— Это предложение?! — Рассмеялась Вита. — Звучит, как деловая сделка.
Элоиз пожал плечами:
— Я влюблен, я страстно влюблен. Но это не значит, что я потерял голову. Брак для монарха — событие государственного масштаба, а в данном случае — европейского значения… Присядь, мне надо объяснить тебе кое-что.
Они сели в кресла друг против друга, как дипломаты на ответственных переговорах.
— Мое предложение возлагает на тебя большую ответственность. Девушка, ставшая избранницей Элоиза Рисконти, не должна допустить ни одного ложного шага. До сих пор тебе удавалось сохранить блестящую репутацию, что является нонсенсом в твоем скандальном мире. Надеюсь, ничто не запятнает её и в дальнейшем.
— Ты серьезно? — Вита внимательно вгляделась в строгое лицо принца, ожидая, что он улыбнется и превратит свои заявления в шутку. Однако в позе Элоиза, в его властном взгляде не было и тени юмора. Вита растерялась. Но… ведь я ещё не дала согласие… Все это так неожиданно для меня… Я не думаю оставлять работу…
— Подумаешь, ещё есть время. — Элоиз поднялся, завершая аудиенцию. — С этого дня я намерен не выпускать тебя из зоны своего внимания. Рассчитываю на взаимность.
«И напрасно!» — хотелось воскликнуть Вите, решившей больше никогда не встречаться с герцогом. Но она церемонно раскланялась, пародируя придворный реверанс.
Элоиз не заметил насмешки. Он сдержал свое слово, разыскав Виту через неделю в Риме, где проходил показ весенне-летнего сезона. Проигнорировав банкет в Палас-отеле, Вита отдыхала в своем номере: просто валялась в постели, разбросав журналы и подаренные ей художественные альбомы. Комнаты люкса, как всегда, благоухали цветами — их доставляли сюда целыми ворохами от восхищенных поклонников и деловых партнеров.
Вита заказала ужин и даже не подняла голову, когда официант вкатил тележку.
— Спасибо, поставьте все на стол.
— Простите, синьорина, мясо подгорело, а устрицы недостаточно свежи. Зато спаржа… немного переварена… — Голос звенящего тарелками служащего показался Вите странным. Обернувшись, она в изумлении села: тарелки на столе ловко расставлял одетый в белый смокинг Рисконти.
— Это вы?!
— Ах, как не стыдно, мисс Джордан… Не читали карточки в корзинах с цикламенами. Смотрите, здесь их три. И вот: «Жди меня вечером. Мечтаю повторить наш ужин при свечах». Ну, все сказано совершенно точно. — Элоиз подмигнул и вдруг, подхватив Виту, закружил по комнате.
— Я рад, ох, как же я рад тебя видеть! — сказал он, переводя дух от долгого поцелуя.
… У Виты кружилась голова — так весело она ещё не проводила время. Сколько энергии скрывалось в этом чопорном аристократе, каким безоглядным и щедрым было его чувство!
Утром они прибыли в Венецию, где Рисконти владел великолепным палаццо — маленьким, но сказочно-прекрасным, как декорации к пышному голливудскому фильму. Здесь они провели целую неделю, а потом неоднократно возвращались, чтобы вновь пережить радость дней любви.
Вита не смогла присутствовать на коронации Рисконти. Она прибыла во дворец на следующий день — празднество ещё шумело, город гулял напролет всю ночь, в воздух взлетали фейерверки. Вита церемонно поклонилась встречавшему её в холле королю, а он на виду у придворных поцеловал ей руку. Все восхищались живописной парой, открывающей бал венским вальсом.
— Я все время думаю о тебе, а когда вижу — ты оказываешься ещё прекрасней, чем я мог вообразить в самых живописных грезах, — шептал Вите Элоиз.
Мне хотелось быть достойной партнершей короля на его главном празднике. Над этим платьем трудилось пятнадцать человек.
— Оно восхитительно. — Отстранив Виту на расстояние вытянутой руки, Элоиз ловко повернул её — унизывающие лиф «струйки» хрустального бисера взлетели и опали, осыпая тело девушки весенней звенящей капелью. — Ты станешь самой прекрасной королевой в мире.
