В следующую секунду он уже целовал его – ключицы и плечи, изгиб шеи и мочку уха, медленно, осторожно и ласково… «Остановись, - пытался прорваться разум сквозь хаос чувства, - это не по-настоящему, это даже меньше, чем на сцене! Он не осознает, что ты с ним делаешь, он не с тобой, ты обманываешь себя! Что, если он проснется и все поймет, тогда ты потеряешь его доверие, навсегда!...»

«Я не могу, не надо, не останавливай, - оправдывался Найто неизвестно перед кем, - такой возможности может больше не быть! Я так долго ждал, так мечтал, так сдерживался! Я не зайду далеко, просто побуду с ним, совсем немного».

Запах мяты от волос Мао кружил голову, мысли путались, а сердце билось яростными толчками, нервно и быстро. Первый поцелуй ошеломил Найто, заставив остановиться, но уже в следующую секунду он смелее захватил губы любимого и продолжил ласки. Нежно касаясь то верхней губы, то нижней, он пока не решался углубить проникновение, но и этого было более чем достаточно. После долгих лет безнадежности, после всех мук и страданий он, наконец, чувствовал вкус Мао, целовал мягкие желанные губы, держал в объятиях любимое тело, ласкал ладонью трогательную ямочку на затылке. Когда счет поцелуям перевалил на второй десяток, неподвижные губы Мао вдруг дрогнули, и он ответил, идеально вписавшись в рот Найто, ласково провел языком по его верхнему небу, чем довел несчастного влюбленного до почти шокового состояния.

- Дайтик, как хорошо, - не разрывая поцелуя, с блаженной улыбкой выдохнул Кеске, - но я сегодня какой-то вялый... Давай отложим …. до завтра … прости, любимый…

Шепот, полный безграничной любви и обожания, отрезвил Найто, заставив отстраниться.

«Идиот, что я делаю! Даже если они и расстанутся с Дай-саном, Хамао никогда не полюбит меня, это безнадежно! Зря мы затеяли это, ничего не выйдет. Если меня и не залягает мифическая лошадь, то уж собственная совесть в покое не оставит!»

Иронизируя над собой, он горько усмехнулся и встал с дивана. Уже от дверей посмотрел на Кеске. Тот, уютно свернувшись калачиком, тихо улыбнулся во сне, крепко обнимая вещицу, так приятно пахнувшую любимым человеком...

Глава 4

Веселый и общительный, с яркой внешностью и приятным голосом, Ватанабе Дайске был душой любой компании. От поклонниц не было отбоя, популярность росла, фанаты забрасывали его знаками внимания. Он принимал это с юмором, как и остальные аспекты звездной жизни, до поры до времени не задумываясь о чем-то серьезном, типа любви на всю жизнь, семьи или брака.

Участие в фильмах о Такуми-кун, куда он затесался из чистого любопытства, а также желания испытать себя в новом амплуа, вдруг обернулись для него именно той важной, серьезной стороной, к которой он так мало стремился, полагая, что это может не коснуться его вовсе. Первый раз поцеловав перед камерой своего молодого партнера, он почувствовал себя странно, но что больше всего удивило и заставило призадуматься – это понравилось.

Не откладывая в долгий ящик, в первый же свободный вечер он вернулся в Токио и провел смелый эксперимент. Позвонил парню из своей подтанцовки, известные наклонности которого не были в секрете, и пригласил к себе, объяснив это тем, что ему требуется небольшая репетиция – для роли.

-Конечно, Дайске-сан, пожалуйста. Для вас – все, что угодно, только скажите! – обрадованный гей прилетел к Даю незамедлительно, готовый исполнить любые желания давнего кумира.

Не заходя далеко, Ватанабе испробовал на добровольной жертве все способы чувственного обольщения, с пугающей очевидностью понимая, что ласки миловидного, опытного в однополой любви паренька на него не действуют. Но тогда почему, стоит ему лишь слегка коснуться вечно краснеющего, застенчивого Мао Кеске, и сердце перестает нормально биться, а тело охватывает огнем желания?

Их поселили в одну комнату, «для вживания в роли», и это стало для Дая настоящим мучением. Мао тихо лежал на соседней кровати, отвернувшись к стене, порой вдыхал и вздрагивал, и Дай не знал, спит ли он, или так же лежит без сна и мечтает о ….

О, господи, и придет же такое в голову?..

Их первый раз случился нечаянно, для обоих. В тот поздний вечер Хамао вышел из душа с полотенцем на голове, по обыкновению не глядя по сторонам, на ходу вытирал волосы. Конечно же, он умудрился споткнуться на ровном месте, и полетел прямиков в руки успевшего подскочить Ватанабе. А дальше… дальше все было до удивления просто: через мгновение они уже лежали на кровати, и Дай жадно целовал влажные губы парня, проникая глубоко, в самую середину, а тот стонал от наслаждения, с жаром отвечая на ласки любимого. Им даже не пришлось тогда доходить до конца, ибо с лихвой хватило и того, что они так неожиданно получили: трепетные прикосновения обнаженных тел, бесконечные поцелуи, ласковые руки и сводящий с ума шепот, без конца повторяющий всякие глупости, от которых еще больше сносило крышу. Одновременно разрядившись, они не сразу пришли в себя, и долго лежали рядом, в тесном объятии, постепенно успокаиваясь и выравнивая прерывистое сбившееся дыхание…

-Дайске-сан… - наконец, ошеломленно пискнул Мао. – Дайске-сан…

-Нежный мой медвежонок, Мао-тян… Ну почему такой глупый? – Дай ласково погладил мальчишку по гладкой точеной шейке. – Ну, какой я тебе «сан»? Любимый, я так долго хотел тебя…

-Я тоже, Дайске-сан, я тоже, - жарко выдохнул Мао, – я тоже мечтал о вас, но боялся, и не хотел верить, что влюбился в мужчину. Думал, что буду страдать от безответности, потому что вы… потому что… я думал…. - он смущенно замолчал и покраснел, пряча глаза и шмыгая носом.

-Я тоже думал, что я нормальный, - не выпуская Мао из кольца своих рук, Дай слегка отстранился и заглянул в большие черные глаза, еще подернутые пеленой только что пережитого чувственного экстаза, - но теперь я точно знаю, что хочу иметь в этой жизни. Я хочу рядом тебя, мой милый, самый лучший, единственный. Хочу делать тебе приятно, чтобы ты стонал подо мной от удовольствия и отвечал любовью. Хочу видеть твое лицо, искаженное страстью, хочу слышать твой шепот, повторяющий мое имя, хочу просыпаться с тобой каждое утро и целовать губы, чувствуя твой ответный трепет. Ты будешь со мной, Мао, ты не оставишь меня?

-Да, Дай-чан, я буду! Я люблю вас… тебя… люблю навечно…

***

Прошло четыре года, как Дай и Мао были вместе. Они не съезжались, но не чувствовали себя от этого хуже, ночуя отдельно друг от друга только во время турне или деловых поездок. А в Токио… то двух уровневая огромная квартира Ватанабе, то маленькая и уютная Мао становились ареной пылких ночей, где они подолгу занимались любовью, не в силах насытиться друг другом.

Дай давно уже не мыслил жизни без своего мальчика, без его милого теплого тела в постели, без безобразного кофе, который Мао с потрясающим упрямством варил для них каждое утро, без шутливых перепалок и фривольных шуточек за завтраком, вызывающих на красивом лице любимого медвежонка все ту же пунцовую краску смущения.