- Нет, нет... - изможденно ответила Нина Владимировна, мгновенно потускнев при упоминании этого имени. - Увы, Светлана Анатольевна... это не на место Панфиловой... это - по делу Панфиловой... молодой человек... - ах простите, напомните, как вас представить? - следователь...

- Так ведь уже же было разбирательство! - затараторила общительная пожилая дама, - вот, в ту пятницу во время большого перерыва Нина Владимировна всех нас посадила в седьмой аудитории, мы все организованно и написали объяснительные записки: кто где был на той вакханалии. И кто что там пил. Я уже говорила Ирочке: слава богу, что никто больше с нашей кафедры не потравился той проклятой водкой. У нас здесь почти одни пенсионерки, и здоровье у всех уже давно ни к черту при такой жизни! И большое счастье, что никому больше из наших она не попалась, иначе бы у нас полкафедры уже вынесли в гробах!

- Откуда же у вас оказалась эта водка? - спросил Коля.

- Банкет... - бестелесно выдохнула Нина Владимировна и снова завздыхала.

- Был большой банкет, - жизнерадостным тоном пояснила ее подчиненная. - начальство совместило 8 марта со слетом спонсоров нашего любимого вуза - черт бы его побрал с такими зарплатами.

- Водка была позднее. Водку принесла мужская половина уже ближе к концу, - пояснила другая преподавательница, которой до этого времени никак не удавалось вставить в беседу свое мнение, - лично я была шокирована: пить водку в учебном учреждении! Что за безумная фантазия! Коньяк - хороший по качеству - Наполеон или еще вот этот есть очень хороший - как его? ну как же его! эх, забыла! - куда ни шло, но водка!... я этого не понимаю! Подумайте только! Преподаватели распивают паленую водку в высшем учебном заведении! И мы считаем себя культурными интеллигентными людьми?!

Вошло еще несколько преподавательниц. Все они были по виду пенсионерки, лишь одна показалась Николаю сравнительно молодой. На кафедре сразу стало невероятно тесно.

- Ну вот видите... я же говорила... - испуганно зашептала Коле завкафедрой, то и дело подскакивая со стула и приветственно кивая подчиненным, - занятия закончились... теперь тут будет не повернуться... сами видите... Валентина Степановна, вы уже сдали квартальный отчет? - закричала она одной из старух.

- Но опросить-то я все равно всех обязан, - сказал Коля, снова подпустив в голос жесткости. Но этот прием уже, похоже, не действовал. Коле никогда не удавалось долго выглядеть жестким. Нина Владимировна отошла от первого впечатления, и уже раскусила, с кем имеет дело.

- Валентина Степановна, подойдите-ка сюда, пожалуйста, - позвала она, и в ее голосе в первый раз прозвучала нотка начальственной твердости. - Вот, познакомьтесь, это молодой человек из... эээ... следственного отдела. Он занимается... несчастным случаем с Панфиловой, ох ох бедная женщина. А это Валентина Степановна, мой заместитель. У Валентины Степановны сейчас, к счастью, "окно", и я ей поручаю ответить на все вопросы, которые вы, молодой человек, посчитаете необходимым ей задать. А мне разрешите откланяться... мне очень срочно нужно... я - в учебный отдел...

И Нина Владимировна мигом ринулась вон, неуклюже задевая стоявших на ее пути.

- Да что ж вам рассказать-то? - заботливо спросила Валентина Степановна, садясь на место начальницы, и по-старушечьи складывая руки под подбородком. - Мы ведь уже все, пожалуй, рассказали тем мужчинам, кто до вас приходили.

- Прежде всего, меня интересует, как получилось, что на вашем празднике оказалась паленая водка, - сказал, изменив подход, Коля. - Желательно выяснить, кто ее принес?

- Принесли не мы, ни в коем случае, и слава богу, грех этот не на нашей кафедре, - опять вмешалась словоохотливая Светлана Анатольевна. Она и еще несколько других любопытствующих женщин сгрудились у стола и образовали вокруг Коли плотный кружок. - Водку принесли они. Те, кто сидит в том крыле, - последние слова она произнесла, таинственно понизив голос.

