Сер Генри вышел из кабинета погибшего при столь странных обстоятельствах первого советника и направился к лестнице, дабы подняться на эту проклятую башню Удачи и хоть там найти какую-нибудь зацепку.

XXIII

   ...Бескрайняя каменная шахматная доска растянулась от горизонта и до гори­зонта. Тысячи, миллионы, бесконечное множество вычищенных до блеска клеток не несли на себе ни единой пылинки.

   Д'Эрмион очнулся. Он лежал пластом на двух смежных черной и белой клетках. С трудом поднялся он и, шатаясь, осмотрел сперва все вокруг, потом себя на наличие повреждений: его заляпанные грязью сапоги и штаны, посеревшая, а когда-то белая рубашка, подранный и грязный жилет, со скрытым под толстым слоем грязи фамиль­ным гербом, плащ не менее целый, чем жилет, - все было вычищено и восстановлено, словно никогда еще не подвергалось перенесенным повреждениям. Обнаружив шляпу (все еще на голове), снял ее: следов встречи с грозным Афниаром - как ни бывало. Не­когда утраченные драгоценные камни вновь заняли свои законные места, и распушен­ное кроваво-красное перо купалось в их блеске.

   Дышать было тяжело, ибо воздух здесь был особо чист ,так что д'Эрмиону, привыкшему к городской пыли, было не комфортно. Мягкий и приятный свет же не раздражал глаза. Он поднял взгляд выше: небо было полностью затянуто белоснежными, пушистыми облаками.

   Краем глаза заметил он, что кто-то направляется к нему, и незамедлительно взгромоздил шляпу на голову и, покачивая пером, зашагал навстречу. Фигура быстро приближалась, и можно было видеть, что этот некто одет во все белое: туфли, брюки, расстегнутый пиджак, поверх белой рубашки с кармашком, цилиндр. Шел он абсолют­но бесшумно. Через пару секунд он находился достаточно близко, что можно было раз­глядеть и лицо - незнакомец был поразительно похож на д'Эрмиона.

   - Мы - проводники, - произнес незнакомец, улыбаясь и снимая цилиндр (волос и прическа также соответствовали).

   - Оч-чень п-приятно, - запинаясь, прошептал д'Эрмион, пребывая в невиданном доселе исступлении. Белый надел цилиндр обратно, продолжая искренне улыбаться.

   Секунду спустя позади нашего героя послышались шаги и постукивание чем-то. Он обернулся: к нему направлялся еще один неизвестный, но во всем черном: туфли, брюки, также расстегнутый пиджак, но уже поверх серой рубашки с золотыми пуговицами и без кармашка, черный котелок на голове. В левой руке, обтянутой черной кожаной перчаткой, у него была трость с золотым оконечником (видимо, ею он и постукивал). Правую руку он держал в кармане пиджака. Лицом также походил на нашего героя.

   - Проводники-с, - прошипел второй, подавая бледную тяжелую руку, при этом ехидно ухмыляясь.

   - П-приятно... оч-чень... - д'Эрмион уже не знал, паниковать ему или нет. Он уже начинал думать, не сошел ли он с ума, но руку пожал.

   Белый занял место справа от нашего героя, черный же - слева.

   - Да-м, последний раз мы принимали гостей столетий десять назад, - начал черный, достав из внутреннего кармана пиджака трубку, набив ее и закурив.

   -Да-да, милейший, - подхватил "д'Эрмион в белом", - но какая пренеприятнейшая физиономия была у последнего, вы помните? - судя по всему, обращался он к "котелку".

   - У этого - не лучше, - усмехнулся "д'Эрмион в черном", выпуская колечко табачного дыма. - Заметьте, прошлый раз был за мной.

   Так и не определив, что ему предпринять, наш герой принял самое мудрое решение, какое только могло прийти в такой момент в голову - он потерял сознание.

XXIV

   У стражника у двери второго этажа сер Генри узнал, как кратчайшим способом попасть в башню Удачи, и был приятно удивлен тем, что именно те лестница, на которой, собственно, он в этот момент находился, и ведет в злополучную башню. За такую очень полезную и относительно приятную информацию следователь даже наградил стражника двумя золотыми монетами. Однако вскоре оказалось, что ее относительно близкое расположение омрачается высотой башни. В замке можно насчитать пять этажей. На первом, как и полагается, тронный зал и покои Его Величества, со второго по четвертый - кабинеты министров (чем выше значимость государственного лица, тем ниже этаж), на пятом же располагаются комнаты слуг. Ну, а про кухню на втором уже было сказано. Но ведь были же еще и башни. И каждая воз­вышалась над пятым этажом еще на минимум десять метров (та самая башня Удачи - на двадцать). В башнях же располагаться могло все, что только душе угодно: от комнат уединения (как в той чертовой башне) до лабораторий придворных магов. Так что не трудно представить состояние сера Генри, привыкшего к сидячей работе, когда он все­-таки дополз до комнатки на самом верху злополучной башни.

   Дверь не была заперта и, тяжело дыша, сер Генри буквально ввалился в комнатку и упал на все еще мягкий ковер. Пролежав минут пять, уткнувшись лицом в мягкий ворс, следователь по особо важным делам все-таки собрался с силами и поднялся.

   Ничего, абсолютно ничего с посещения д'Эрмиона в этой комнате не измени­лось. Только тело убитого убрали. Западное окно после побега "убийцы" так никто и не заменил. Ковер, пропитавшийся кровью, отмывать или выбрасывать также никто не собирался и вряд ли соберется, несмотря на то, что прошло уже почти четыре дня. Так что положение вещей для следствия было наиприятнейшим.

   Наконец, справившись-таки с собой, сер Генри приступил к своим прямым обя­занностям, а именно: осмотреть место происшествия.

   "На ковре, в центре комнаты, засохшая лужица крови, - шатаясь на ходу, следова­тель обошел кровавое пятно. - Значит, зарезали. А где же орудие преступления? А это что такое?.. - рядом с пятном он заметил еще одно - вытянутое, продолговатое черное пятно, похожее на тень от какой-то палки или... ножа. Он попробовал тронуть пят­нышко - его черный след лег ему на руку, но, как только он ее убрал, пятно вернулось в свое первоначальное состояние, не оставив никаких следов на руках сера Генри. - Действительно, тень. А где же предмет ее отбрасывающий? - он подошел к письмен­ному столику у окна. Лучи медленно остывающего к вечеру солнца достаточно осве­щали комнату. - Так, отгоревшая свеча, какая-то куча бумаг, некогда их сейчас разби­рать... перо в чернильнице, несколько клякс на крышке стола... Хм... писали что-то в спешке. Нож для бумаг... Очень интересно. А почему это нож не дает тени? Черниль­ница дает, а нож - нет. Вроде бы на солнце смотрят, да и полдень уже давно прошел. Посмотрим... - он аккуратно убрал ножик во внутренний карманчик своего пиджачка. - Что ж, больше ничего интересного, похоже, нет..."

   Он вздохнул абсолютно неудовлетворенно - ничего не понятно, впереди лестни­ца, одно хорошо - вниз идти легче.

   Через пятнадцать минут сер Генри спустился на самый первый этаж и уже вы­шел через ворота, и перешел через мост соединяющий замок с остальным миром, на все еще оживленные городские улицы. Величественная тень замка Его Величества на­крывала улицу и сера Генри в том числе. Он поднял взгляд на уходящую весь башню Удачи, пронзающую своим шпилем медленно плывущие облака.

   Сер Генри прошел вдоль рва с зубастыми буро-зелеными чудовищами, обошел замок слева и оказался на том самом месте, где начал свой побег д'Эрмион. Он вновь посмотрел вверх: солнце, медленно, но верно катящееся к горизонту, глядело на него; разбитое окно башни с трудом было различимо отсюда, но сер Генри был уверен, что именно сюда должен был упасть главный подозреваемый, и был прав. Он осмотрел место: ни следов, ни крови, ни обрывков одежды - ничего.

   - Как интересно... Не мог же он взять и раствориться, - сер Генри решительно не знал, что делать дальше. Он вспомнил про ножик, обнаруженный в башне. Он вы­тащил его из кармана и поднял перед глазами: даже здесь, утопая в вечерних солнеч­ных лучах, ножик не проявлял ничего особенного. Следователь, печально выдохнув, опустил взгляд вниз на землю и в ужасе выронил нож из руки: он увидел тень свою в соответствующей позе, но держащую в руках вовсе не нож для бумаг, а свою собствен­ную голову. Нож выпал и вонзился острием в землю. Сер генри попятился назад, не оборачиваясь, он перевел дрожащий взгляд на свою ладонь, секунду назад сжимавшую предполагаемое орудие преступление и... оступившись, он сорвался в ров, где его, словно приведенные неведомой волей, ждали беспощадные королевские крокодилы... Кровавый закат ознаменовал еще одну смерть... А он так и не заметил пропажи денег из его кошелька...