утюгом и пистолетом.

В нос ударю пируэтом. Песню буду петь при этом.

Пот прёт, Old Spice Багамы подмышку «пшик».

Нюхай ухом! Так пахнет настоящий мужик!

И вот он, наш выход! Первым на сцену выбегает Паша, зарабатывая еще одну волну визга: он по стилю одежды ничем не отличается от учителя.

— Пёс! — Кричит он в микро, и вслед ему идет мой голос:

— Пёс! — Саша смотрит на нас огромными голубыми глазами, не зная, что делать, а мы кружим вокруг него, как псы, приговаривая: - Дикий пёс!

— По гороскопу — рак, ну, а по жизни — бездушная сволочь.

Он, негодуя, выделет кислоты и щёлочь!

От Бога далеко, далёк от Святого Завета!

В трудную минуту помогает нам только мачете!

Часы веселья разделяем с ним, словно бродяги:

Рэперы-астматики, а также фанатики рагги.

Ни для кого не начальник, хотя на практике — босс!

Он для своих — тихий парень, а для чужих — дикий пёс.

Издалека его легко узнать по лёгкой походке.

По бешеным глазам и бигуди на бородке.

Бородатым палачом его мы однажды прозвали

В Пуэрто-Рико, Гондурасе и на Гватемале.