Стоявшие рядом женщины тоже вдруг все приняли заговорщицкий вид и дружно закивали. Кое-кто хитро захихикал.

- Ага, вот пусть теперь и расхлебывают, - мстительно сказала вполголоса одна из преподавательниц. - Они и так все здесь захватили. Совсем стыд потеряли.

- Про кого это вы тут секретничаете, барышни? Про этих? - с ходу вмешался в разговор только что появившийся невысокий отдышливый человечек с зеркально гладкой, словно только что после курса химеотерапии, лысиной. - Эти ни за что отвечать никогда не будут. И не мечтайте! У них охранная царская грамота.

- Да ведь вы с ними сами весь тот вечер пили, Павел Иванович, - с добродушной пенсионерской игривостью откликнулась Светлана Анатольевна, - вот и расскажите нам, откуда они приволокли водку. Вот тут как раз товарищ - или как теперь говорят, господин - следователь интересуется... в связи с Панфиловой..., - намекающим тоном добавила она.

- Жалко женщину, конечно, - сказал Павел Иванович, деловито сбрасывая пальто, - Глупейший случай! Кто б мог подумать, что так кончится! А водку действительно пили неизвестного происхождения. В том крыле разгулялись не в меру и послали девчонок-секретарш в ближайший притон за выпивкой. Те и нахватали не знай чего. Мужикам нипочем, а девушка погибла.

- Пожалуйста, по порядку, - вклинился, наконец, Коля, - кто у вас находится в том крыле, и что такое у них происходило?

Этот вопрос вновь вызвал среди женщин кривые ухмылки и непонятные междометия.

- В том крыле у нас находится ректорат, юноша, - пояснила важным тоном Светлана Анатольевна, - а у ректора в больших друзьях ходит одно очень влиятельное лицо государственного уровня... - далее последовала значительная пауза, и была таинственно произнесена фамилия лица государственного уровня, - а у этого государственного человека есть поддерживающая его партийная ячейка... вот эти-то господа и устраивают постоянно тут свои совещания, встречи, съезды, собрания ...

- Сборища!.. - ехидно шамкнул кто-то над колиным ухом.

- И это происходит с любезной подачи нашего ректора, - продолжала ядовитым тоном ябедничать Светлана Анатольевна. - А нас тем временем, как в концлагере, сгоняют всех в это крыло, и мы ютимся по нескольку групп в одной аудитории.

- Да безобразие полное вообще! - выкрикнул тут же разгорячившийся Павел Иванович. - По три-четыре группы нагоняют! как в деревне! изба-читальня! позорище, а не вуз!

Преподавательницы возмущенно зашумели.

- А кафедра у нас какая! Вы только взгляните, какая у нас кафедра! Конура! В конкуре ютимся! - еще сильнее расходился Павел Иванович, - а вы бы посмотрели, для сравнения, какие хоромы у них в том крыле!

- А как могло оказаться, что они (пришлось условно принять как данность, что есть какие-то особенные "они"), - пили с Панфиловой водку? - спросил Коля. - Ведь она была с вашей кафедры, а они - с того крыла.

Женщины и лысый Павел Иванович слегка замялись.

- Я уж сама и не помню... вы помните, Татьяна Александровна, как там оно было, на восьмое марта-то? - начала расспрашивать активистка Светлана Анатольевна, - я-то ушла, как только кафедральное шампанское распили - чего ж тут сидеть, что я тут не видела? Подпитых дядек с водкой? Они в наше крыло пришли "девочек" искать, умники. А у нас, как на грех, почти одни пенсионерки! Молодым, вот, может, интересно, было погулять... - она хихикнула, обернувшись к единственной молодой женщине на кафедре, - а я женщина семейная, мне недосуг.

Коля ухватился за эту реплику.

- Получается, как вы говорите, все пожилые разошлись по домам, и остались только молодые преподаватели... то есть, преподавательницы? А кто же еще остался кроме Панфиловой? Вы? - обратился он к молодой преподавательнице, которую выделила своим кивком Светлана Анатольевна.

- Нет, - сдержанно и немного угрюмо ответила она. - Меня тоже звали, но я не пошла. Была охота сидеть с пьяными мужчинами! - она презрительно передернула плечами.