Исследователи не располагают ни оригиналом «Шахнаме», а тем более автографом Фирдоуси, ни рукописями, которые могли бы считаться близким его воспроизведением. Можно думать, что рукописи «Шахнаме» в XI, XII и даже XIII вв. были большой редкостью, так что один из старейших наших источников ’Ауфи в своем тазкире[420] говорит, с одной стороны, о широкой известности поэмы Фирдоуси, с другой стороны, ссылается на антологию «Шахнаме» известного индийского поэта Мас‘уда Са‘да Сельмана (до нас не дошедшую), а не на полную рукопись поэмы.

Старейшими полными рукописями «Шахнаме» являются Лондонская рукопись второй половины XIII в. (точно не датирована, возможно 1276—1277 гг.) и Ленинградская 1333 г.

В XV в. очевидное обилие рукописных фрагментов и вариантов «Шахнаме» привело, по инициативе внука Тимура — Байсонкор-мирзы, к установлению полного текста поэмы. По-видимому, на основе обильных рукописных материалов личной библиотеки Байсонкора в 1425—1426 гг. был установлен полный текст поэмы и создано предисловие, известное в науке как Байсонкоровское предисловие к «Шахнаме».

Мы не знаем, кто, по каким источникам и как работал над рукописью, сохранившейся в фондах Национальной библиотеки им. А. Фирдоуси в Тегеране.

Но текст и предисловие Байсонкора воспроизводились в большинстве позднейших многочисленных рукописей Ирана, Средней Азии. Индии и в сущности до нашего времени являются основой общепризнанного текста «Шахнаме».

Некоторые рукописи содержат иное, так называемое «Добайсонкоровское», или «Древнее» предисловие (в составе которого и была обнаружена часть упомянутого выше предисловия к прозаическому мансуровскому своду).

В XVI в. уже полные рукописи «Шахнаме», в основном восходившие к Байсонкоровской редакции, стали прочным литературным фактом, но наряду с этим, вплоть до XIX в., в Иране, Индии и Средней Азии создавались и имели хождение разнообразные по объему и содержанию антологии-пересказы, полупрозаические — полустихотворные поэмы Фирдоуси и просто прозаические лубочные варианты. В таких лубочных вариантах, например, Ростем выступает как мусульманин, оплот шиитского правоверия.

Европейцам «Шахнаме» стала известна путем публикации фрагментов поэмы ориенталистами, прежде всего английскими, связанными с Индией, в XVIII—начале XIX в.[421] В начале XIX в. уже определились значение «Шахнаме» и глубокий интерес к поэме в Европе. В Британской Индии были осуществлены первые опыты издания полного критического (лучше сказать сводного) текста «Шахнаме». Так, в 1808 г. предпринята попытка сопоставить текст двадцати семи рукописей поэмы, но на деле в основу сводного текста была просто положена наиболее полная рукопись. В 1811 г. в Калькутте под редакцией проф. М. Ламсдена вышел из печати первый том «Шахнаме», оказавшийся и последним. Ост-Индская Компания отказалась субсидировать издание, да и научные недостатки его были очевидны.

В 1829 г. в Индии же, в Калькутте было завершено полное четырехтомное издание Тёрнер Макана, действительно критически использовавшего индийские рукописи «Шахнаме», включая текст Ламсдена. Ему удалось выделить основные крупные интерполяции: «Барзу-наме», «Странствия Джемшида», «О Ростеме и разбойнике Куке», как и «Сатиру на султана Махмуда». Введение (с использованием Байсонкоровского предисловия), оглавление и словарь редких слов в конце придают изданию Т. Макана необходимую законченность и четкость. Это издание вскоре стало библиографической редкостью, так как быстро разошлось прежде всего в самой Индии. Широкая популярность сделала необходимым повторение издания, что и было достигнуто рядом литографированных изданий XIX в.

О глубоком интересе к «Шахнаме» западноевропейской общественности свидетельствует роскошное издание текста с французским переводом Жюля Моля. В период с 1838 по 1878 г. в Париже вышли семь томов-фолиантов, которые стали трудом всей жизни автора (последний в посмертном издании — том VII — доработан Барбье де Менаром). В 1876—1878 гг. автор выпустил в свет в обычном in 8° издании только один перевод поэмы с предисловием к первому тому основного издания 1838 г. В предисловии особенно ценны исследование примыкающих к «Шахнаме» эпических поэм XI—XII вв. и выявление крупных интерполяций («Гершасп-наме», «Барзу-наме» н др.). В отношении мелких вставок и вариантов текст Моля оказался не безупречным как по невниманию к метрической стороне стиха, так и по одностороннему использованию только рукописей европейских, в основном британских и парижских фондов, без учета вариантов калькуттского издания 1829 г.

