В этот раз Людмила хотела обойтись без традиционной чашечки кофе, но потом подумала, что изменять своим привычкам не стоит — это похоже на маленькую уступку своему страху. И в конце концов, сегодня ей нечего бояться. Ведь Плетнев пообещал, что все будет под его личным контролем. Если тот, кто надумал на нее напасть, заявится, он будет иметь дело с настоящим афганцем, а не с теми, кто на каждом углу любят говорить о своих подвигах, а на самом деле просидели всю войну в штабах.

Мобильный заиграл «жабью» музыку — так Светочка называла мелодию, которую сама же и подобрала маме.

На экране высветилось имя Павлика.

— Слушай, Мороз, у тебя там все в порядке? — услышала она его хриплый голос.

— У меня все. А вот с тобой что? Хрипишь, как придушенный.

— Да подстыл малость. Вчера закинул удочку, крючок за корягу зацепился. А вода холодная. Пока нащупал, пока отцепил, потом заодно поплавал.

— Полощи горло содой с йодом, — посоветовала она генералу.

— Содой? — хмыкнул Павлик. — А где я тебе ее на островах найду? Полощу водярой.

— Да я уже догадалась. — Людмила слышала пьяноватые голоса дружков Воронца, да и он сам, чувствовалось, был здорово под хмельком.

— Нашла Плетнева?

— Нашла.

— Помог?

— Помогает.

— Привет ему от боевого товарища. Не забудь передать! Найду… — Он осекся. — Ой, забыл, что хотел сказать.

— Наверное — «урою». — подсказала Людмила.

— Тебя? — удивился Павлик. — Да ты что? Тебя — такую лапочку, такую красотулечку? Да ни за что! Обидчика твоего урою. Так и передай ему.

— Кому? — не поняла Людмила.

— Плетневу.

Телефон отключился, и Людмила в недоумении покачала головой. Наверное, с рыбой уже давно покончено, потому что голоса в трубке раздавались соответственно той степени опьянения, когда начинаются провалы в памяти.

Она допила уже остывший кофе и подхватила мешок с мусором. На этот раз он был совсем легкий, одни бумаги да коробки из-под пиццы. «Все-таки как неправильно питается коллектив…» — неодобрительно подумав о сотрудниках фирмы, Людмила пошла к выходу.

— Уходите? — как ванька-встанька возник за стеклянным окном кабинки охранник. Из чего Людмила сделал вывод: опять дрых. Потому что за секунду до этого ей показалось, что на «боевом посту» никого нет.

— Ухожу.

— Ну, вы теперь там на помойке осторожнее, — напутствовал он ее, словно провожал на передовую. — А то из-за вас мне нагорело от начальства, что я ничего им не сказал о ночном происшествии. А я ведь тогда смотрел телевизор и ничего не видел, — соврал охранник.

Людмила точно помнила, что телевизор позавчера не работал. Обычно охранник его отключал, когда собирался поспать.

— Спите дальше, — не удержалась и съязвила она.

На улице было прохладно, и Людмила похвалила себя, что догадалась прихватить сегодня курточку. Она прислушалась: было тихо, только на соседней улице прошуршали колеса машины, потом второй и, бешено затрещал мотоцикл. Она оглянулась: что-то ей не понравилась тень от дерева. Секунду назад возникла дополнительная ветка идеально правильной формы. У Людмилы забилось сердце, и она с мешком наперевес двинулась к дереву, но сразу вспомнила, что мешок почти ничего не весит.

Дверь открылась, и выглянул охранник. Надо же, не спит, выполняет свои обязанности. Наблюдает, когда она выбросит мусор и покинет территорию.

— Что-то не так?

— Не знаю, — громко сказала она. — У вас электрошокер или что?

— У меня боевой пистолет, — заорал охранник и побежал к дереву.

Никакого пистолета у него, конечно, не было. Людмила уже собиралась броситься охраннику на выручку, но из-за угла дома выскочил Плетнев.

Одновременно с ним из кустов на удивление резво выпрыгнул крупный Демидов. Человек с бейсбольной битой в руках отделился от дерева и кинулся наутек. Все трое мужчин, а за ними и Людмила с мешком в руках, бросились его догонять. Плетнев оказался самым быстроногим. Он прыгнул на спину незнакомцу, они вдвоем рухнули на землю, и сыщик ухватил руку, чтобы заломить, но не тут-то было. Тот сопротивлялся, как зверь, и когда Демидов навалился всей тушей на обоих, послышался голос Плетнева:

— Выруби его!

