Теплые надежные руки обхватили Гарри, губы сладко обожгло поцелуем, и он медленно открыл глаза. Магический шторм, которого, казалось, не заметил никто из присутствующих, стих, навсегда распылив его и… и Снейпа, сплавив их в одно.

Как он оказался в неглубоком бассейне, полном прозрачной остро пахнущей воды, Гарри и не помнил. Будто очнувшись, он со страхом взглянул в большое зеркало, но там отображался лишь невзрачный юноша с серыми глазами. Марк Гаррисон. Ну и Снейп, конечно.

Тот, кто сейчас ощущался, как продолжение его самого, тоже был здесь, в небольшом бассейне, осторожно поливая Гарри из серебряного ковша.

— Очнулся? — хрипловато спросил он.

Гарри кивнул, во все глаза разглядывая Снейпа в зеркале. Тот был худ, но сложен довольно пропорционально: длинная шея, относительно широкие плечи, поджарый живот… Не Аполлон, конечно, но… поймав себя на мысли о прелестях Снейпа, Гарри помотал головой. Неужели это из-за ритуала? Неужели он теперь будет пускать слюни на Снейпа, заворожено наблюдая за тем, как тот отводит от лица влажные волосы, ловит в зеркале его взгляд и едва заметно усмехается, зачерпывает очередной ковш непонятной розовой жидкости и аккуратно выливает ее Гарри на затылок, заставляя вздрогнуть.

— Не бойся, — раздался вкрадчивый шепот у самого уха, — ты не должен бояться, помнишь? Ты мой. Я буду тебя защищать.

— Я, — хрипло каркнул Гарри, — я не боюсь, — тише закончил он.

— Хорошо, — гладкие ладони Снейпа прошлись по его плечам, послав по телу теплую волну. — У тебя очень сильное магическое ядро, ты знаешь об этом?

Гарри кивнул, едва удерживаясь от того, чтобы откинуться назад, отдавшись неспешной ласке этих ладоней. Мерлин, как же ему было хорошо! Так бы и сидел тут, в теплой розовой воде, ловя каждое прикосновение расположившегося за его спиной Снейпа, наслаждаясь прикосновениями, предвкушая…

Мягкие теплые губы коснулись его шеи, и Гарри выгнулся и, застонав, откинул враз потяжелевшую голову на худое плечо Снейпа. Ласкающие его ладони переместились на грудь, задев соски, и он окончательно потерялся в ощущениях. Все его тело было полно огнем, который разгорался все сильнее, кожа стала чувствительной, а магия и вовсе взбесилась. Хотелось выгнуться и прижаться сильнее, и чтобы Снейп не останавливался, и рука чтобы скользнула к животу и туда, ниже, где все уже горело.

Наконец, твердая ладонь обхватила его член, заставив буквально взвыть от остроты удовольствия. Гарри инстинктивно развернул голову, ища губы, переставшие терзать его шею, жаждая поцелуя. Казалось, раскаленный воздух, врывающийся в легкие, беден кислородом, потому что невозможно, немыслимо было дышать.

Поцелуй будто перевернул мир с ног на голову… или наоборот — с головы на ноги? Гарри жадно ответил, обхватив Снейпа за шею, и хотя целоваться вот так, через плечо, было не слишком удобно, он запустил руки во влажные волосы своего… мужа и низко отчаянно застонал, невольно подаваясь бедрами навстречу ласкающей его ладони.

Долго Гарри не продержался: прикусив губу, он кончил так сильно, как никогда прежде. Да и что было у него прежде? Собственная рука? Журналы Плеймаг, утащенные из комнаты Сириуса? Воспоминания о крепких ягодицах Оливера Вуда, по которым медленно стекает пена? О больших упругих грудях Флер, которыми она прижималась к нему каждый раз, заключая в дружеские объятия? Слюнявые поцелуи с Джинни?

Все это не шло ни в какое сравнение с только что испытанным ослепительным, выматывающим, острым удовольствием, подаренным ему Снейпом. Северусом. Ведь теперь можно звать его так? Ведь можно же?

Кстати о нем.

Успокаивающие поглаживания по груди перестали успокаивать, а наоборот, снова стали возбуждать.

— Ты молодец, — усмехнулся Снейп. Северус.

— Я, — Гарри снова потянулся к нему губами, мечтая об одном: как можно дольше быть вот так, наедине, ни о чем не думая, погружаясь до самой макушки в удовольствие. Забыть, что он Поттер, которого Снейп ненавидит той самой неистребимой подсердечной ненавистью, что все в этой жизни непросто.

— Не сейчас, — Снейп осторожно отстранился и поднялся в полный рост, протянув ему руку. — Поднимайся. Ты же помнишь о ритуале?

— Помню, — Гарри встал рядом с ним и позволил завернуть себя в большое пушистое полотенце, попутно рассматривая того, кого еще вчера не мог представить не только своим магическим супругом, но и вообще — голым.

А посмотреть было на что. Не то чтобы Гарри никогда не видел голых мужчин. Сириус особо его не стеснялся, да и общие душевые Хогвартса давно не оставили никаких тайн. Но теперь он смотрел на Снейпа, которого все поголовно в школе считали если не бесполым, как остальных преподавателей (голая МакГонагалл, занимающийся сексом Флитвик — бррр!), то совершенно асексуальным — точно. Но как оказалось…

Снейп промокнул влажные волосы и обернулся. Его внушающий невольное уважение член качнулся, и Гарри сглотнул, вспомнив примету о размере носа.

— Выбирайся, — приказал Снейп, ничуть, судя по всему, не стесняясь собственной наготы. Гарри мучительно покраснел и с трудом отвел взгляд от его стоящего колом члена, радуясь, что его собственный надежно скрыт в тяжелых складках полотенца.

В спальне после теплой ванной оказалось прохладно. Снейп, видимо, закаленный холодом подземелий, быстро высушил волосы, коротким взмахом палочки расстелил постель и насмешливо (Гарри мог поклясться в этом!) посмотрел на застывшего на пороге супруга.

— Иди сюда, забирайся под одеяло.

Гарри сделал несколько не слишком уверенных шагов и позволил Снейпу высушить его волосы.

— Ложись.

— А…

— Я присоединюсь к тебе через минуту, — Снейп скрылся в ванной, и Гарри поспешил воспользоваться этим для того, чтобы окопаться в постели без чужих глаз, наблюдающих за каждым его движением.

Гарри почти задремал — сказывалось напряжение этого долгого дня — когда кровать рядом с ним прогнулась, и под одеялом он оказался не один.