В связи с недостатками имевшихся изданий возникла необходимость нового критического издания, к которому приступил немецкий ученый И. Вуллерс.

Не привлекая новых рукописных материалов, а только сопоставив парижское и калькуттское издания, Вуллерс при содействии Ф. Рюккерта и других в 1877 и 1879 гг. издал два тома сводного текста «Шахнаме». Третий том был издан после смерти Вуллерса С. Ландауэром в 1884 г. Четвертый том — сасанидская часть поэмы— остался незавершенным.

Одновременно Вуллерс издал большой персидско-латинский словарь к «Шахнаме», основанный на компилятивном использовании персидских толковых словарей («ферхенгов»).

Текст Вуллерса не мог быть признан окончательным, но для мифологической и былинно-героической частей «Шахнаме» он все же оказался относительно лучшим, а главное доступным текстом. До последнего времени он использовался в качестве критического, тем более, что историческая (сасанидская) часть поэмы еще не стала предметом серьезного внимания науки и специальных исследований.

В юбилейные дни 1934—1935 гг. в Тегеране было осуществлено новое печатное издание текста «Шахнаме». В основу его была положена перепечатка I—III томов издания Вуллерса—Ландауэра, а последняя, историческая часть поэмы дана Саидом Нафиси в том же плане сопоставления калькуттского и парижского изданий. Полнота и доступность издания при сохранении пагинации и нумерации бейтов основных томов Вуллерса сделали его наиболее удобным для пользования впредь до создания подлинно критического издания «Шахнаме».

Издание полного текста «Шахнаме» создало необходимую основу научного изучения поэмы, иранского эпоса, биографии Фирдоуси. Одновременно были открыты, использованы, а частично и изданы многие первоисточники по истории, культуре и литературам Ирана и Средней Азии, давшие ценный материал и в деле изучения «Шахнаме».

Если в начале века о Фирдоуси, «Шахнаме», как и о персидской литературе вообще, по существу пересказывалось сказанное в тазкире XV в. Довлет-шаха и в Байсонкоровском предисловии, то к концу века исследования базировались уже на самом тексте поэмы и некоторых исторических и литературных памятниках близкого к эпохе создания «Шахнаме» домонгольского Средневековья. В числе других были использованы и многочисленные толковые словари — ферхенги, начиная от старейшего из дошедших до нас словаря XI в. Асади Тусского, автора «Гершасп-наме», и старейшее тазкире XIII в. «Лубаб-аль-Альбаб» Мухаммеда 'Ауфи, впрочем ничего существенного о Фирдоуси не сообщившего.

Особое значение имело открытие книги Низами Арузи Самаркандского «Чехар-Мекале» («Четыре статьи»). Автор книги, придворный поэт при сельджукидских дворах XII в., посетил родной город Фирдоуси Тус примерно через сто лет после смерти поэта и сообщил, очевидно, собранные на месте ценные данные об авторе «Шахнаме». Это старейшее развернутое сообщение о Фирдоуси, хотя и не свободно от использования легендарных мотивов, все же позволило критически отнестись к позднейшим, почти сплошь легендарным сообщениям Довлет-шаха, к Байсонкоровскому предисловию и др.

Исключительный интерес представляют ранние средневековые переводы «Шахнаме», в частности арабский перевод первой половины XIII в. Бундари Исфаганского и ранние грузинские (отчасти армянские и турецкие) изводы-варианты. Последние почти не привлекались к сравнительному изучению текста «Шахнаме», как и перевод Бундари, недавнее печатное издание которого в Каире сделало возможным его более широкое использование. Поскольку мы не располагаем рукописями, близкими ко времени создания «Шахнаме», данные подобных переводов имеют огромное значение в деле анализа текста поэмы Фирдоуси и выделения многочисленных интерполяций. Ведь арабский перевод Бундари содержит самое раннее свидетельство о тексте «Шахнаме», будучи примерно на столетие старше Ленинградской и около полувека — Лондонской рукописей «Шахнаме».