«Как вы полагаете, у меня могут тут возникнуть осложнения из-за моих политических взглядов?»

«Главное — не занимайтесь агитацией в рабочее время. Я не имею ничего против ваших политических взглядов. Специалисты по газовой и электрической сварке мне всегда нужны. — Он протягивает мне визитную карточку фирмы. — Если через два месяца вы зайдете к нам, то можете смело рассчитывать на место».

Лесопильный завод Вирта, Хербрехтинген, 70 работающих.

Владелец лесопильного завода Вирт (Баудеру): «Сейчас зима, сейчас любому ясно — все хорошие работники при деле, имеют крышу над головой. Нет, мы больше не нуждаемся в людях».

Вирт (мне, после того, как я сообщил ему подробности своего увольнения и одновременно сослался на рекомендацию местного политического лидера, председателя окружного отделения НДП Хольцхаузена): «Все в порядке, я беру вас».

«Но я могу приступить к работе лишь с первого декабря. В конце ноября будет много праздничных дней, а это может ввести вас в расходы. Так как?»

Вирт: «О чем разговор! Считайте, что мы уже все уладили!»

Фабрика по производству жалюзи Баша, Хейденгейм, 40 работающих.

(К Башу Баудер получил направление от ведомства по вопросам труда.)

Предприниматель Баш: «Мы ни в ком не нуждаемся. К тому же у меня работает много людей, которые сочувствуют НДП, на этой почве могли бы легко возникнуть конфликты. Впрочем, у нас здесь нет производственного совета. Допустим, я приму вас, но у меня вы наверняка почувствуете себя не в своей тарелке…»

Баудер: «Тут вы, вероятно, правы…»

Мой случай крайне удивляет Баша: «В том, что вы состоите в НДП, нет ничего позорного». По его словам, в это время года он, как правило, никого не принимает на фабрику: «Мне приходится думать, как обеспечить людей работой в течение зимы. Но уж для вас я сделаю исключение из правила. Однако я смогу вам платить лишь 3,9–4 марки в час. (Я заявил, что на прежнем месте получал 4,7 марки в час.) Но зато у нас первоклассный коллектив из одних камрадов. У меня здесь так заведено — все называют друг друга по имени».

Баш зовет свою жену и рассказывает ей обо мне.

Фрау Баш: «Можем вас утешить, мы также голосовали за них, ведь по конституции этого нам не могут запретить».

Баш: «Я абсолютно ничего не буду иметь против, если запретят коммунистическую деятельность. А требование запретить НДП, хоть оно поддерживается сейчас даже правительством, явно выдвинуто под давлением Москвы…»

Фирма Альтхаммера, слесарные работы для строительной промышленности, Хейденгейм, свыше 100 работающих.

Фабрикант Альтхаммер, за шестьдесят, убелен сединой, опасается, что «с Баудером на производстве возникнет неспокойная обстановка», он не может принять его на работу.

Баудер (горячо): «А члена НДП вы бы приняли на работу?»

Альтхаммер: «Нет. Я был национал-социалистом и даже сегодня не стыжусь признаться в этом. Но у НДП нет права стоять с нами на одной доске, они — предатели нашей идеи, потому что они лишь копируют нас».

Альтхаммер (мне): «От вас никто не требовал рассказывать мне все это».

Он представляет меня своему инженеру, лет тридцати. Тот с сожалением замечает, что недавно принял двоих. Узнав мотивы моего увольнения, говорит: «Да, но разве это причина, я вообще не могу себе представить, почему ваша деятельность кого-то беспокоила».

«У нас там был левый производственный совет».

Инженер: «Здесь с вами такого бы не случилось, у нас вообще нет производственного совета. — Он помечает в своей записной книжке мои анкетные данные. — Как только освободится место, я тотчас уведомлю вас».

Фирма Фрейя, завод по изготовлению машин для колбасного производства, Больгейм, примерно 50 работающих.

Когда Баудер первый раз предлагает свои услуги —

Фрей: «Я не могу принять вас на работу. Вы живете слишком далеко. Для меня важно, чтобы мои рабочие жили поблизости и в нужный момент всегда были под рукой. Вы живете слишком далеко».

