Джессика удивленно моргнула.

— Ты — что делаешь?

— Волнуюсь. За. Тебя. — Бет подтянула на кровать ноги и обняла колени, самодовольная улыбка исчезла с ее лица. — Тебя раньше никогда не приводили домой копы, ты не шлялась по ночам, не врала мне.

— Бет, я не…

— Теперь ты все время мне врешь, Джессика. Я же вижу. — Бет посмотрела ей прямо в глаза: мол, только попробуй возразить. — Ты была другой, пока мы не приехали в этот дурацкий город. Там я знала всех твоих друзей.

Джессика сглотнула. Казалось, это было так давно, будто бы в другой жизни, которую она все равно помнила. Раньше ведь сестры часто разговаривали — до того, как мама с папой объявили о грандиозном переезде в Биксби, до того, как сборы и прощания превратили Бет в вечного нытика. В основном, конечно, дразнились и спорили, но никогда не врали друг другу.

— Бет. Я не собиралась скрывать от тебя что-то. Просто… — У Джессики сорвался голос.

В глазах Бет было столько мольбы, она так хотела хоть к чему-то приткнуться здесь, в Биксби…

Как же легко можно ей все рассказать.

Джессика виновато представила благоговейный трепет на лице сестренки. Сначала Бет не поверит, но уже через пару минут Джессика ей докажет и перемахнет с одного места на другое в мгновение ока. Бет придется принять правду, а у Джессики появится союзник, который в случае чего ее прикроет. В мире станет на одного обманутого человека меньше.

— Бет…

— Что?

Но слова, естественно, не шли. Джессика понимала, что возненавидит саму себя, если все расскажет. Многие годы другие держали это в тайне ото всех — от друзей, от родных, от полиции, которая навязала этот беспощадный комендантский час. Неудобно, но что поделаешь? Рекс говорил, что раньше многие люди знали о тайном часе — и вот к чему это привело. Однажды полуночники просто исчезли. Тайна — их единственная реальная защита. Шторы опущены, а окна закрыты именно потому, что кто-то по другую их сторону знает.

И есть ведь вещи похуже человека с фотокамерой. Джессике представилась полудевочка-полунелюдь. Полночь — это не просто тайна, она полна ужаса. Нельзя свалить все свои кошмары на младшую сестру. Так нечестно. Вся эта идея глупа и несправедлива.

Джессика вздохнула и опять посмотрела на часы. Сорок секунд.

— Дай-ка я тебе кое-что покажу.

Бет вытаращила глаза.

— Правда?

Джессика улыбнулась. Всего лишь еще одна ложь за сегодня.

— Правда. Иди сюда.

Она открыла дверь шкафа и показала в темноту. Нужно-то просто отвлечь Бет на несколько секунд. Если она не будет смотреть на Джессику в момент наступления полуночи, то ничего не заметит.

Бет встала и пересекла комнату с легким подозрением.

— Там кто-то сидит?

— Да. Я там держу своего придурошного бойфренда. Не будь занудой, смотри!

Осталось двадцать четыре секунды.

Бет осторожно нахмурилась, но подошла.

— Может, хоть свет включишь?

— Конечно. — Джессика включила верхний свет, но Бет только сильнее нахмурилась, будто разгадка казалась ей слишком уж простой. — Иди сюда. — Джессика потянула сестру за плечо прямо к шкафу.

Пятнадцать, четырнадцать…

— Ну, что? — Бет таращилась в темноту.

— Просто посмотри. Сейчас глаза привыкнут…

Десять. Джессика убрала руку с плеча Бет и вышла из ее поля зрения. Заметив это, Бет повернулась.

— Лучше не разыгры…

— Смотри!.. — крикнула Джессика.

Похоже, дело хитрее, чем она думала. Все равно что с котом играть. А ее часы точны до секунды. Есть только один надежный способ…

— Джесс, там ничего нет, кроме…

Бет пронзительно вскрикнула, когда Джессика толкнула ее в шкаф, и с грохотом обрушилась на вешалки с одеждой. Джесс захлопнула за сестрой дверь до щелчка.

— Джесс! — раздался приглушенный рев, следом за ним — мощный удар в дверцу, наверное, даже ногой.

