Сначала ещё ничего. Рассказывая о давней истории, Влада только удивлённо хлопала глазами, пока пересекали площадку перед входом в главный больничный корпус, направляясь на улицу. Да и улица рядом с больницей была не особенно многолюдной.

Но когда они все пошли параллельно дороге, сигналящей, воющей, ругающейся крепким матом-перематом, рычащей от злости и вопящей от беспомощного негодования; когда навстречу зашагали возбуждённые люди, а сзади шла, поторапливая, та же толпа, чуть не толкая в спины; когда подходили к магазину, перед которым стояла сплочённая толпа взволнованных зевак, а деловитого вида молодцы через разбитую витрину передавали друг другу какие-то коробки (Ирина взглянула на магазинную вывеску — «Компьютерный мир»), не обращая внимания на сигнализацию, а потом народ шарахнулся из-за бегущих с другого конца улицы полицейских, размахивающих пистолетами и пробивающих себе дорогу дубинками, отчего крик толпы болезненно взметнулся кверху, Влада дрогнувшим голосом спросила:

— Это всё Демьян?

И в ту же секунду развернулась и ударила кулаком в лицо какого-то мужчину, который шёл близко за спиной.

Ирина от неожиданности вскрикнула.

— Ручонки распустить решил? — сквозь зубы спросила Влада и коленом врезала неизвестному между ног. — Попа моя понравилась?

Толпа забурлила, заволновалась. Закричавший от боли мужчина упал, сбитый кем-то шедшим уже за ним с ног — слишком плотно здесь шли. Кто-то протянул руку к Владе, нет — не протянул, а попытался ударить её. Девушка в тесном пространстве умудрилась развернуться и ногой вбить нападавшего в ряд людей за ним.

Ирина вцепилась было в руку Влады, чтобы вытащить её из образующегося круга агрессивных людей, но тут стремительно всунулся между ними Григорий.

— Девчонка, ты что — не соображаешь, что делаешь! — рявкнул он. — Кто-нибудь! Вытащите её отсюда!

Мимо боком шагнул Макс. Почуяв его решительное движение, Влада обернулась к нему, чуть присев, будто собираясь драться. Макс, ни слова не говоря, просто будто кинул руки ей под мышки, после чего легко поднял девушку и прижал к себе.

— Если устала — так и говори, — слегка усмехнувшись, сказал он, когда Влада неожиданно сжала ноги вокруг его пояса, усевшись на нём, а руки сцепила за его шеей.

Так, обнимая притихшую хранительницу, он снова повернулся и поспешил за остальными, которых частью толпы отнесло от места происшествия.

Пробиваться к своим было трудно. Ирина торопилась между Максом и Григорием, который прикрывал её сзади. Впечатление было такое, что вся толпа резко сошла с ума и накидывалась на кого только могла — в основном на рядом стоящих… Вскоре девушка обнаружила, что идёт чуть не сантиметровыми шажками, почти притиснутая к Максу и Владе, чьи ноги упирались теперь ей в живот, а старший брат пятится, то и дело натыкаясь на её спину. Толпа становилась стихийной, словно медленно напирающая и вздымающаяся волна цунами. Она не давала свернуть туда, куда хотелось. Она несла попавших в неё туда, куда шла основная масса. И толпу крутило на месте, разворачивая в странном, зигзагообразном движении. Поразительно, но люди, насколько успела раз это увидеть Ирина, сами примыкали к ней, становясь её странной рабской частицей.

Ирина уже не видела своих ребят. Зажатая между Максом, который втихомолку ругался, уже не пытаясь сопротивляться, и старшим братом, который теперь словно прильнул к ней спина к спине, девушка с ужасом ждала только одного — толпа должна раздавить их. И не только их. Уже слышались стоны и вопли припёртых друг к другу людей, плач женщин и вскрики плачущих детей…

— Влада! — внезапно закричал Григорий, даже не стараясь повернуться — лишь высоко подняв голову. — На плечи!

Хранительница задвигалась на руках Макса, пыхтя, и негромко сказала:

— Миленький, я должна сесть тебе на плечи!

Медленно поворачиваясь в толпе и с толпой, Макс, кажется, попробовал приподнять руки. Не получилось.

— Просто расслабь, — посоветовала Влада и, извиваясь, полезла из его рук по нему же. Уловив, что именно она должна сделать, Ирина подставила под её кроссовку ладонь, помогая подняться.

Наконец Влада взобралась на плечи постанывающего от усилий Макса, оттесняющего насколько возможно людей рядом, и уселась.

— Лё-ёнька-а! — завопила она.

— Зде-есь! — донеслось издалека.

— Я его вижу, — сообщила девушка Григорию. — Начинаем?

— Давай!

Влада вскинула руки к небу. Григорий повторил жест — и его немедленно стиснули ещё крепче. Но он не обращал внимания на мычащих от ужаса людей, лишь пытался слегка отодвинуться от Ирины. А та с надеждой думала о том, что где-то там впереди Леонид тоже поднял руки. Так пусть, что бы хранители ни придумали, как справиться с жуткой ситуацией, у них всё получится!

Тяжёлая холодная капля упала на горячую щёку.

Другая.

Облака, до сих пор лениво блуждавшие по небу где-то слишком высоко для дождя, торопливо мчались друг к другу, сбиваясь в единую грозовую тучу. Вокруг потемнело. Туча, быстро густеющая от льнущих к ней облаков, грузно нависла над городом. Скоро стало не только темно, но и довольно прохладно.

Третья капля…

Пока Ирина с удивлением смотрела на небо, только что солнечное, что-то изменилось в толпе. Она опустила глаза и поняла — что. Её перестало мотать и подталкивать в стороны, бессистемно водя среди людей, как беспомощную щепку в сильном течении воды. Толпа словно притихла… Остановилась. Почти…

Ливень именно рухнул на город, на людей, застывших в недоумении. Хотя до сих пор Ирина думала, что это такое преувеличение — рухнул.

Кто-то закрылся руками, закричал от неожиданной воды и холода. Кто-то вдруг огляделся, будто проснулся и не понял, где находится… Благодаря отнюдь не маленькому росту да ещё приподнявшись на цыпочки, девушка с замиранием сердца заметила, что по краю толпы произошло движение: люди больше не старались бездумно присоединиться к толпе, а разбегались, прикрывая голову пиджаками, куртками, плащами… И наконец наступил момент, когда Ирина сумела опустить руки: подняв их раз, не смогла потом найти места для них внизу — так их стиснули.

Люди, изумлённо и испуганно поглядывая вокруг, разбегались. И только несколько человек шли навстречу друг другу.

— Опускай! — скомандовала Влада Максу. И съехала с него, как только парень убрал руки с её ног и придержал за бока. — Наши идут, — прозаично заметила она, стоя с ним и не убирая руки с его плеча.

— Идут, — подтвердил Григорий, вглядываясь вперёд.

Вздохнув, Ирина сама прижалась к брату, благо рядом теперь была пустота. Ливень хлестал так, что собравшиеся по чужой воле в толпу люди разбегались изо всех сил… Хотелось плакать, и было смешно, потому что внутри тлело понимание, что не время для слёз. И сердилась именно из-за этого: для слёз облегчения ещё и время какое-то особенное нужно…

Впереди всех шёл Женя, злой и хмурый. При виде их троих он расслабился, а Ирина, больше не сомневаясь, побежала к нему. Она даже не подумала: а вдруг он не захочет обнять её? Она даже и не сомневалась, только разок кольнул страх: а если всё же?

Но он обнял её крепко-крепко, несмотря на дождь, бьющий по головам и плечам.

— В машине обниматься будете, — проходя мимо них, проворчал Леонид. — Замёрзнете, заболеете. А нам сейчас не до этого…

Когда дошли до своих машин, дрожали, как цуцики. В машине, возбуждённо переговариваясь, порешили, что в доме деда Демьяна снимут все шторы и закутаются в них. Причём Влада, жующая всё подряд из пакета, поставленного ей на колени, успела всех насмешить, удивлённо спросив:

— А что? В таком большом доме обычной одёжки не найдётся, если собираетесь кутаться в шторы?

— В шт-торах т-теплей, — наставительно сказал Володя, постукивая зубами.

Сидя в двух машинах, поставленных впритык, договорились ехать к коттеджу Демьяна-старшего вкруговую, по окраинам города, чтобы больше не ждать милости у деструктива и не торчать в пробках. Так дольше по расстоянию, но, в сравнении с тем, что будет на трассах, всё же побыстрей. Влада, забрав пакет со съестным, ушла в машину с хранителями.