(Больгейм находится в восьми километрах от, Хейденгейма, где проживает Баудер).

Второй разговор — неделю спустя, фабрикант сидит в гостинице «У липы»: «A-а, вот и коммунист, которого выгнали на улицу».

Завсегдатаи ресторанчика в том же тоне приветствуют Баудера.

Баудер: «Господин Фрей, я подыскал жилье здесь»!

Фрей (помедлив): «…Я не нуждаюсь в вас. У нас прекрасный производственный климат, вы его только испортите. Мы — одна большая семья, и я не позволю разрушить ее. На своем предприятии я сам устанавливаю социальную справедливость».

Баудер: «Это делает вам честь, господин Фрей».

Фрей: «Я даю вам один добрый совет: если нигде не устроитесь, займитесь свободным предпринимательством. Начните с малого, а когда что-нибудь скопите, заставьте работать на себя других».

Баудер: «Но не может же каждый сделаться предпринимателем!»

Фрей: «Почему бы и нет?»

Баудер: «Если все станут предпринимателями, кому же тогда работать?»

Фрей: «Но ведь дураки еще не перевелись…»

Когда два дня спустя я представляюсь фабриканту колбасных машин Фрею членом НДП, он, заметив по моему поводу «симпатичный молодой человек», сразу же дает мне заполнить бланк о приеме на работу.

Фирма «Войт КГ и ГмбХ», машиностроительный завод, 7 тысяч работающих.

Баудер: «Вот уже десять недель, как я безработный. Ваша фирма самое крупное предприятие в Хейденгейме, я и решил: схожу-ка туда, наверняка есть надежда устроиться, там всегда требуются рабочие руки».

Начальник отдела кадров Этингер не предлагает Баудеру сесть. Небрежно развалившись в кресле, просит Баудера повторить фамилию по буквам. Кажется, он в курсе дела. «Сейчас слесарей у нас достаточно, в ком мы действительно нуждаемся — так это в подсобниках».

Баудер: «Выбирать не приходится».

Этингер: «Правда, в данный момент мы не испытываем острой необходимости в подсобниках. Баудер Гюнтер, правильно? Только вначале мне придется доложить об этом начальству. О принятом решении вы будете уведомлены в установленном порядке».

В ведомстве по вопросам труда Баудеру сказали, что «Войту» требуются слесари, но оговорились, правда, что не такие, как он.

Баудер напомнил о себе еще раз: «В ведомстве по вопросам труда мне сказали, что, возможно, вам еще требуются слесари».

Этингер: «Не пытайтесь оказать на меня давление. Я же сказал вам, что мне необходимо проконсультироваться с руководством фирмы, которое и примет окончательное решение».

Несколько дней спустя: «Итак, мы не возьмем вас ни при каких обстоятельствах».

Меня в фирме «Войт» принимает заместитель Этингера Шварц. Он предлагает мне стул. После того, как я досказал ему до конца свою историю, замечает: «Ну что ж, нас, в сущности, абсолютно не интересуют ваши политические взгляды. У нас также не у всех взгляды совпадают с общепринятыми».

Он дает мне с собой анкету, чтобы я ее заполнил: «Когда переедете сюда, зайдите опять, слесари нам всегда нужны».

Сигарная фабрика Шэфера, Хейденгейм, около 1800 работающих.

Баудер и здесь известен. Обычная отговорка: в слесарях они не нуждаются.

Инженеру в бюро найма за шестьдесят. На его письменном столе символ фирмы — чучело совы. Да, конечно, слесари требуются, при желании я могу переучиться, чтобы обслуживать автоматы.

Но когда я выкладываю ему свою историю, происходит первая за все время осечка.

— О, в таком случае мы не сможем принять вас. Очень сожалею, но тут у меня руки связаны. Видите ли, я сам когда-то придерживался крайне правых взглядов. Было время, особенно в первые годы после войны, когда за такое кое-кого выгоняли со службы. Сегодня можно снова кое-кому помочь, но для НДП все же еще несколько рановато. Пока следует подождать.