Послышался рев и все стихло.

— Кажется, я ему сломал руку, — растерянно сказал, вставая и отряхиваясь, Демидов.

— А меня придушил, я чуть не задохнулся под тобой, Володька.

Охранник растерянно бегал вокруг и не знал, что делать.

— Да успокойся ты, — сказал Плетнев. — Мы свои.

— Они мои! — гордо заявила Людмила, не расставаясь с мешком, который блестел антрацитом под фонарем и поэтому выглядел очень нарядно.

— Вызывайте милицию, — подсказала она. Потом вгляделась в лицо незнакомца и отметила:

— А это не тот. Их что, целая банда за мной охотится?

— Мы выйдем через другой выход, так что милицию вызывай на Орловскую. А вы, Людмила, выбросьте наконец свой мешок. Сколько можно с ним таскаться? — сказал Плетнев.

Плетнев и Демидов защелкнули наручники на запястьях типа, и тот вскрикнул от боли.

— На хрен наручники? И так инвалидом сделали! — выругался он.

— Скажи спасибо, что не за спину заковали, — рыкнул Демидов.

Только теперь Антон присмотрелся к бандиту. Здоровый бандюга, накачанный. Шея, как у борца, руки оттопыриваются из-за мышечной массы, хотя вторая и висит, как плеть, и приходится поддерживать ее, насколько это позволяют наручники.

— Кто такие? — наконец угрюмо спросил бандит.

— Смерть твоя, — ответил Плетнев. — А вот ты кто такой?

— Так я вам и сказал, — пробурчал тот.

— Да мы все равно узнаем, так что не играй несознанку. И не таких раскалывали.

— Вот и поработайте, — ехидно ответил тип, бережно держа перед собой обе руки.

— Да прямо сейчас и начнем, с обыска, — пообещал Демидов и стал обыскивать бандита.

— Не имеете права, — злобно ругнулся он.

Демидов, деловито выворачивая его карманы и шаря за пазухой, а потом охлопывая ноги по всей длине, не поленился ознакомить обыскиваемого со статьей Уголовного кодекса. Говорил он занудным голосом, но с явным превосходством:

— Личный обыск может быть произведен без соответствующего постановления при задержании лица или заключении под стражу. Сейчас приедет милиция и заключит, а пока мы тебя задерживаем, поскольку у нас есть основания полагать, что ты скрываешь предметы или документы, которые могут иметь важное значение для уголовного дела.

— Ну-ну, — криво усмехнулся задержанный.

— Смотри, все документы вынул, — невозмутимо заметил Демидов. — Предусмотрительный, ешкин кот. И мобильный отключен. Профессионал, что ли?

Демидов включил мобильный. Тут же зазвучали позывные, и Владимир посмотрел на высветившийся номер. Приложил телефон к уху.

— Леха, куда ты сгинул? — услышал он взволнованный мужской голос. — Мы же договорились, как закончишь с бабой, сразу звонок!

— Скажи — закончил, — шепотом приказал Демидов и сунул мобильный к уху бандита. Тот покосился на наручники, ненавистным взглядом смерил Людмилу, непонятных конвоиров, что-то прикинул и процедил в трубку:

— Закончил.

— А чего такой нерадостный?

— Потом скажу, при личной встрече, — угрюмо бросил бандит, имя которого Демидов уже знал.

— Кто звонил? — сразу спросил Демидов, когда отключил мобильный и сунул себе в карман.

— Мог бы и не говорить, так ведь вы все равно пробьете по своим каналам.

— Догадливый! — удивился Плетнев. — Мент, что ли?

— А что, видно?

— Да как-то осенило враз, — признался Плетнев. — Ну так чей звоночек был?

— Дружка моего.

— Не того ли, кто по кумполу получил от слабой женщины?

— А какая разница?

На самом деле новость о том, что его подельник не просто так отсиживался дома, для задержанного оказалась неожиданной, потому что в его вопросе прозвучала нотка неуверенности.

— Да есть небольшая. Если твой дружок — по голове долбанутый, так тебе нет никакого резона его скрывать. Потому как засветился он уже в системе кровушкой своей. Как профессионалу напоминаю: по экспертизе крови определяется ДНК. А также и по другим биологическим следам в виде спермы, слюны, соплей и пота.