Очнулся мистер МакДил тогда, когда уже смысл от всех его действий был утра­чен. Маршрутка с глушенным мотором стояла совершенно, если исключать из рассмотрения мистера МакДила, пустая. Оставленную открытой дверь качал из сторо­ны в сторону ветер. На потолке отвратительно мигала желтая лампочка, автоматически зажигающаяся к вечеру. Несмотря на очевидное отсутствие всякого присутствия лю­бой иной живой души, беспокойство Генриха росло с каждой минутой. Не найдя луч­шего варианта, он решил покинуть оставленное транспортное средство.

   Снаружи его ожидало нечто совсем иное, чем то, что он обычно видел в городе -- ничего... Маршрутка стояла почти у самого края пропасти в бесконечную пустоту -- именно здесь Франий провел разлом, отделивший Серебряный Город от остального Междумирья. Позади, на фоне курящегося над еле виднеющимися трубами заводов черного дыма, багровел закат. Казалось, что сейчас черная корка туч, окутанная алым сиянием, растрескается и из-под нее польются потоки раскаленной лавы.

   - Возможно, это красиво, - страшно знакомый каждому жителю Города равно­душный голос раздался за спиной мистера МакДила. Ужас, смятение и абсолютное от­чаяние охватили его в этот момент.

   - Кому-то нравится, но лично мне -- не очень, - Франий приблизился как раз в ту секунду, когда Генрих решился обернуться. Их глаза на мгновение встретились, и все нутро мистера МакДила как будто бы обожгло.

   - Снова и снова я вынужден ловить Вас здесь... Удивительно, но пятый раз в этом самом месте Вы собираетесь сбежать.

   - Куда? О чем Вы? - с опасливым удивлением спросил Генрих.

   - Не смеши, 453-й! - Франий нахмурил узкие черные полоски-брови. - Мы оба прекрасно знаем, о чем речь и куда ты намылился! Вот чего Вам всем не сидится на месте? Постоянно пытаетесь удрать. Это уже начинает надоедать.

   - Нет, я вас не понимаю, - замотал головой мистер МакДил. - Я просто не хочу в лечебницу...

   Губы Франия искривились в злобной ухмылке, в глазах сверкнул фиолетовый огонек.

   - С Вами все ясно, мистер МакДил, но я спрашиваю 453-го! Тебя снова потянуло к твоему поганому Совету?

   Генрих стал судорожно оглядываться по сторонам.

   - Здесь же нет никого больше! О чем же Вы?

   - Замечательно! - относительно весело воскликнул Франий (мистер МакДил на­чал убеждаться, что мистер Франий еще больший сумасшедший, чем он сам). - Значит, после пятого раза он замолчал. Восхитительно! Знаете ли, мистер МакДил, очень не­осмотрительно с вашей стороны убегать из-под носа Наблюдателей на следующий же день после того, как я посещал ваш офис. У меня были лишь подозрения, и все могло бы пройти для Вас благополучно, но Вы полностью скомпрометировали себя! Но ничего, - Франий запустил руку во внутренний карман своего пиджака, - на этот раз я Вас отпущу. На совсем. Но с одним условием...

   - То есть?..

   - ... Вы умрете... - в свете пробившихся последних лучей алого заката блеснула рукоятка пистолета, и спустя мгновение Франий выпустил две серебряные пули в голо­ву ничего не ожидавшего мистера МакДила. Его охватило фиолетовое пламя, он по­крылся светящимися трещинками и рассыпался фейерверком искр. На месте его остал­ся лишь голубой мерцающий камешек.

   Несколько минут затухающий огонек камня блестел в глазах Франия, пока не угас вовсе. Франий осторожно, прижав лишь кончиками пальцев, поднял камешек.

   - Как же вы мне все надоели... - прошипел он. Франий повернулся лицом к про­пасти и выпустил камень. Перевернувшись в воздухе, он упал на самый край плы­вущего в бесконечном космосе мира и отскочил за его пределы -- в вечную межзвезд­ную пустоту.

   - Передай привет Совету! - крикнул Франий вслед уплывающему в космос ка­мешку. - Теперь все будет куда интереснее! - он залился по обыкновению истериче­ским смехом и растаял в наступившей ночи.

