Ийрилихар между тем обратился к Даридадусу. Видимо, наивно счел его более здравомыслящим, чем единорог.

– Что именно тут искал темный властелин?

– Кто? – расслабленно переспросил призрак. – А я почем знаю?

– Ты же библиотекарь, – терпение вампира стремительно подходило к концу.

– Да-а. – Даридадус с готовностью кивнул.

– Что «да»? – Бледное лицо Ийрилихара начало багроветь.

– Я – библиотекарь, – умиротворенно протянул призрак. – А ты кто?

– Так это же этот, – напомнил Боня, – ну которого еще называть нельзя, а то у него и так комплексы.

– Ладно, пойдем. – Я спешно потянула Ийрилихара за собой, пока он точно Бонифация убивать не вздумал. – Если тебе так интересно, что тут искал Савельхей, то книги должны быть за стеллажами, в местном подобии читального зала. Судя по состоянию Даридадуса, вряд ли он успел разложить их на место. Да и вряд ли вообще о них вспомнил.

– Я все помню! – тут же возразил призрак и с блаженной улыбкой добавил: – Но не сегодня…

– Да-а, – это уже изрек солидарный Бонифаций, вовсю пуская в темный потолок дымные колечки.

Мои предположения, к счастью, оказались верны. На одном из столов и вправду красовалось несколько книг аккуратной стопкой. Пока Ийрилихар их перебирал, я полюбопытствовала:

– А зачем тебе знать, чем интересуется Савельхей? И вообще, если ты тоже активно стремишься не допустить распространения магии тьмы, то почему бы вам с ним в этом не объединиться?

– Потому что мы тут можем оказаться противниками, а не союзниками. – Ийрилихар не слишком-то рвался откровенничать.

Видимо, нашел, что хотел, отложил книги. И даже не попрощавшись со мной, спешно ушел, погруженный в какие-то свои мысли. Я тоже решила посмотреть, что же такого тут мог искать Савельхей. Все четыре толстенных фолианта повествовали о многообразии магии. В каждом упоминалось и о тьме, конечно же. Но в одном обнаружилась глава с весьма любопытным названием «Темные властелины. Проявления магии тьмы. Метки тьмы». Хотя вот тоже странно, неужели сам Савельхей не знает всего о своей сущности и магии? Видимо, нет, если что-то пытался найти.

Отодвинув стул, я села и принялась читать заинтересовавшую меня главу. Сначала ничего принципиально нового не попадалось, но через пару страниц речь пошла на весьма животрепещущую тему:

«Так как тьма является сутью темного властелина, ее проявления играют ключевую роль во всех сферах жизни ее хозяина. Сущность передается исключительно по кровному родству: от отца к сыну. Крайне редко, но случается так, что магия тьмы, откликаясь на чувства и эмоции властелина, заранее определяет для него так называемую избранницу. Такое возможно лишь в то время, пока темный властелин сам не порабощен тьмой и еще способен испытывать что-то. Тьма награждает избранницу меткой (см. рис. 85). Но это не только символ избранности. Метка предназначена для того, чтобы постепенно подготовить избранницу к грядущей участи. А именно – появление на свет нового темного властелина».

Дальше говорилось уже о другом. Я внимательно разглядела потертый рисунок. Метка там хоть и походила на мою, но узор был витиеватее. Складывалось впечатление, что сейчас у меня на плече только часть его. Может, метка со временем разрастется?

Но вообще теперь мне стало совсем непонятно. Если метка имеет смысл лишь при наличии чувств, то сейчас-то у Савельхея чувств никаких ко мне нет. Ну разве что раздражение и подозрение. Так что пусть меня от этой метки избавляет. Надо будет обязательно у него это потребовать. И ничего общего с ним иметь не хочу, и тьма, может, дурить перестанет. Хотя что-то мне подсказывало, все далеко не так просто.

Боня с Даридадусом укурились уже настолько, что даже не заметили, как я ушла из библиотеки. Пребывая в глубокой задумчивости, я побрела выпрашивать у эфельтири чашечку чая. Учитывая, что все нормальные студенты в это время были на лекциях, в обеденном зале я оказалась одна. Правда, ненадолго. Я даже глотка мятного чая сделать не успела, как в столовую вошла Николетта.