В тот же вечер Рисконти подарил своей избраннице фамильный перстень с бриллиантом. Многочисленным журналистам посчастливилось сфотографировать стоящую на дворцовом балконе пару — рука Виталии Джордан с королевским подарком лежала на плече молодого монарха. Не замедлили появиться слухи о предстоящем вскоре бракосочетании. Вита не стала опровергать их их — она пообещала Элоизу, что к следующей весне сумеет решить свою судьбу. А до этого просила не делать официального заявления.
За время, проведенное в статусе негласной невесты, Вита стала привыкать к мысли о замужестве с Рисконти. Иногда эта перспектива пугала ее: король Элоиз временами бывал удручающе-скучным. Он увлеченно говорил о международной политике, величии своего рода и дже в любви, казалось, не снимал своей горностаевой мантии. Но порой все менялось — он снова превращался в веселого паренька, затевая розыгрыши, одаривая Виталию страстью юного Ромео.
Еще неделю назад перспектива уединенного свидания с королем в охотничьем домике не слишком вдохновляла Виту. Она боялась долгих исторических бесед и поучительных назиданий, которые обожал Рисконти. Но теперь, когда он так легко согласился с её отказом, Вита жалела об утраченном — три дня рядом с влюбленным Элоизом могли превратиться в сказку.
«Господи, ведь ничего ещё не потеряно!» — Вита села в постели, радуясь осенившей её мысли. Она решила, что сразу после Рождества приедет в тот город, где они познакомились с Элом, займет номер в том же самом отеле… А потом пригласит его на ужин… «Надо и мне устроить сюрприз королю! Он становится слишком серьезен, а я лишь дуюсь, не предпринимая ничего, чтобы вернуть прежнего Эла. Пора взять инициативу на себя», — решила она, придумывая, как объяснит все Флавину. В конце концов, Крис и сам имеет право на праздник в кругу друзей с женщиной, которую давно избрал себе в спутницы. Вита представляла загадочное лицо смуглокожей Абры, глядящее с афиш. Крис сделал её звездой своей труппы, поручая самые эффектные номера. Колдунья, ясновидящая Абра Гарам — достойная подруга Мага… И все же… как неожиданно появился Флавин на подмосковном шоссе! Хью шепнул, что Крис примчался в Москву по его просьбе, чтобы вырвать из рук бандитов Виту, а потом устроил побег в Данию и обещал позаботиться о том, чтобы она не грустила… Да, этот фокусник умеет завораживать!
Флавин поцеловал в машине её руку, державшую сэндвич. Электрический разряд, ударивший от его горячих губ, испугал Виту. Или это ей только показалось, как казалось там, в таиланде, где сдержанный, корректный Флавин теряет голову в её присутствии? Возможно, его и влекло к ней, но он боялся перейти разделявшую их черту, ведь в те дни Виталию ждал горящий от любовного томления Элоиз. А у Криса уже была Абра.
И все-таки они подружились, осознав одновременно, как легко и весело вдвоем, как чудесно быть самим собой, ничего не изображая и не подстраиваясь друг к другу, а лишь выплескивая все самое лучшее, что рвалось наружу.
Засыпая, Вита тронула пальцами щеку, слегка поцарапанную щетиной Флавина, когда она, взвизгнув от удивления, повисла на его шее. А его губы оказались у её плеча и он слегка развел руки, чтобы не прижать её к себе… Он боялся за себя или за нее? Не важно. Так будет лучше для каждого из них — через два дня Вита уедет к Элоизу, а Крис вернется в свою труппу. Все останется по-старому, как бы ни забавляли Виту трюки Криса, как бы ни были манящи его горячие губы.
… Утром Вита нашла на подушке записку: «Не пугайся, если не обнаружишь меня спящим у твоих ног. Верному псу надо немного побегать. Надеюсь вернуться до твоего пробуждения». Улыбнувшись, она сладко задремала и проснулась лишь от морозного воздуха, принесенного Флавином с улицы вместе с коробками, пакетами, сумками.
— Зажмурься, крошка. Тебе снится волшебный сон… — Быстро распаковывая покупки, Крис раскладывал их на ковре у кровати. — Это от выпитого на ночь теплого молока, как я предупреждал.
— Чудесный сон… — Не открывая глаз, Вита потянулась и радостно вскрикнула — тяжелая охапка её любимых длинноногих ирисов — лиловых, золотистых, нежно-сиреневых, фиолетовых прохладных и нежных, легла на её грудь.