XXVI

   О мистере МакДиле на следующий день, естественно, никто и не вспомнил. Люси посчитала, что вообще никогда не была жената, а весь техотдел "МайКроссОве­рОлл" решил что начальником всегда был Мергли, Ифтель тоже не вспомнил, что у него был друг в лице Генриха. В общем, отсутствие мистера МакДила никого абсолют­но не смутило.

   Подобное когда-то случилось у Тефлонских Сильфов Альберна. Их друиды по­дарили населению такую, по их мнению, замечательную штуку, как Внепро­странственную Коммуникационную Сеть. Она позволяла каждому желающему по­средством усилия воли демонстрировать всему миру все, что он желал, давала возмож­ность общения с кем угодно, не зависимо от расстояния, запоминала все, что было направлено в поток, и много еще чего делала. Штука в теории, конечно, была полезная, однако на практике вред от нее был бесконечно велик, к сожалению, Сильфы были уничтожены раньше, чем смогли это понять. Этот дар друидов заменил им в скором времени абсолютно и полностью живое общение, так что они даже утратили способ­ность говорить. Неограниченная память Сети сделала бесполезной память живую, и они стали забывать друг о друге, а потом... Друиды внезапно поняли, что натворили, и сломали Сеть, однако они, как обычно, не подумали о последствиях -- Сильфы лиши­лись всего, что у них когда либо было, были отброшены назад на миллиарды лет в раз­витии и, будучи разобщенными и неспособными к взаимодействию, померли при са­мых различных обстоятельствах.

   В Серебряном Городе происходило нечто подобное, однако, если Сильфы, от­ключенные от Сети, должны были(но не смогли) вспомнить друг о друге, то здесь ни­кто и никогда ничего не вспомнит.

   Так в стабильности и забвении прошло еще два месяца. Кстати, в Серебряном Городе всегда было одно и то же время года. И, хотя сложно было понять какое, но Франий говорил, что это -- осень. "Я терпеть не могу холод и жару, - объяснял он. - Нет, конечно, как орудие пыток они восхитительны, но я хочу чтобы мои жертвы стра­дали только тогда, когда я захочу, а не постоянно. К тому же Кристаллы не вынесут ни жары, ни холода. Так что ни лето, ни зима не наступят здесь никогда. Остаются только весна и осень. Но весна очень близка к чему-то хорошему, обнадеживающему. Ее не будет".

   Все должно когда-нибудь закончиться. Через мгновение, день, год, век или тыся­челетие -- все равно. Ничто не вечно, кроме пустоты. В нее должен был вернуться вы­брошенный Франием кристалл. Вернуться туда, откуда пришел. Если бы только, как предсказывал Франий, Вселенский Совет не разыскивал причину гибели всего живого на Фенроте. Когда-то цветущий мир обратился в мертвый кусок камня, по которому бродили толпы разложившихся мертвецов, и теперь Совет хватался за любую зацепку... Ею стал почти угасший кристалл разума. Совет никогда не упустит шанса. Он приме­нит все, что подвластно ему, чтобы добыть ответ. И это принесет свои плоды. Кри­сталл заговорил, слабо, невнятно, но достаточно, чтобы развязать Совету руки. Одного упоминания о темном духе-хранителе было достаточно. Оставались считанные секун­ды перед тем, как праведный гнев Совета настигнет погубителя...

XXVII

   - Новый день, новый час, как всегда, навсегда... - Франий взглянул на часы: ми­нутная стрелка застыла на четырех, а часовая бежала в обратную сторону. Он попра­вил котелок, похлопал себя по карману, в который минуту назад положил маленький серебряный флакончик, перехватил трость чуть ниже и, состроив рожу отсутствующе­му в зеркале отражению, покинул стены своей резиденции.

   В этот день небо было непривычно чистым. Обычно оно от горизонта до гори­зонта затянуто облаками, но сегодня на нем в гордом одиночестве лишь сияло полуден­ное солнце. Слепящие лучи проходили через чешуйки купола и заливали скрытую под ним территорию волшебно-голубым светом.

   Франий миновал наблюдателей-привратников. Они по обыкновению собрались сопровождать своего хозяина, однако Франий взмахом руки остановил их.

   - Не требуется...

   Поглядывая то в одну сторону, то в другую, он двинул вдоль Алмазной. Каждому встречному, застывавшему в удивленном любопытстве, Франий силился изобразить кислую улыбку, после чего быстро отворачивался и в ускоренном темпе шагал дальше.