В настоящий сборник К. Некрасовой входят известные ее произведения, а также множество новых, ранее не публиковавшихся вовсе. Теперь можно сказать, слава богу, не только свыклись с ее стихами — наивными до прелести, по заключению Я. Смелякова, детски—непосредственными, а порою суровыми, мудрыми,— с ними, с ее стихами, интереснее жить.

Л. Рубинштейн.

СЛОВО

Мне в дар Отчизна принесла

жемчужницы в подоле —

дыханье мира и свободы

обширно хлынуло в стихи.

Как жемчуг, русские слова

лежат в сиянье оболочек,

они несут в строенье строчек

народов новые черты.

ЛЕНИН

Стоит Кремлевская стена

с зубчатым вырезом хвои,—

тонковершинные деревья

растут у каменной стены.

И выступают меж ветвей,

как обнаженные пласты,

террасы Ленинского Мавзолея.

И солнце падает на камень,

и в камне искренность блестит,

здесь правды дом,

здесь время замедляет бег,

и люди, образ времени приняв,

его движения усвоив,

один к другому все идут, идут...

Лицом к нему.

РУССКАЯ ОСЕНЬ

За картошкой к бабушке

ходили мы.

Вышли, а на улице теплынь…

День, роняя лист осенний,

обнажая линии растений,

чистый и высокий,

встал перед людьми.

Всякий раз

я вижу эти травы,

ели эти

и стволы берез.

Почему смотреть не устаешь

миг,

и час,

и жизнь

одно и то же?…

О! Какие тайны исцеленья

в себе скрывают русские поляны,

что, прикоснувшись к ним однажды,

ты примешь меч за них,

и примешь смерть,

и вновь восстанешь,

чтоб запечатлеть

тропинки эти, и леса,

и наше небо.

УРАЛ 

Лежало озеро с отбитыми краями…

Вокруг него березы трепетали,

и ели, как железные, стояли,

и хмель сучки переплетал.

Шел человек по берегу — из леса,

в больших болотных сапогах,

в дубленом буром кожухе,

и за плечами, на спине,

как лоскут осени, —

лиса

висит на кожаном ремне…

Я друга из окошка увидала,

простоволосая,

с крыльца к нему сбежала,

он целовал мне шею,

плечи,

руки,

и мне казалося, что клен могучий

касается меня листами.

Мы долго на крыльце стояли.

Колебля хвойными крылами,

лежал Урал на лапах золотых.

Электростанции,

как гнезда хрусталей,

сияли гранями в долинах.

И птицами избы

на склонах сидят

и желтыми окнами

в воду глядят.

«А я недавно молоко пила…»

А я недавно молоко пила —

козье —

под сочно-рыжей липой

в осенний полдень.

Огромный синий воздух

гудел под ударами солнца,

а под ногами шуршала трава,

а между землею

и небом — я,

и кружка моя молока,

да еще березовый стол —

стоит для моих стихов.

УТРЕННИЙ ЭТЮД

Каждое утро

к земле приближается солнце

и, привстав на цыпочки,

кладет лобастую обветренную

голову на горизонт

и смотрит на нас: —

или печально,

или восхищенно,

или торжественно.

И от его близости земля обретает слово.

И всякая тварь начинает слагать в звуки

восхищение души своей.

А неумеющее звучать

дымится синими туманами.

А солнечные лучи

начинаются с солнца

и на лугах оканчиваются травой.

Но счастливейшие из лучей,

коснувшись озер,

принимают образ болотных лягушек,

животных нежных и хрупких

и до того безобразных видом своим,