Тихонько зайдя в дом, Рэни услышала отцовский храп, доносящийся из комнаты, и смогла наконец успокоиться. Значит, Гиндо не волновался о ней, зная, что дочь не пропадет. Но все же в глубине души она чувствовала себя виноватой за такое поведение. Отец не заслужил подобного обращения к себе, и ей нужно срочно поговорить с ним об этом.

Оказавшись в комнате, Ли забралась в кровать под одеяло и мечтательно уставилась в потолок, ощущая, как сердце вылетает из груди. В голове то и дело прокручивались воспоминания о поцелуе у двери и о овладевших ею тогда эмоциях. Рэни уже давно не испытывала такого сумасшедшего желания почувствовать мужчину внутри себя. Наверное, с тех самых пор, когда начала встречаться с Джуном…

Но сегодня все было совершенно иначе, и крепкие руки Чанёля заставили ее позабыть обо всем, как и пухлые губы, завладевшие ее ртом. Ли отчаянно хотела продолжения, но понимала, что, пока дяденька полностью не определится, этого не произойдет. Поэтому ей лишь оставалось надеяться, что он не станет тянуть с этим и обязательно даст ей понять, что тоже готов к серьезным отношениям, даже если она на четырнадцать лет младше него.

Глава 13

Сказать, что Чанёль весь измучился за ночь — это не сказать ничего. Едва вернувшись в дом, он закрылся на все замки, чтобы не было соблазна вновь вернуться к Рэни и продолжить начатое — только уже более серьезно. Все его тело горело, как будто кто-то поджег его одежду, а в голове крутились исключительно предательские мысли о стройном теле девушки, о ее податливых устах и тихих стонах, которые он мог бы ловить своими губами.

Хлопнув себя по щекам, парень крепко зажмурился и помотал головой. Его милая соседка призналась в чувствах и, может, мечтает о чистой и сильной любви, а он ведет себя, как сумасшедший извращенец, думающим одним передним местом! Как он вообще заслуживает ее любви?

Что, если он зря так поступил? Что, если не нужно было давать пустых надежд этой девушке? Она ведь еще совсем молода, ей шестнадцать, и он даже не удивится, если однажды она найдет себе другого мужчину и уйдет от него… Стоит ли тогда вообще что-либо начинать?

Пак перевернулся на другой бок, потянувшись к мобильному телефону, лежащему рядом. Свет небольшого экрана осветил толстовку с капюшоном на голове пунцового Чанёля. Поддавшись желанию, парень быстро набрал сообщение для Рэни и, активировав кнопку «отправить», тут же отбросил телефон в сторону и скрутился в позе эмбриона.

Ответ пришел уже через пару минут. Рванувшись к аппарату, Чанёль поспешно разблокировал клавиатуру и прочел историю их первой переписки:

«Привет, я надеюсь, не разбудил тебя? Хотел узнать, все ли у тебя в порядке, и пожелать спокойной ночи».

«Я в порядке, дяденька. Спасибо, что беспокоишься обо мне. Я люблю тебя…»

Абсолютно неконтролируемая улыбка расползлась на губах, и парень уткнулся лицом в подушку, пытаясь совладать с самим собой и стереть это поистине кретинско-влюбленное выражение лица, которое наверняка сейчас закрепилось на нем.

Пак больше не стал писать, ведь, наверное, Рэни укладывается спать, и потому старательно зажмурился, вынуждая себя уснуть тоже. В конце концов, будет еще один день, и он снова сможет увидеть свою соседку, даже если отчего-то совсем невтерпеж.

Чанёль и сам не совсем понимал, что с ним творится, но одно он знал точно: с Мин ему не приходилось испытывать того же после того, как она вернулась. Может быть, раньше, когда они только познакомились, но точно не сейчас… Возможно ли, что Го опоздала?

Хмыкнув себе под нос, парень погрузился в собственные мысли и незаметно для себя уснул. На следующее утро вибрация будильника заставила его резко открыть глаза и сесть в кровати, фокусируя взгляд на валяющемся рядом телефоне.

Обрадовавшись, что все-таки не проспал, Чанёль поспешно собрался, привел себя в порядок и выскочил из дому, намереваясь проведать Чонина. Ему хотелось пойти к брату вместе с Ли, но едва Пак оказался за дверью своей квартиры, как до него донеслись громкие крики из дома соседки.

Он тяжело вздохнул и покачал головой, решительно направляясь к ступеням. Если бы ему только можно было вмешаться, но, увы, это точно произойдёт не сейчас, ведь он совсем ничего не может предложить отцу Рэни.

Даже если Чанёль признает, что ему нравится соседка, Гиндо вряд ли позволит этим не начавшимся отношениям развиваться, и, будь Пак на месте отца Рэни, то уверен, что поступил бы так же.

До больницы он добрался достаточно быстро, и на то, чтобы побыть с Кимом, у него было без малого около часа, ведь потом нужно спешить на работу, и на этот раз Нана не прикроет его перед главным начальством.

Спросив медсестру о том, где находится его брат, которого привезли ночью с переломом руки, Чанёль устремился к указанной палате и, увидев вполне здорового улыбающегося Чонина, смог, наконец, успокоиться и дышать спокойнее. Парень сидел на своей кровати, что была крайней рядом с большим окном. Он слушал рассказ какого-то старичка о том, как правильно вырабатывать мёд и следить за пчелами, при этом, конечно же, не забывая вежливо улыбаться. Хотя для Кима это было проще простого, ведь в отличие от Пака этот чудак всегда умел радоваться жизни.

— И кто тебя просил влезать в драку? — первое, что пришло на ум, спросил Чанёль, присаживаясь на свободный стул рядом с кроватью.

— О, Чан! Привет! — улыбка брата стала еще шире, и он даже помахал ему здоровой рукой, явно радуясь, что можно отвлечься от разговора со старичком напротив. — Кстати, с днем рождения тебя! Ты уже совсем взрослый, а?

— А я так надеялся, что ты об этом забыл, — закатил глаза Пак, но все же ухмыльнулся, глядя на по-детски счастливого Чонина, который даже не обращал внимания на свою загипсованную руку.

— Это единственное, чем я могу задеть тебя! Возраст! — громко и торжественно произнес Ким, но вдруг изумленно свел брови и заглянул за спину сидящего рядом брата. — Но… Ты что, один пришел? А где Рэни?

— Дома, еще отдыхает, — неопределенно ответил Пак, решив не говорить Чонину о ее ссоре с отцом. Но ему следовало бы признаться кое в чем другом, и он, втянув побольше воздуха в легкие, старательно спокойно заговорил: — Но вчера, когда тебя забрали на скорой… Мы с Ли не сразу разошлись по домам…

— Что? Вы еще гуляли? В таком состоянии?! — воскликнул Ким, не веря, что Чанёль мог так издеваться над бедненькой школьницей, которую и вовсе сразу следовало бы уложить в кровать и обмотать одеялом до самого подбородка, припевая колыбельную. — Она ведь такой стресс пережила!