– О, а ты что не на занятиях? – изумилась я.

– Да тошно мне, – унылая избранная присела на стул напротив меня.

– На занятиях тошно или по жизни? – на всякий случай уточнила я.

– По жизни, наверное. По невеселой избранной жизни… – задумчиво пробормотала она.

А мне подумалось, что надо будет обязательно раздобыть еще отворотного зелья. Причем две порции. Одну – для Ийрилихара, а другую – для Николетты. Ведь ей с вампиром все равно ничего не светит, даже если тот от чар Иввины избавится. На мой взгляд, если он и мог бы кого-нибудь полюбить, то это наверняка была бы какая-нибудь крутая вампирша роковой внешности, а не вялая и постоянно грустная избранная. И вправду надо будет забежать к Друндгильде и слезно еще зелья поклянчить. В конце концов, она-то точно должна понять всю сложность ситуации, сама ведь в таком безрадостном положении была. И вообще, странно, что отворотное зелье до сих пор никто не додумался поставить на потоковое производство. Сколько бы проблем это решило!

– Все беды от мужиков, – не удержалась я.

– Да-а, – тоскливо вздохнула Николетта, чем мгновенно напомнила мне призрачного библиотекаря.

Ну вот, мы уже общаемся почти как Боня и Даридадус. А, может, наша с Никой проблема как раз в том, что мы ничего не курим? Ну а что, раздобыть какой-нибудь травник и…

– Представляешь, Лика, – продолжила Николетта, отвлекая меня от размышлений, – у меня ведь уже послезавтра день рождения. А я только сегодня утром об этом вспомнила. День рождения… А у меня, по сути, из друзей тут только ты. И все. Ни родных, ни любимого – вообще никого.

– Ну ты знаешь, я в этом от тебя недалеко ушла, – призналась я. – С той лишь разницей, что у меня еще в друзьях единорог есть. А так – тоже только ты. Ну и Ийрилихар вдобавок, но его сложно считать другом, потому что он – сегодня друг, а завтра у него могут планы поменяться.

Николетта помрачнела еще больше. Зря я, конечно, вампира упомянула.

– В общем, нас с тобой как минимум двое, – продолжила я с демонстративной веселостью, – и мы обязательно что-нибудь эдакое на твой день рождения придумаем!

Можно будет подговорить Бонифация, устроить с ним Ийрилихару темную: подкараулим, запихаем в мешок, и мешок этот красивенькой лентой обвяжем. И подарить Николетте. Правда, при таком раскладе это явно будет последний ее день рождения, да и последний день существования нас с Боней, учитывая чрезмерно крутой нрав вампира…

Николетта снова вздохнула. Видимо, тема дня рождения лишь нагоняла на нее еще большую тоску.

– Знаешь, Лика, странно это все. – Она переключила разговор на другую тему. – Ну, что в академии происходит. Тьма эта неизвестно откуда… Ты, кстати, ничем сейчас не занята?

– Да вроде нет. Только добросовестным прогуливанием занятий. А что?

– Да я вот подумываю сходить в лес к заповедному озеру, ну к Источнику, – огорошила Николетта. – Но одной все же боязно.

– Так зачем тебе туда? – не поняла я.

– Понимаешь, пусть я и исполнила свою миссию, но все равно Источник очень хорошо чувствую. А он, в свою очередь, всегда глобальную магическую картину отображает. Может, на месте получится понять, что сейчас тут происходит-то. Мне кажется, нужно обязательно туда сходить.

– Ну давай сходим, – кивнула я.

Правда, лично у меня эта затея не вызывала совершенно никакого энтузиазма. Но, с другой стороны, все равно мне необходимо выяснить, почему тьма дурит. Все-таки насчет метки я немного сомневалась. Ведь она у меня появилась много раньше, и что-то никаких таких ужасов не происходило. Так что, возможно, и не в ней дело. Да и в любом случае на днях же потребую у Савельхея, чтобы он метку убрал. Пусть он не верит, что я когда-то была его избранницей, но разобраться с любым проявлением его чокнутой магии – святая обязанность темного властелина.

Как и все опрометчивые затеи, эту решили осуществлять прямо сейчас. Видимо, пока не включился разум и не объяснил доходчиво, что соваться в лес с Ничто поблизости – это, мягко говоря, плохая идея.