Пелевин и ЭКСМО строят маркетинговую политику так, что не дают возможности забыть о себе. Только отшумели споры по поводу «Т», как вышел сборник новых повестей и рассказов (только один публиковался ранее). Основного внимания заслуживает часть первая — «Боги и механизмы» — о тайной жизни и неизвестных публике подвигах скромных героев наших спецслужб… Всевозможные «органы» Пелевин явно не любит, но пишет о них постоянно… Что делать, если «полковники» так много значат в сегодняшнем российском обществе. Автор и людей-человеков не очень жалует, но не о сусликах же писать!

История Сёмы Левитана из Одессы в повести «Операция „Burning Bush“» выписана «душевно», так что сопереживание «маленькому человеку» будет несомненным у большинства читателей пелевинской прозы. Повзрослев до «лысого еврейского лузера», Сёма — обладатель дара «говорить голосом загробного мира» да ещё и английский знающий — совсем неслучайно через много лет встречается с дружком детства, ставшим за это время генералом ФСБ. Пройдя тренинг в «камере сенсорной депривации», Семён становится «психонавтом» и начинает «работать Богом»! Устанавливает контакт с президентом Бушем, воплощая в жизнь догмат америкосов о богоизбранности Америки — так начинается операция «Палёный Буш». «Божеские» откровения и рекомендации заставляют Буша принимать часто нелепые решения, а что делать — «другого Бога у меня для вас нет…»

По ходу повествования Пелевин даёт краткие зарисовки современной жизни, психологии евреев, замечательно описывает все эти «мистические трипы» (они же путешествия сознания в эзотерических мирах). Сёма действительно «познаёт Бога» — единственную душу в мире… Окончание повествования, как всегда у Пелевина, невесело: оказывается, америкосы управляют подобным методом российскими правителями с пятидесятых годов — причем, от имени совсем не Бога…

Скромный герой «Зенитных кодексов Аль-Эфесби» — Савелий Скотенков, дитя эпохи первоначального накопления капитала, автор «Криптодискурса», выявивший основное противоречие XXI века, противоречие между углеводородными деспотиями и трубопроводными демократиями. Ну куда ему деваться при нашей-то бюрократии, способной освоить даже древнемарсианский культ? При современной экономической реальности, дающей неограниченные возможности расставания с деньгами? Только на курсы Высшей школы ФСБ!..

Немало узнав про БПЛА-дроны и программу F.D.O.M. с нейронной связью, Скотенков в зелёной чалме (как Саул Аль-Эфесби) появляется в Афгане и, не очень напрягаясь, уничтожает сразу девять супердронов! Интересно читать даже про производственно-технические детали, уж не говоря о том, что словами Пелевин играет мастерски. Пусть его максимы: «Верховная власть — просто самая сильная волчья стая» или «Высшее искусство лжи не в том, чтобы врать всё время» — никакие не «открытия», но ведь всё это ещё надо точно и кратко сформулировать!

Конечно, заканчивается история невесело… Уничтожив 471 «Freedom Liberator», Аль-Эфесби делает своё дело и… уходит… Оказавшись в деревеньке Улемы, философствует: «Весь двадцатый век мы, русские дураки, были генератором, вырабатывающим счастье западного мира»… А разве не так?

Вторая, меньшая часть сборника — «Механизмы и боги» — лишь «объёмная» поддержка первой. Вполне понимая, что истина недостижима, Пелевин всё равно любит писать о её поисках в «эпоху первоначального накопления, вступившей в фазу нестабильного загнивания». Заклиная собственную тень в «Созерцателе тени», этот скромный «герой» постигает нечто: «Само его тело было мыслью, мир был тенью, бог был светом…» Принесло ли знание хоть капельку счастья? Вопрос риторический…

Короткий рассказ «Тхаги» — для тех, кто мечтает стать адептом чистого зла. И в нём немало примечательных строк, например — о «либеральном дискурсе» в России как последовательности шумовых и визуальных эффектов. Мораль рассказа простовата, зато явственна — не рой другим яму… О рассказе «Отель хороших воплощений» можно бы и не писать, если б не возникающий вопрос — а что это за «ананасная вода»? Читатель встретит упоминание о ней — на самой последней странице крайнего рассказа…

Вездесущий Дмитрий Быков уже успел написать: «Мне очень нравится „Ананасная вода…“ — это точный диагноз всей литературной деятельности Пелевина последних лет». Как не согласиться, ведь и мне очень нравится социальная фантастика писателя, его сатира на философской подкладке, «жёсткая, весело-циничная» проза.

