Влюбленные наивны, словно дети, когда думают, что их чувства не видны окружающим, а особенно тем, кто испытывает и переживает нечто похожее. Поэтому, когда к Найто вдруг подошел молодой секьюрити Хиери Юки, по совместительству исполнявший роль одного из учеников Шидо в массовке, и предложил план по разлучению «Гии и Такуми», Найто не на шутку удивился.

- ак ты можешь такое говорить, Юки-тян!? – искренне возмутился он. – Разве не знаешь, что того, кто вмешается в отношения влюбленных, залягает лошадь? И потом – почему ты предлагаешь провернуть такую аферу именно мне?

- Чего ж непонятного? – усмехнулся Юки. – Ты сохнешь по Мао, я – по Даю. Поможем друг другу, и завоюем тех, кто нам нужен. Все просто.

В тот раз Найто сумел справиться с искушением и отказался от плана Юки. Да честно говоря, он и не верил в то, что существуют способы разлучить Мао с Даем, настолько сильно эти двое были поглощены друг другом.

После окончания съемок дружная команда быстро распалась. Найто редко виделся с Мао, еще реже с Даем, с Юки же они часто общались, сойдясь на почве несчастной любви довольно близко. Хиери не терял надежды завоевать сердце Дая, и даже смог получить должность в его личной охране, Найто старался не вспоминать о предмете своей страсти, и до поры до времени это удавалось, пока несколько месяцев назад ему не предложили работу в том самом театре, где играл Кеске. Увидев Мао, парень понял, что ничего не прошло, и чувства остались прежними, тем более, что за то время, что они не виделись, Мао невероятно похорошел, превратившись из худенького застенчивого подростка в очаровательного молодого мужчину с роскошной копной черных волос и огромными задумчивыми глазами.

Страдания, ревность и неудержимое желание обладать Кеске вернулись с удвоенной силой, терзали и мучили, не давая покоя, поэтому, когда Юки пристал к нему с новыми идеями разлучения влюбленных, Найто не устоял. Подсыпать снотворное в напитки парням, сначала одному, потом другому, отвезти в безликий мотель и сделать откровенные фотки труда не составило, распечатать и отправить по назначению – тем более. И вот теперь Найто появился на пороге у своей жертвы, с тревогой и раскаяньем вглядываясь в покрасневшие от слез глаза любимого, боковым зрением сразу заметив торчащий из нижнего ящика настенного шкафа краешек серого конверта – главной улики своего преступления.

- Ты весь промок, Найто. Вот, держи полотенце. Я б мог предложить тебе что-то из своей одежды, но размеры не совпадают.

- Ничего, Мао-кун, я в порядке, - Найто виновато опустил голову и начал вытирать волосы. – Если позволишь, я просто посушу свою одежду, и уйду. А пока… давай выпьем по стаканчику, ты не против?

Он вытащил из сумки бутылку сакэ и поставил на низкий журнальный столик. Мао неодобрительно покосился на выпивку, обычно он избегал крепких напитков, потому что быстро пьянел, становясь предметом насмешек более стойких к алкоголю приятелей, но сейчас возражать не стал, и молча принес бокалы. Они сели напротив друг друга, и налили по первой.

***

Направляясь на квартиру Хамао, Найто вовсе не имел намерений так быстро форсировать события и пытаться соблазнить парня, пользуясь его состоянием. Нешуточно беспокоясь за него, он хотел лишь составить компанию и отвлечь от переживаний, для чего и прихватил бутылочку сакэ, по собственному опыту зная, что в стрессовых ситуациях спиртное не сравнить ни с каким лекарством. Однако глядя, как быстро Мао хмелеет, всерьез выпадая из реальности, внушило опасения, не будет ли от этой панацеи только хуже. В подсознании мелькнуло смутное воспоминание о том, как парни рассказывали о слабости Мао к выпивке, и что ему лучше не злоупотреблять алкоголем.

- Хамао-кун, ты в порядке? – потихоньку отодвигая саке от незадачливого «собутыльника», нервно спросил он. – Давай на этом остановимся, а?

- Еще по одной, - подставил бокал Мао, по всей видимости решивший сегодня оторваться по полной. – Давай, Най-чан, разливай…

Пролив себе на рубашку больше половины бокала, Мао вдруг покачнулся, закатил глаза и рухнул головой на стол, не подавая признаков жизни. Не ожидая такого внезапного окончания застолья, гость откровенно растерялся, не зная, что делать, и беспомощно огляделся по сторонам.

- Надо уложить его, пусть отдыхает, - обойдя столик, Найто наклонился, поднял на руки хрупкое тонкое тело Кеске и бережно понес к дивану. – Хоть ты и повзрослел, парень, но весу в тебе совсем немного. Кушать надо больше, не следит за твоим питанием Дайске-сан.

При упоминании о Ватанабе в душе мерзко заскребли кошки. И зачем только поддался на уговоры Юки? Бедный Мао, так расстроен, что даже напился, хотя наверняка знает о своей слабости.

- Прости, Хамао-кун, - пробормотал он, осторожно опуская Мао на диван, - придется снять с тебя рубашку, она совсем мокрая.

По лицу Мао боком прошла гримаса, но он не проснулся. Найто присел рядом, невольно вздрогнув от прикосновения к такому близкому сейчас желанному телу, негнущимися пальцами расстегнул верхнюю пуговицу на рубашке. Остановился, успокаивая сердце, скользнул ниже. Руки задрожали, и в голове зашумело, не столько от выпитого сакэ, сколько от мгновенно возникшего возбуждения. Не удержавшись, он медленно провел ладонью по груди и животу парня, наслаждаясь ощущением обнаженного шелка кожи, потом нежно приподнял его и освободил от одежды. Открылась тонкая точеная шейка и исключительной красоты хрупкие ключицы. Найто судорожно сглотнул, отчаянно борясь с опасным искушением, и бережно опустил полуобнаженного Мао на подушку. Из-под нее выглядывал серый джемпер, и Мао, издав хриплый довольный стон, ткнулся в него носом застыл, ровно и глубоко дыша.

Найто взял узкую невесомую руку, тихо погладил. Мао не отреагировал…

Сжал сильнее… Ничего…

И тут тормоза разума сдали, унося безудержной лавиной любви и желания. Хамао, Ке-чан, желанный мой, любимый, выстраданный бессонными ночами и пламенной ревностью! Я не могу сдержаться, хочу коснуться тебя, я так долго мечтал об этом, фантазировал, тосковал, надеясь, что настанет день, и ты ответишь, ты отзовешься чутким телом, позволишь любить и никогда не оставишь.

Он погладил бархатную шею Мао, именно так, как воображал себе это касание тысячу раз в своих видениях – ласково и нежно, кончиками пальцев, переходя на ушко и бережно касаясь чувствительной ямочки под мочкой, потом повернул голову Мао на бок, сполз ладонью на затылок и приподнял мягкие пушистые волосы. Ах, вот блаженство – ТАК касаться любимого, чувствуя каждым нервом его гладкую тонкую кожу, гладить и ласкать, сходя с ума от щемящей нежности. Желание физически обладать парнем вдруг исчезло, вернее, отошло на какой-то последний план, сейчас же Найто хотелось бесконечно продолжать эти невинные непорочные ласки, хотелось вечно ощущать под рукой тепло Кеске, чувствовать его запах, слушать дыхание и плавиться от невероятно сильного чувства, которому нет названия…