Зарина оттолкнулась руками от холодной поверхности скамьи и села прямо. Курт рядом с ней встрепенулся. В желудке девочки заурчало, и она с жалостливым видом окинула взглядом окрестности. Зарину обычно мутило от любой еды, и чтобы заставить ее съесть хоть кусочек, Лаусу приходилось прилагать немало усилий. Однако сегодня никто не мог обязать ее съесть завтрак, и девочка благополучно проигнорировала записку брата с просьбой позавтракать, подложенную под тарелку с бутербродом. От одного его вида к горлу Зарины подкатывала тошнота, а кусочки пустоты в разуме отзывались дикой мигренью. Но теперь, ощущая голодные позывы, она с грустью вспомнила об отвергнутом бутерброде.

   Из бокового кармана портфеля Курта, придавленного тощей филейной частью хозяина, выглядывала зеленая пробка, и Зарина, нагнувшись, бесцеремонно выудила бутылку из кармана. Оценив надпись "апельсиновый микс" на боку бутылки, Эштель на глазах у ошарашенного Курта откупорила ее и сделала глоток.

   - Осторожно, он холодный, - пробурчал Курт, заранее сдаваясь и не предпринимая попыток возмутиться на такую наглость. Все равно его слова не возымеют никакого эффекта.

   Зарина глотнула еще раз и фыркнула, ощутив возмущенный "бульк" желудка. Судя по всему, напиток не пришелся ему по вкусу. Он желал что-то более существенное. Смесь йогурта и апельсинового сока не понравилась и самой Зарине, но она худо-бедно заглушила голод.

   - Эй, ребята, что вы там сидите без дела?

   Курт отвернулся от Зарины, которая с этим ее отрешенным выражением на лице походила на зомби, пытающегося решить пример с логарифмами, и посмотрел вниз. На беговой дорожке стоял тренер Полькин и внимательно их разглядывал.

   - Мы прогуливаем, - отозвалась Зарина, с чрезмерным позитивом помахав тренеру рукой с зажатым в ней "апельсиновым миксом".

   - Тогда хотя бы скрывались что ли. - Полькин добродушно улыбнулся и почесал затылок. - А то как-то неприлично прогуливать урок прямо на глазах у преподавателя.

   - Если не светиться перед учителем, пропадает весь кайф, - заметила Зарина с видом человека, объясняющего страждущей публике механизм работы своего только что запатентованного устройства.

   - Не включай меня в свою компанию прогульщиков, - сдержанно попросил Курт. - У меня освобождение от физкультуры.

   Вряд ли бы Зарина оставила это заявление без ехидного замечания, если бы в этот момент ее внимание не переключилось на стремительно мчащуюся к тренеру через весь стадион Сару. Полькин тоже заметил приближающийся объект и, махнув "прогульщикам" на прощание, спешно ретировался в противоположном направлении. Десять секунд спустя мимо ограждения с воплями пробежала Сара, а потом все стихло.

   Зарина некоторое время смотрела ей вслед, а затем, поставив бутылку с холодным напитком на скамью рядом с Куртом, потянулась к своей сумке, которую до этого бросила на землю. Юноша с любопытством следил за ее действиями. Он первый раз видел девочку с сумкой, обычно она себя такими аксессуарами не обременяла.

   - Скажи "мясо", - протянула Зарина, извлекая из сумки фотоаппарат - обычную цифровую "мыльницу" - и щелкая кнопкой.

   Курт нахмурился и призадумался, стоит ли сказать что-нибудь по поводу нарушения норм защиты персональных данных, но решил промолчать. Уж очень напряженно девочка выглядела, с отсутствующим видом рассматривая его снимок на дисплее фотоаппарата. Курт несказанно удивился, осознав, что его, как ни странно, беспокоит состояние Эштель. С какой, казалось бы, стати?

   Юноша прикусил губу и сильнее потянул воротник, будто стараясь полностью скрыться за ним. Его карие глаза пристально следили за хрупкой фигуркой, вертящей в руках фотоаппарат. На первый взгляд Зарина пребывала в обычном беспечном настроении, но Курту слишком часто приходилось сталкиваться с ней, чтобы его бдительное око сумело уловить едва различимую настороженность, распространяющуюся от девочки. А эти косые взгляды, которые она бросала то ли в небо, то ли в незримую даль, видную лишь ей? Зарину явно что-то беспокоило.

