По висящим на стенах плакатам и мячу у кровати, с первого взгляда становилось понятно, кому она принадлежит. Билл сначала хотел уйти, сильно смутившись, словно вторгся в чье-то личное пространство, но потом подумал, что ничего страшного не произойдет, если он немного здесь побудет. Он же ничего не станет трогать, просто постоит в относительной тишине у окна, любуясь ночью.

- Что, слезы льешь из-за неожиданного облома? - раздался за спиной пропитанный ядом голос.

Билл прикрыл глаза на секунду и глубоко вздохнул, отворачиваясь от окна.

- Нет, - совершенно спокойно, только очень тихо, отозвался он. – Наоборот, радуюсь, что кто-то счастлив.

- Да ну. Ври больше… - было видно, что Том растерялся из-за непривычного тона, но продолжал хамить, явно защищаясь.

А Билл устал. Смертельно устал от нервотрепки свалившейся на него в последние две недели. Хотелось уже поговорить, разобравшись со всеми претензиями, что молчаливо, но так явно ему предъявляют, чтобы отряхнуться, как наступившая в лужу собака, и спокойно пойти дальше.

- Том, чего ты от меня хочешь, а? – прямо спросил Каулитц, глядя в почти прозрачные от смятения глаза.

- Продолжить эксперимент.

- Нет, - выпалил Билл и быстро пошел в сторону выхода из комнаты.

- Стой! – почти вскрикнул Том, перехватывая его на середине дороги. – Я… блять! – он замолчал, часто моргая длинными ресницами – Билл впервые заметил, какие они густые и пушистые, очень трогательные, как у ребенка – и дышал глубоко и громко.

- Ты знал, что Джесси встречается с Анной? – задал он очередной вопрос, раз Тому нужно время, чтобы подумать и подобрать слова, для ответа на главный.

- Я его лучший друг, вообще-то, - высокомерно пожал плечами уже немного пришедший в себя Трюмпер. – Разумеется, знал. Он года два в нее влюблен, ни о ком другом говорить не может, а тут она на него внимание обратила… Они уже почти целый месяц тайно встречаются.

- А почему тайно? – удивился Каулитц.

- Анна так захотела. Дня рождения Джесси ждала, чтобы официально всем объявить о том, что они пара, как она сказала, для того чтобы на Маккартни никто больше даже посмотреть не смел. Да кому он нужен!.. Ну, кроме тебя, - неуверенно добавил Том. Билл никак эти слова не прокомментировал, ожидая конца истории. – А потом я тебя в раздевалке застукал, - Трюмпер вздохнул и отвел взгляд. – Что мне парни нравятся, давно понял, только на практике проверить случая подходящего не представилось, а тут ты с этой футболкой… вот я и сообразил, что ты самая подходящая кандидатура. Мало того, что самый красивый из всех, кого я знаю, - на этих словах у Билла сердце забилось часто и гулко, а щеки порозовели. – Так еще и сказать никому ничего не сможешь, разоблачения побоишься, - явно неохотно и немного ворчливо продолжал рассказывать Том, не замечая, какие эмоции у него вызывает. – Ну-у, я и наплел с три короба, а ты поверил. Но, знаешь, ты сам виноват, раз подумал, что я так поступить могу, - агрессивно повысил голос Трюмпер. – Джесси мой лучший друг. Я бы никогда не предал его. Даже ради себя не предал.

- Так ты меня с самого начала обманывал, точно зная, что обещаешь недостижимое? – почему-то стало весело. Такой план замутить… да еще и сориентировался моментально в нужный момент, гений дедукции, блин!

- Ну, да, - нехотя признался Том. – Думал, пообжимаемся немного и всё. Никому же плохо от этого не будет. Опыта поднаберемся… всё очень просто и без последствий.

- И что пошло не так? – на душе стало удивительно легко, только спрятанная под очередной кофтой неизменная резинка слегка смущала.

- Да с тобой просто вообще быть не может! – Том всё еще говорил на повышенных нотах, но глаза стали темнее на два тона. Билл заметил. – Тебя же хрен поймешь! Обычно весь такой самоуверенный и высокомерный, вдруг смущаться начинаешь как маленький, так, что пожалеть охота. Иголки эти твои… успокоить и пригладить, чтобы не кололся. Губы мягкие… глаза такие, что голова кружится… и вообще не хочу, чтобы ты с кем-то кроме меня целовался! Ты же ни с кем раньше… вот и не нужно! – речь у Тома стала путанной и непонятной, но главное Билл уловил.

- И давно ты ко мне такими сильными чувствами воспылал? – полюбопытствовал он.

- Да, - печально вздохнул Трюмпер. – Больше недели уже. И мне это не нравится. Неразделенная любовь – это точно не мое…

- Я бы не сказал, что она такая уж и неразделенная, - тихо хмыкнул Билл, своими словами вызвав у Тома какой-то судорожный полу-вздох, полу-всхлип, словно он воздухом подавился. – Ты меня зачем прогнал?

- А нафига ты прямо лежа со мной в постели Джесси вспоминать начал?! – с полуоборота завелся Трюмпер.

- Том, ты дурак, - беззлобно обозвался Билл.

- Почему это? – обиженно засопел Том.

- Потому что договорить не дал.

- И что бы ты сказал?

- Что не пойду на вечеринку, и что с Джесси меня сводить не нужно.

- А сразу объяснить не мог?! – Билл пару секунд смотрел ему в глаза, молча и внимательно. – Блять. Я лоханулся, да?

- Еще как, - не стал спорить с ним Каулитц.

- И что теперь?

- Не знаю, но снова встречаться тайком, только для того чтобы потискаться у тебя в комнате, я не буду!

- Да я тебе вроде ничего такого и не предлагал, - пожал плечами Том.

- А что конкретно ты мне предлагаешь? – прищурился Билл, подозрительно глядя на него.

Всё, что Трюмпер сказал сейчас - это, конечно, замечательно. Билл видел, что нравится ему, и даже, может быть, чуточку больше, чем просто нравится… но ведь одно дело встречаться, когда никто об этом не знает, и совсем другое – настоящие, официальные отношения. Быть чьей-то тщательно скрываемой, почти постыдной тайной Билл не желал, а другого Том мог и не захотеть.