Странная книга… Вступление Фолькера Клотца я прочёл — по давней привычке — уже после чтения романа, и полностью согласился с тем, что там написано в самом начале: «Роман этот — чудовище… Он труден для восприятия»! Но с другой стороны: «Трудно представить, чтобы роман этот оставил равнодушным… Он заманивает и отталкивает, захватывает и изнуряет, окрыляет и внушает отвращение…»

В германоязычном мире роман классика немецкой литературы, увидевший свет более восьмидесяти пяти лет назад, широко известен, что подчёркивают предисловие, послесловие и обширные комментарии. Но и в России у него есть своя невесёлая история… Сразу после первопубликации его рецензируют в журнале «Современный Запад», ленинградское издательство «Сеятель» Е. В. Высоцкого анонсирует перевод, который выходит лишь в 1936 году в отделении Госиздата (переводчик А. А. Унтилов), но… весь тираж уничтожают, так как «под прикрытием научной фантастики в романе протаскивались враждебные идейки»!

С первых страниц романа заметна непривычность письма: «огнится в огне: языкастый-горячий-голубой-белый-красный», или вот: «трава песок солнечные лучи облака». Непривычный синтаксис, запятые не разделяют однородные члены предложения, образуя особую ритмическую структуру. Среди многостраничных неторопливых описаний уже в начале книги встречаются антиципации-предвосхищения: рождаемость в Европе резко сократилась, плодовитые цветные алчно устремляются в центры цивилизации, правительства уступают власть корпорациям, «все западные народы подпали под власть империи Лондон-Неойорк», женщины стали самым активным общественным элементом…

Научная сторона «изобретений» Дёблина слабовата, но вот ведь — он упоминает летающие вокруг Земли «аппараты связи»! Население сосредоточено в «градшафтах» (городах-государствах), защищённых «убийственным вихреобразным излучением». XXIII и XXIV столетия становятся периодом преобразования Африки — создаётся Сахарское море. Уже в первой книге проявляется специфика романа — попытки совмещения «сухого отчёта» о грандиозных событиях с конкретными историями жизни людей разных столетий. И сразу надо отметить, что масштабные картины впечатляют, а вот «событийные эпизоды» — нет…

Книга вторая носит название «Уральская война». Вот из-за неё советская цензура и уничтожила перевод, её не устроили ни теория «раскачивания истории» от триумфов к крушениям, ни упоминания об «азиатской угрозе», ни описания войны на линии Ярославль Владимир Воронеж Харьков, в которых Советский Союз даже не упоминался! По Дёблину: в XXV веке почти повсеместно внедряется искусственный синтез продуктов питания — на «фабриках Меки», XXVII столетие становится «роковым для Западного Круга народов», ведь мир так и не был заключён — «война просто сдохла»…

Книгу третью можно не читать. Разве для того только, чтобы узнать о «военном неврозе» — ведь консул Берлина Марке и узурпатор Мардук отравлены «ядом войны»… История Мардука-Ионатана-Элины расписана тщательно, только вот зачем? Автор объяснял так: хотел придать книге «личностное начало». С одной стороны — он тщательно работал над планом, даже графически изобразил строение своей эпопеи, с другой — «конкретное возникало неожиданно». Потому книга четвёртая «Оборотни» — об учёных, отстранённых от власти, желающих вернуть систему синтетического питания — она только для автора на своём месте… Хотя и без неё не обойтись, именно тут появляются аппараты дальнего боя — «тучегоны, туманогенераторы, испепелители»…