   "Одну минуточку, - одернул Курт себя, раздраженно вдыхая холодный воздух. - Какое мне дело до того, что мучает эту девицу? Мы с ней не друзья. Пусть сама решает свои проблемы!"

   Однако юноша не мог оторваться от Зарины. Что-то неправильное было в этих ее внутренних метаниях. Нелогичное. Несвойственное для нее. Но почему он беспокоился? Курт собрался с духом и сурово начал объяснять самому себе, что все дело в изначальном поведении Зарины. Она была словно дикий необузданный зверь, играющий на городских улицах. Сейчас же она вела себя, как раненый зверь. И этот зверь был параноидально насторожен, а потому вдвойне опасен. А ведь Курту, как нормальному члену общества, нужно беспокоиться о людях, несущих в себе опасность? Ему же следует волноваться? Ведь так?

   - Тебя что-то тревожит? - тихо спросил юноша. - Не хочешь поделиться?

   "Черт! Черт! Черт!" - мысленно возопил на себя Курт. Он же не хотел вмешиваться! Сделал выбор в сторону абсолютного пассивного бездействия! Кто же опять потянул его за язык?!

   Разноцветные глаза сфокусировались на лице Курта, будто лазеры на мишени. Юноша почувствовал себя неуютно под этим изучающим взглядом.

   Зарина задумчиво рассматривала щеки Курта, выглядывающие из-за воротника, - пунцовые от холода. "Рассказать Барону о червяке, выползающем из промежуточного пространства, и замках с ключиками? Явно..."

   - Фиг тебе, - бесстрастно отозвалась Зарина, пряча фотоаппарат в сумке.

   Карие глаза Курта вспыхнули гневным огнем, и он разразился новым внутренним монологом, в котором нещадно ругал себя за проявленную слабость, а также зарекся безотчетно притворяться добреньким.

   "Добро нужно проявлять к тем, кто это заслужил!" - сердито думал юноша, подавляя желание спихнуть соседку со скамьи. Все же он опасался сдачи.

   - Знаешь, при всех твоих попытках тебе все равно не добиться искренней душевности, - прозвучал рядом с юношей задумчивый голос. Курт покосился на Зарину, которая теперь походила на философа, рассуждавшего о смысле какого-то занятного высказывания. И роль этого "высказывания" предстояло сыграть Тирнану. - Хочешь узреть душевность во плоти, взгляни на Лауса.

   - У тебя хороший брат, - осторожно проговорил Курт. Он предпочел не обращать внимания на критику в свой адрес.

   Разноцветные глаза девочки засияли чуть ярче, и юноша вдруг понял, что его слова рассмешили ее.

   - Ага, - девочка кивнула. - Настолько хороший, что его скоро порвут на сувенирные тряпочки.

   - Как это? - Любопытство слегка усмирило гнев, и Курт мог уже спокойнее смотреть в бледное ухмыляющееся лицо.

   - Какая-то телка пустила слух, что Лаус и правда собирается жениться. Теперь в девичьем мире страшный ажиотаж, будто при митинге по поводу задержки заработной платы. Я не удивлюсь, если в скором времени у нашего дома будут разгуливать девицы в свадебных платьях и лентах на всю грудь с надписью "Возьми меня полностью".

   "Вот оно как", - Курт не слишком удивился популярности брата Зарины. Все-таки столь эффектный парень был достоин внимания.

   - Он довольно впечатляющий юноша, - сказал вслух Курт.

   Зарина прищурилась и сладко улыбнулась.

   - Барон! Что за нежданные комплименты? Запал на моего братца? Ты что, голубочек сизокрылый?

   Курт досадливо поморщился.

   - Не понимаю, каким образом в твоей голове возникают подобные мысли.

   - Офигительно просто. - Зарина прищелкнула пальцами. - Какой парень будет петь восторженные дифирамбы другому парню? Следишь за мыслью? Попахивает гейским душком.

   - Вот поэтому-то я и выбрал самую что ни есть нейтральную оценку: "впечатляющий". Этот человек вызвал у меня лишь положительные эмоции. Вот и все.

   - Да, да, дури деткам головы! Но если хочешь, я чисто по знакомству опишу братцу все твои блистательные качества - авось Лаус тобой заинтересуется.