В воздухе ещё парил лёгкий аромат её карамельных, очень сладких, но приятных обонянию духов, отчего парень закрыл глаза, погружаясь с головой в те недавние воспоминания и ощущения. Эта новенькая девушка была столь необычна, загадочна и совершенно не похожа на остальных его напыщенных фавориток.

– А ты времени зря не теряешь, Прокопов, – совершенно неожиданно отчеканил громкий мужской баритон.

Следом появился темноволосый парень с ярко-изумрудными глазами, идеальными скулами и довольно пухлыми для юноши губами, одетый в протертые на коленях джинсы, белую облегающую тенниску** и чёрную кожаную куртку.

– Ну и о чем ты толкуешь, Ром? – непринужденно спросил светловолосый, открыв один глаз и криво улыбнувшись собеседнику.

– Вот за это-то я тебя и люблю, друг, – брюнет подошёл к парню и похлопал его по плечу, сделав довольно задумчивое лицо. – Прекрасно умеешь делать вид, будто ты вообще не при делах, – Стрельцов рассмеялся. – Кстати, новенькая ничего так, симпатичная. Только если наша Юлька узнает, что ты с ней флиртовал, в землю её закопает, и будешь виноват ты, Антон.

– Юлька, – заветное имя слетело с губ Антона лёгким шепотом, и он недовольно потёр затылок, – она от меня никуда не денется, уж поверь, а про Лику ей лучше вообще не знать, понял?

– Да понял, – отмахнулся тот. – Погнали на урок, Казанова. Потом разберёшься со своими фиктивными подружками, – Роман закинул руки на затылок и, переплетя пальцы, пошел вверх по лестнице, присвистывая мало кому знакомую мелодию из видеоигры. – Если наша сексуальная Анастасия надела сегодня ту вельветовую бордовую юбку, я сойду с ума, так что лучше будет, если мы поторопимся.

Светловолосый громко хохотнул и направился вслед за Стрельцовым, который так и продолжал бредить молодой учительницей по биологии.

Вдруг под ногой парня что-то хрустнуло: он перенёс ногу чуть вправо и увидел под ней тоненькую золотую цепочку, ярко мерцающую в искусственном свете ламп.

Антон наклонился и поднял хрупкое украшение; благо он его не сломал и не повредил. Подвеской служила маленькая, буквально в один сантиметр длиной буква «Л», инкрустированная рубинами в виде розочек. Юноша сразу же понял, кому принадлежит эта цепочка, и слегка улыбнулся.

– Что там у тебя? – крикнул сверху Стрельцов, внимательно наблюдая за другом.

– Ничего. Давай, пойдем, – ответил блондин и, быстро положив находку в передний карман джинсов, начал подниматься по лестнице.

***

Весь последующий день, а именно целых семь уроков и обязательный факультатив по математике, я старалась избегать светловолосого юношу с дьявольскими карими глазами. Это было проще сказать, чем сделать: он всё время смотрел в мою сторону и хитро подмигивал, отчего девушка-брюнетка, находившееся сегодня утром с ним в обнимку на территории стоянки, испепеляла меня взглядом нефритовых глаз, усердно скрежетала зубами и стучала по парте кончиком шариковой ручки. Учитель даже сделал несколько замечаний, но ей было абсолютно без разницы. Она продолжала донимать всех этим противным стуком.

На последних двух уроках я старалась не обращать на Антона внимания, что, кстати, очень даже помогало, и я со спокойной душой покинула класс математики.

Расписавшись в журнале учета посещаемости на вахте и сдав копию своего пропуска главному охраннику, я вышла из здания Лицея. Меня тут же пронзило холодным порывом ветра, отчего я вздрогнула, передернув плечами: на мне из тёплой одежды был лишь кашемировый, вязаный кардиган черного цвета.

Школьный двор был затянут седоватой дымкой и совсем опустел.

Я кинула сумку на ближайшую лавку и начала поиски шарфа, который специально положила утром на экстренный случай: светло-коричневый, шёлковый с золотой отделкой по краям. Он, конечно, не давал так много тепла, как ветровка или плащ, но согреть шею хоть немного, он мог, чему я была бы очень рада.

Погода окончательно испортилась; небо заволокло еще большими свинцовыми, тёмно-серыми тучами; ветер усиливался с каждой последующей секундой, а на асфальт начал капать дождь, постепенно превращающийся в колючий, невыносимый ливень.

После занятий меня должен был забрать отец, но его уже не было около тридцати минут, а телефон как назло разрядился и остался в нокауте. Сегодня точно идет всё против меня, и родной отец забыл о моём существовании. Отлично.

Я стояла под зонтом и переминалась с ноги на ногу около школьных ворот.

Стуча зубами от холода, я решила пойти добраться домой самостоятельно и направилась в сторону, где находилась ближайшая автобусная остановка. Внезапно за своей спиной раздался длинный гудок автомобильного клаксона, и я инстинктивно обернулась: в пяти метрах от меня, припарковавшись около обочины, стоял тот самый серебристый «Ситроен», из которого поспешно вышел Антон в кожаной куртке, с чуть намокшими волосами, и в считанные секунды добрался до места, где я стояла в полном одиночестве.

– Тебя подвезти? – вымолвил он, чуть улыбаясь. Прозрачно-хрустальные капли стекали по его фарфоровому лицу, собираясь на нижней губе. Карие глаза внимательно меня изучали, но уже не с прежней похотью, как сегодня утром в холле лицея. – Ты замёрзла и промокла, Лика, так что, я думаю, тебе не стоит отказываться.

Я ошарашенно захлопала ресницами, но мгновенно вспомнила, что сейчас именно парень мокнет под сильным дождем из-за меня и может заболеть. Мне эта мысль не очень понравилась, я не садист, поэтому я поделилась с ним зонтом; он был достаточно маленьким, и мы снова оказались на очень близком друг от друга расстоянии. Мне хотелось взять и убежать со всех ног, и плевать, что на улице сыро и грязно.

Щёки опять жутко покраснели.

«И как же у меня получится тебя избегать?»

Ответ был один – никак! Судьба – штука непредсказуемая и необъяснимая.

Я шумно выдохнула.

– Зачем ты это делаешь? – без доли сомнений спросила я, смело заглядывая ему в глаза. Он ухмыльнулся и чуть склонился надо мной из-за своего роста. – Мы знакомы всего полдня.