После шестичасовой тренировки с оружием и краткого курса о том, как его разбирать и чистить, Сара прочитала коллегам краткую, но весьма насыщенную лекцию о минерале. Главное сводилось к следующему: если его обнаружат, нельзя, чтобы поблизости оказались вода и кислород. В обязанности команды входили и поиски образцов инопланетного вооружения, но информации о нем было кот наплакал: только пара весьма нечетких снимков, на которых различалось что-то вроде винтовок. Однако Сара напомнила присутствующим, что могут попасться и крупнокалиберные образцы, которые «битлам» найти не удалось.

После собрания члены экипажа разбрелись по модулю: кто есть, кто заниматься. Райан отправился в кабину пилота, чтобы расспросить его об особенностях управления. Саре нравилось, что Джейсон прилежно старается узнать все за дни полета «Темной звезды-3». Приходилось учиться очень быстро: во времена программы «Аполлон» полет до Луны занимал четыре дня, теперь же, благодаря новым твердотопливным ракетным двигателям, модуль двигался вдвое быстрее.

Полковник Кендал вспорхнул на велотренажер; Сара подплыла к нему.

– Есть новости от китайцев?

Кендал пару раз прокрутил педали и повертел головой, чтобы увидеть, кто стоит рядом. Затем вставил наушники и уже собрался запустить свой «Айпод».

– Они доберутся до кратера почти в то же время, когда приземлится «Альтаир». Нас либо перестреляют из засады, либо встретят как друзей. Возможно, удастся связаться с французами – они приземлятся на пять часов раньше, – но я бы на это не рассчитывал.

– А что русские? – спросила Сара.

– Наши старые друзья отстают от нас на полтора дня, так что, когда они долетят, стрелять будет уже не в кого. Кроме того, насколько я понял, с их посадочным модулем что-то не так.

Полковник ткнул пальцем в экран рядом с пультом управления: там был изображен большой космический аппарат, похожий на «Альтаир», только более аскетичного вида. Внизу экрана шла подпись по-русски: «Посадочный модуль „Петр I“».

– Ничего не понимаю, – нахмурилась Сара. – Что у них стряслось?

Полковник включил плеер и начал крутить педали.

– Просто в восьмидесятые они украли у нас не те чертежи, – ответил он, подмигнув.

Сара отошла от Кендала и наткнулась на Менденхолла.

– О чем болтали? – спросил Уилл, выполнив сальто в невесомости.

– Есть хорошие новости: русские отстают от нас по времени и бюджету.

– Что ж, будем надеяться, китайцев мы застанем в хорошем настроении.

Сара пролетела чуть дальше и удержала Менденхолла за плечо, чтобы он опять не начал крутиться. Его и так уже четыре раза выворачивало.

– А вот на это я бы не рассчитывала.

«Темная звезда-3» неслась к Луне на умопомрачительной скорости 35 790 миль в час. Ровно через девять часов «Альтаиру-1» предстоит совершить посадку в зоне возможных боевых действий.

А еще предстояло узнать, каков настрой у российского и европейского экипажей.

Найлз с досадой сорвал с головы наушники.

– Невероятно, – проговорил Чарли.

Он стоял за спиной Пита Голдинга, а тот склонился над ноутбуком, напрямую подключенным к «Европе», которая передавала данные с двух спутников. Одному из них – КН-11 по прозвищу «Борис и Наташа», принадлежавшему группе «Событие», – изменили траекторию следования, и в данный момент он пролетал над Эквадором. Предстояло сделать снимки шахты и прилегающих районов, чтобы Джеку удобнее было планировать импровизированный штурм.

– Что такое? – спросил Найлз, подходя к двум ученым.

– «Европа» и наши лингвисты продвинулись в изучении инопланетного алфавита, – ответил Пит и развернул экран к директору. – Они внимательно просмотрели видеозапись из кратера: флаг, надписи на скафандре, числовую маркировку на оружии и так далее. «Европа» сосканировала символы, чтобы сравнить их с земной письменностью, и пришла к выводу, что они представляют собой смесь буквенной письменности с пиктографической, вроде китайской.

– Не понимаю, как «Европа» распознает язык всего по нескольким словам.

