древесине,

что, не ломаясь, возникала.

АРХЕОЛОГ

Подошвы гор погружены

в тенисто-пышные сады.

В спортивной клетчатой рубахе

на камне юноша сидит.

Лежат лопаты перед ним

и черепки

от выветренных царств.

А он на камне все сидит

и все забытые стихи

на древнеалом языке

задумчиво поет.

РАЗДУМЬЕ

На столе открытый лист бумаги,

чистый, как нетронутая совесть.

Что-то запишу я

в памяти моей?..

Почему-то первыми на ум

идут печали,

но проходят и уходят беды,

а в конечном счете остается

солнце, утверждающее жизнь.

«Слегка лукаво-добродушна…»

Слегка

лукаво-добродушна,

чуть-чуть растрепана толпою,

в одеждах ярких и нарядных,

проходит улица предо мной.

Отряхни ноги у порога

и войдем в горницы весны,

уважая листья и цветы,

снимем кепки с головы.

«Слова мои — как корневища…»

Слова мои —

как корневища.

А мысль —

как почвы перегной.

Как сделать мне,

чтоб корневище ствол дало

и кончиками веток зацвело?..

«Любовь приходит по утрам…»

Любовь приходит по утрам,

когда в крови рассвет

и руки, словно зори,

лежат на изголовье.

ДЕНЬ

С утра я целый день стирала,

а в полдень вышла за порог

к колодцу за водой.

От долгого стояния в наклон

чуть-чуть покалывало поясницу

и руки от движенья вдоль

ломило от ладоней до плеча.

А в улице лежала тишина,

такая тишина,

что звук слетающих снежинок

был слышен гаммой,

как будто неумелою рукою

проигрывает малое дитя:

слетают до и ля

и звездочками покрывают землю.

Напротив домики

в снегурочных снегах стояли,

и опадающие листья

казалися

как полушубки в заячьих мехах.

И ягоды краснеющей рябины

одел в чепцы холстиновые

иней.

В середине улицы

косматая собака

валялась на снегу

уставив в небо нос.

Я цепь к ведру веревкой привязала

и стала медленно

спускать валек.

И надо всем стояла тишина.

1946

«Шутки, колечки…»

Шутки, колечки —

ядреные словечки, —

между дел летят,

о булыжник звенят.

ДЕТСКАЯ ПРИПЕВКА

Скорпион, скорпион,

он нанес себе урон —

жало в голову воткнув,

ноги сразу протянув

1954

«Берестяные поля…»

Берестяные поля,

белые березы.

В мглисто-серых небесах

на березовых сучках

птички красные сидят.

«Лежат намятыми плодами…»

Лежат намятыми плодами

снега февральские у ног.

Колоть дрова

привыкла я:

топор блестящий занесешь

над гулким белым чурбаком,

па пень поставленным ребром,

удар! —

и звук, как от струны.

Звенит топор о чурбаки,

и, как литые чугуны,

звенят поленья, и мороз,

и мой топор,

и взмах,