Джессика всем телом оперлась на дверцу, дожидаясь прихода полуночи. С кварцевыми часами вечно проблема, говорил Рекс. Они каждый день отстают на пару секунд.

— Тебе крышка! Если не откроешь через пять секунд, я так заору!..

«Пяти секунд будет достаточно», — подумала Джессика.

— Один, два, тр…

Прокатилась знакомая дрожь, словно зыбкая рябь по деревянному твердому полу под ногами. В тот же миг умолкла Бет, и прекратились стоны оклахомского ветра. Комната исказилась, и все застыло, стало плоским и озарилось тусклым синеватым сиянием.

Джессика вздохнула. Крика не избежать, да и родители наверняка уже услышали их перебранку. Но ведь это Бет заявилась в ее комнату и не пожелала удалиться. В любом случае, обвинения и оправдания будут только по ту сторону полуночи.

Она не стала открывать шкаф: не хватало еще увидеть застывшее в крике лицо Бет, мертвенно-бледное и свирепое. Вооружившись «Спиралевидным» и «Представлением» и натянув кроссовки, Джессика открыла окно и перебросила одну ногу через подоконник.

Бросив прощальный взгляд в комнату, она еще секунду помедлила, гордясь собой — ведь она избежала соблазна выболтать секрет. Она поступила совсем как взрослая и защитила Бет от правды. Возможно, она даже извинится, когда сестра вылезет из шкафа…

— Увидимся через час, милочка, — негромко крикнула Джессика и выпрыгнула наружу.

— Вон там! — Джессика показала незанятой рукой, и от ее порывистого движения оба медленно закувыркались в воздухе.

Джонатан посмотрел вниз.

— Я их не вижу.

— Я тоже. Только машину. Знаешь, ее трудно не заметить.

Джонатан засмеялся.

— Чтобы такую развалюху завести, точно нужна телепатия.

Он прижал Джессику к себе и взял ее вторую руку в свою. Опускаясь, они постепенно перестали вращаться. Наверное, Джонатан как-то умел это делать. Джессику вдруг взяла досада. Опять этот третий закон механики. Джонатан подсознательно знает, как его использовать, а ее, Джессику, как раз этот закон вечно заставляет беспомощно болтаться в воздухе.

Раздражение быстро прошло. В такой чудесный миг незачем сердиться: она летит вниз, опустив голову ему на грудь. Джессика закрыла глаза, догадавшись о скором приземлении по тому, как напряглись у Джонатана мышцы. На мгновение их ноги переплелись. От удара о землю у них подогнулись колени, и они прижались друг к другу, чтобы удержать равновесие.

Потом они снова подпрыгнули, и Джессика последовала за Джонатаном, не выпуская его рук из своих. Она открыла глаза: этим прыжком они перескочат через дом между местом последнего приземления и припаркованным «фордом».

Когда они поднялись на вершину дуги, Джонатан сказал:

— Теперь ты выглядишь лучше.

— Чем когда?

— Чем днем.

— Ах, ты об этом…

Ей пришлось о многом подумать в этот день, переварить много новой информации: о «поместье темняков», о полунелюди, о том, почему Десс так задело, что Рекс и Мелисса… прикасались друг к другу.

— Нелегкая выдалась неделя, вот и все.

— Сегодня же понедельник, Джесс.

— Мой день, это точно. Хотя да, сейчас мне лучше…

Еще бы — с Джонатаном… да еще и в тайный час — конечно же, все лучше.

— И, кстати, уже почти вторник, — добавила она.

Они приземлились на дорогу возле машины. Одежда Джонатана вздувалась пузырем, пока они притормаживали, едва не ввинтившись в землю.

— Эй! Я только заметила… на тебе же куртка! — Она отступила на шаг и удивленно оглядела его, обретая по ходу дела свой обычный вес.

Джонатан пожал плечами.

— На случай, если придется домой пешком возвращаться. Ну, если мы найдем охотника или что-нибудь особенное — и я пойду за ним следом.

Джесс улыбнулась и посмотрела ему в глаза. Каждую ночь он был рядом, готовый защитить ее. Она взяла его за руку, и ей опять стало легко. Легко и весело.

— Джонатан, тебе не обязательно идти домой пешком. Если опять не успеешь… — Полуобернулась. — Ты же не хочешь себе что-нибудь отморозить. Просто постучись ко мне в окошко.