– На самом деле, Найлз, со счетом все просто: достаточно было взять цифры, встречающиеся на снимках, и несколько раз прогнать через анализатор. Оказалось, что цифр всего девять, плюс ноль, из чего можно сделать вывод, что система счисления десятичная. Сложнее было сопоставить их символы с нашими числами, но тут «Европе» повезло. Начала она с самой первой находки, сделанной луноходами, а именно – скелета, точнее, воздушных баллонов на его спине. Мы сняли с них маркировку, а «Европа» рассчитала объем: оказалось, что почти такие же баллоны использует и НАСА, и ВМФ, и другие, то есть они рассчитаны на двадцать галлонов или восемьдесят кубических футов воздуха. Именно это, как предположил компьютер, и должна была означать маркировка – прямо как у нас. Разве что нашим таинственным гостям понадобилось восемь букв, чтобы написать число «восемьдесят» словами, и три цифры. Со скобками было еще проще.

– И этого хватило, чтобы расшифровать язык? С трудом верится, – покачал головой Найлз.

– Увы, без более объемного текста наверняка сказать нельзя, однако на вашем месте, директор, я бы спорить с «Европой» не стал.

Пит повернул ноутбук к себе и насупился, услышав из уст Найлза сомнения в компетентности суперкомпьютера.

– Ничего, уже скоро Джек придумает, как попасть в шахту. Что с флагом и символами на нем?

– Четыре вытянутых окружности, – ответил Чарли, закрывая окно с текстовым редактором и переключаясь на изображение наплечной нашивки. – «Европа» теряется в догадках, как и большинство лучших астрономов мира. Мы в курсе исследований во всех университетах мира. Многие сходятся во мнении, что эти окружности – орбита их родной планеты.

Чарли провел пальцем по рисунку.

– «Европа», однако, не согласна, – перебил криптозоолога Пит. – Ей кажется, что это система из четырех планет, возможно, планет и спутников. Конечно же, я попросил ее объяснить гипотезу. Она утверждает, что речь идет о двух планетах, каждая со своим спутником, которые обращаются вокруг Солнца по одной орбите, но находятся при этом на противоположных краях орбиты. Я лично думаю, что наша девочка просто гадает. В Солнечной системе нет ничего даже отдаленно похожего – ни у Сатурна, ни у Юпитера нет спутников, чьи орбиты проходили бы параллельно их собственным. А что до гипотезы о том, что две планеты со спутниками могут двигаться по одной орбите, но при этом по разные стороны от Солнца… с таким мы еще не сталкивались.

– Ну, очевидно, они родом из другой солнечной системы, – пожал плечами Найлз.

– А вот и нет, директор Комптон. Гораздо ближе. – Пит выбрал следующее изображение: скелета в скафандре. – Конечно, облачение на снимке практически ничем не отличается от того, каким располагаем мы – в смысле, НАСА.

– Что вы хотите сказать? – спросил Найлз, не сводя глаз с монитора.

– Найлз, все дело в скафандре, – начал объяснять Элленшоу. – Взгляните, он весьма незамысловат. Если мы предположим, что какая-то цивилизация смогла прибыть сюда из другой обитаемой системы, тогда она должна располагать технологиями полетов на сверхсветовой скорости. Согласен, притянуто за уши, но здесь мы не видим никаких признаков научно-технического прогресса. Гости прибыли явно не с другого конца Млечного Пути.

– Притянуто за уши, говорите? Да на вашу гипотезу дунь – развалится. У вас нет никаких доказательств, кроме этого скафандра, да и его мы, по правде говоря, толком не видели.

Чарльз Элленшоу опустил голову и отвернулся. То, что Найлз не замечал, на их взгляд, очевидного, сильно ранило обоих ученых. Однако Чарли, привычный к тому, что его умозаключения постоянно высмеивают, быстро пришел в себя.

– Нет-нет, погодите. Я всю жизнь увлекался космосом, так что еще раз повторю: конструкция скафандра весьма незамысловата. Логично предположить, что изготовившая его цивилизация вовсе не такая продвинутая. Более того, Найлз, до мало-мальски стоящей теории полетов на сверхсветовой скорости нам еще две-три сотни лет – парни из УППОНИР и МТИ подтвердят, – а до реально работающей технологии еще столько же. Так что, построение гипотез больше не является научным подходом?