— Да, умею.

— Вот видишь! — Король с многозначительным видом поднял вверх указательный палец. — Конечно, теперь вы дворянка, но я полагаю, что грамоте вас научили раньше? Это пародия. Не знаю, куда катится мир.

— Однако положение с эльфами улучшается, — заметила его жена. — Тут следует отдать Этельреду должное, он постоянно уменьшает их численность. Наши попытки разобраться с ними в Данморе не принесли успеха.

— Разобраться с ними? — удивилась Амилия, но король и королева пропустили ее вопрос мимо ушей и продолжили обмен репликами:

— Если бы они обладали хотя бы зачатками мозга, то ушли бы сами, — заявил король. — Мы им ясно дали понять, что здесь их никто не ждет. Гильдии их не принимают в свои ряды, они не могут стать гражданами наших городов, а церковь объявила эту расу нечестивцев врагами Новрона много столетий назад. Даже крестьянам позволено принимать против них жесткие меры. И все равно они не понимают намеков. Эльфы продолжают размножаться, трущобы ими заполнены. Сотни умирают каждый год во время освященных церковью дней очищения, но они не унимаются. Почему бы им не уйти? Почему не отправиться в другие места?

Когда король смолк, чтобы перевести дыхание, заговорила королева:

— Они подобны дохлым крысам, которые смердят чуть ли не в каждой щели. Жизнь среди них — настоящее проклятие. Именно они виновны в падении первой империи. Даже использование их в качестве рабов является непростительной ошибкой. Вы еще вспомните мои слова, если мы не избавимся от них окончательно. До тех пор, пока хотя бы один эльф ходит по улицам наших городов и селений, империи грозит страшная опасность.

— Верно-верно, прежние императоры были слишком слабыми. Они думали, что смогут договориться с ними…

— Договориться! — взорвалась Фреда. — Какая глупая мысль. Нельзя договориться с чумой. Можно лишь убежать от нее или ее уничтожить.

— Я знаю, дорогая, и всем сердцем разделяю твои чувства. Сейчас у нас появился второй шанс. Этельред неплохо начал.

Сообразив, что король и королева погрузились в обсуждение своей любимой темы, знакомой им так же хорошо, как пара старой обуви, Амилия принялась вежливо кивать, но перестала слушать. Она видела эльфов лишь один раз в жизни. Когда она еще жила в Таринской долине, трое эльфов пришли в деревню. Скорее всего это была семья, если у эльфов бывают семьи. Одетые в тряпье, что их вроде бы вполне устраивало, они несли с собой маленькие грязные свертки, очевидно, все свое имущество. Все трое шагали, потупив головы и опустив плечи, и вид у них был самый изможденный и болезненный.

Дети кричали им вслед разные гадости, а жители деревни бросали камни и предлагали убраться прочь. Кто-то попал женщине камнем в голову, и она вскрикнула. Амилия не кидалась камнями, а только следила глазами за тем, как эльфы покрываются синяками и ссадинами. Когда они покидали селение, лица у них были залиты кровью. Ей тогда и в голову не приходило, что эльфы могут представлять для кого-то угрозу. Правда, монах, который обучал ее грамоте, утверждал, что эльфы виновны в падении империи. Однако они выглядели такими беспомощными, что Амилия не могла их не пожалеть.

Розворт снова пустился в рассуждения. Он обвинил эльфов в засухе, случившейся два года назад, и Амилия заметила, что Нимбус при этом вытаращил глаза от удивления.

— Вы не разделяете их мнения? — шепотом спросила она.

— Не мне противоречить королям, миледи, — вежливо ответил придворный.

— Верно, но иногда мне становится интересно, что происходит под вашим париком. Смею предположить, что там можно отыскать не только справочник по дворцовому этикету.

Между тем Розворт и Фреда продолжали рассуждать в том же духе:

— Гномы лишь немногим лучше эльфов, но они хотя бы кое-что умеют, — заявил король. — Отличные каменщики и ювелиры, тут я готов отдать им должное, но скаредные, как осенние белки, увидевшие первый снег. Им нельзя доверять. Любой из них перережет тебе горло, чтобы украсть пару медяков. Они держатся вместе и перешептываются на своем запрещенном языке. Жить с гномом все равно что пытаться сделать домашним дикое животное, задача невыполнимая.

