- Так я тебе и сказал, - оскалился Тирган, - единственное, что могу сказать - подыхать он будет в мучениях и очень долго.
- Ну ты и сволочь, - не выдержал я, прижимая к себе тело брата. В ярости я попытался направить на него всю свою силу, как тогда, в конюшне. Лео обещал мне курс боевой магии, когда подрасту, а пока всё получалось спонтанно. Но меня перехватил за руку пришедший в себя Тириэль. Теряя остатки сил, он отрицательно покачать головой. Это все, на что его хватило, а потом снова потерял сознание.
Отец с болью и горечью смотрел на Тириэля.
- В подвал их, - распорядился король, глядя на полукровок, - завтра на рассвете казнить на площади перед дворцом. А этого, - кивок в сторону Тиргана, - я лично допрошу.
Добравшись до ближайшего телепорта, мы ввалились в холл северного крыла дворца. Принц был перенесен в свои покои, а отец распорядился срочно собрать Совет Старейшин, самых сильных магов и целителей. Сам же направился в подземелье, ему предстоял тяжелый разговор.
Во дворце поднялась суматоха и уже через десять минут после нашего прибытия все знали, что на правителя и его семью было совершено покушение. А наследник тяжело ранен.
Я все время находился рядом с братом. Как только его уложили в кровать, примчался Дариэль. Он бросился к кровати и обхватил Тириэля за плечи. Но тот безвольно лежал в его руках. Я постарался мягко отстранить вцепившегося в брата светлого, и тут что-то скользнуло по руке. Взглянув в лицо Дариэлю, я увидел слезы. Плачущий эльф – немыслимо. Когда-то, увлекаясь фэнтези, я представлял себе эльфов холодными, надменными ледышками, презирающими любое проявление чувств. Попав в этот мир, я понял, как ошибался. Видел братьев и злыми и смеющимися, но слезы. Дариель беззвучно плакал, укачивая неподвижного брата. Что я мог сделать? Что сказать? Эта стрела предназначалась мне, а на руках у светлого умирает Тириэль.
Как только мы появились в замке, старейшие и уважаемые маги и целители осмотрели принца, и первыми были магистр Леономентервиль и Эберон Фиар лоррн Ксен`Дрик, маг и советник отца, но толку от этого было мало. Они напряженно о чем-то переговаривались, пока другие целители пытались помочь. Каждый из них подходил, чтобы осмотреть наследника, но все отходили с низко опущенной головой. Я не мог понять, что происходит. Время уходит, а никто ничего не делает! Я уже собирался высказаться по этому поводу, как в покои стремительно вошел отец.
Все склонились в почтительном поклоне. А он, не замечая никого, с мукой в глазах смотрел на сына.
- Все кончено, - прошептал он. Я, с нарастающей в душе паникой, взглянул на отца. - Я узнал, каким ядом отравлен мой сын, - повернувшись к собранию, сказал король.
- Каким? - поинтересовался один из лекарей.
- Сорнаре.
После ответа короля все застыли памятниками самим себе, даже моргать перестали.
- И что это за яд такой? - не выдержал молчания я.
- Его невозможно вывести из организма ни магией, так как он к ней не невосприимчив, ни другими средствами, - просветил меня один из магов, - через некоторое время яд проникает во внутренние органы, разрушая их. Спасти отравленного сорнаре невозможно.
Отец, прикрыв лицо рукой, без сил опустился на край кровати, на которую положили принца.
«Странно, почему в школе нам не рассказывали о таком?» - подумал я. «Ладно, не время сейчас. А что, если…»
- То есть, яд действует не сразу? А через какое время? - мне пришла на ум мысль об укусах наших ядовитых змей. Там ведь тоже яд действует не сразу, если успеть высосать его из раны, то человека можно спасти. Именно об этом я и подумал. И решил попробовать этот метод, если время позволяет.
- Через час, - ответил один из лекарей, - после, отравленный будет мучиться еще неделю. Но конец один.
Это, конечно, не змеиный укус, а наконечник стрелы, да и те 10 минут, при которых отсасывание яда эффективно, давно прошли, но другого я не придумал.
Так, значит время позволяет, прошло минут тридцать с момента попадания стрелы, а соответственно и яда.
- Принесите мне какую-нибудь миску, воду и чистые тряпки, - стал давать я распоряжения.
- Что ты собираешься делать? - с волнением, спросил отец.
- Лечить, - не стал вдаваться в подробности я, и занялся делом.
Когда мне принесли чистую миску, я вскользь обратил внимание, что она серебряная. Блин, еще бы золотую притащили, с них станется. Взяв её, воду и материал, приступил к работе. Наклонившись над братом, я осторожно снял повязку и внимательно осмотрел рану. Наконечник стрелы вошел примерно на три – четыре сантиметра. Странно, но крови было мало. Смочив тряпку, я протер вокруг раны, смывая кровь. Прикоснувшись губами к горячей коже, я почувствовал, как мурашки побежали по спине, и попытался отсасывать кровь. Как это делается - я не имел ни малейшего понятия, но желание и стремление спасти темного компенсировали всю мою неграмотность. Наконец, у меня стало получаться, во рту появился неприятный горький привкус. Я старался вытянуть крови как можно больше и сплевывал в миску.
Время уходило. Со всех сторон стали раздаваться реплики, отошедших от шока целителей и магов.
- Что он делает? Так нельзя.
- Это очень опасно, он сам может пострадать.
- Эльфы не признают тактильный контакт, он с ума сошел?
И все в том же духе. Но я не стал прерываться, а продолжал. Когда сил никаких не осталось, да и прошло, наверное, полчаса, я почувствовал, что горького привкуса больше нет. Надеюсь, яд весь вышел. Собрав остатки сил, направил все три потока на темного. Внутренне увидев, что общей интоксикации организма больше нет, а рана стала затягиваться, я отключился.
* * *
Дежа вю. Проснулся от недостатка воздуха. Кто-то прижимал меня к себе, грозя переломать все ребра. Кое-как повернув голову, обнаружил Тириэля, вполне себе живого и здорового, а главное, уже не спящего. А с другой стороны от меня находился светлый, причем оба обнимали меня с такой силой, что в мои легкие с трудом поступал кислород.