Разговор стих, когда началось следующее выступление. На этот раз двое фокусников сначала вытаскивали яблоки и другие предметы из рукавов, а потом принялись ими жонглировать. Когда они закончили свой номер, Нимбус спросил:

— Кажется, императрица ваша бывшая подданная, ваше величество?

— Да, она родом из Дальгрена… — Розворт вдруг так оживился, что едва не опрокинул свой кубок взмахом руки. — Там творилось нечто ужасное. Потом местный священник начал рассказывать свои странные истории, но никто ему не верил. Я определенно не верил. Кто бы мог подумать, что наследник Новрона мог появиться на свет в такой дыре?

— А почему она так редко показывается на людях? — спросила у Амилии королева. — Она ведь будет на свадьбе?

— Конечно, ваше величество. Просто императрица бережет силы. Она все еще очень слаба.

— Понятно, — холодно сказала королева. — Но она наверняка способна принимать гостей. Многие дамы считают, что так игнорировать нас недостойно императрицы. Я бы очень хотела получить личную аудиенцию перед церемонией бракосочетания.

— Боюсь, это зависит не от меня. Я лишь выполняю ее распоряжения.

— Но как вы можете выполнить ее распоряжение, если я только сейчас обратилась к вам с этим вопросом? Вы умеете читать мысли на расстоянии?

— Кто бы мог подумать, что сэр Адриан будет участвовать в финальном поединке? — громко спросил Нимбус. — Я, например, не мог бы предположить, что новичок завтра сразится за титул чемпиона. И с кем, с сэром Бректоном! Вы должны признать, что леди Амилия сделала правильный выбор. А кого вы считаете фаворитом, ваше величество?

Розворт недовольно поджал губы:

— Мне не нравятся оба. Да и вообще этот турнир был каким-то слишком скучным на мой вкус. Я предпочитаю кривляния Элгара или Гилберта. Они знают, как заигрывать с толпой. А в этом году финалисты серьезны, как монахи, и никто из них ничего интересного не сделал, разве что выбивал из седла соперников. Это неправильно, если вас интересует мое мнение. Рыцари готовятся к войне. Они должны инстинктивно стараться убить, а не нанести удар шестом в прочный грудной доспех. Я считаю, что во время поединков следует использовать настоящие боевые копья! И тогда нам будет на что посмотреть!

Когда закончилось последнее выступление, лорд-гофмейстер постучал окованным бронзой жезлом по каменным плитам пола, и Этельред встал. Разговоры прекратились, в банкетном зале наступила тишина.

— Друзья мои, — заговорил Ланис Этельред своим мощным голосом, — я обращаюсь к вам, чтобы сказать, что всегда буду считать вас своими друзьями, хотя скоро вы станете моими подданными. Мы вместе прошли долгий и трудный путь, пережили столетия тьмы, лишений, варварства и угрозы патриотов. Но теперь, всего лишь через два дня, опять засияет солнце и начнется новая эпоха. В этот Праздник зимы мы торжественно отметим возрождение цивилизации и начало нового века. Наш Господь Марибор возложит на мою голову корону, дающую огромную власть, и я клянусь быть верным его заветам и готов твердой рукой вести за собой людей. Я верну традиционные ценности, чтобы Новая империя стала для всего мира маяком, ослепляющим наших врагов.

Зал начал аплодировать.

— Надеюсь, вы получили удовольствие от благородной соколиной охоты и добытой дичи. Завтра финалисты нашего турнира сойдутся в поединке за звание лучшего рыцаря. Не сомневаюсь, что вы получите удовольствие от схватки двух умелых воинов. Сэр Бректон, сэр Адриан, где вы? Пожалуйста, встаньте. — Оба рыцаря с видимой неохотой поднялись на ноги, и весь зал дружно им зааплодировал. — Предлагаю тост за элиту Новой империи!

Этельред и все гости выпили в их честь. Регент сел, и Амилия жестом предложила музыкантам занять свои места. Во время предыдущих вечеров пары танцевали в свободной части зала. Амилия заметила сэра Бректона, одетого в серебристый камзол. Он направлялся в ее сторону. Подойдя к их столу, он поклонился Амилии и учтиво произнес: