***

– Может, пельменей сварить? – это я спросил уже в лифте, глядя на смутное отражение Кира в металлической панели. – Все равно ничего другого нет.

– Давай, – равнодушно отозвался Кир. – Почему нет.

– Значит, сейчас придем, кинем их в воду, – разговор был абсолютно бессмысленным, но чем заполнить эту муторную тишину я не знал. А содержимое коробки мне обсуждать не хотелось. Хотя я прекрасно знал, что рано или поздно поговорить об этом придется. Скорее всего, не далее, как сегодня. Вот прямо после того, как мы переоденемся, сходим в душ и поедим. Потому что не останется больше никаких вариантов.

Но Кир ждать не захотел.

Едва мы вошли в квартиру, он скинул кроссовки, бросил куртку на обувной шкаф, проигнорировав, как всегда, вешалку, и молча поставил коробку на кухонный стол.

Обычная серая коробка.

И мне почему-то подумалось, что оболочка не соответствует содержанию. В каком-нибудь голливудском фильме это был бы пафосный чемодан или на худой конец модная спортивная сумка. Но никак не потрепанная коробка из-под кроссовок.

А пока я размышлял на философские темы, Кир уже открыл крышку и вертел в руках паспорт.

– Хочешь посмотреть? – в вязкой тишине мой голос показался мне чужим. Кир вздрогнул, прикусил губу, а потом протянул документ мне. И отступил на шаг.

Я, помедлив, открыл его и вздрогнул: с фотографии на меня смотрел Кир. Но Кир четырнадцатилетний. Совсем ребенок.

Застегнутая на все пуговицы клетчатая рубашка, шапка вьющихся волос и слегка испуганный взгляд.

Филатов Анатолий Андреевич. Год рождения – одна тысяча девятьсот девяносто седьмой. Месяц – апрель.

Я пролистнул дальше, пробежал глазами штамп о прописке, которая оказалась питерской.

– У тебя день рождения через два месяца, – зачем-то сказал я, найдя в себе силы поднять глаза. – Восемнадцать будет.

– Хорошо, что не первого, – нервно усмехнулся Кир. – Дай.

Я молча отдал ему паспорт и засунул руки в карманы, не зная, куда еще их деть.

– Филатов Анатолий Андреевич, – прочел Кир. – Толя, что ли? Мне не нравится. Тупо как-то. Не называй меня так.

– Хорошо, – я кивнул. – Не буду.

– Хорошо хоть, что не отчима моего фамилия, – он закрыл паспорт и кинул его в коробку. – Надо наличку пересчитать.

– Пересчитай, – рукам в карманах стало жарко, поэтому я сложил их на груди. А потом оперся задницей о стол, почему-то решив, что это будет лучше, чем просто нормально сесть.

Кир стянул с пачки резинку и довольно ловко пересчитал бумажки. Там оказалось чуть больше тысячи долларов, купюрами номиналом по сто и двадцать.

Не так уж плохо, если готовишь для себя путь отхода.

– Нормально, – Кир словно прочел мои мысли. – Остается понять, зачем я сложил все это в коробку и спрятал. Хоть бы записка какая была... Может быть, что-то по этому поводу есть на дисках?

– Не трогай их, – получилось определенно слишком резко. Кир вздрогнул, поднял на меня глаза, в которых застыл немой вопрос. – Лучше не стоит, – я сглотнул. В горле запершило. И я впервые пожалел, что бросил курить.

– Все равно когда-то придется, – Кир тяжело опустился на табуретку и откинулся назад, облокачиваясь спиной о стену. – Не сегодня так завтра. Я должен узнать все до конца.

– Возможно, лучше убрать их подальше и не думать об этом, – я царапнул ногтем столешницу и сунул руку в карман.

– И так ничего и не понять? – с каким-то странным выражением поинтересовался Кир. – Мне надоели кошмары. Я хочу разобраться во всем, чего бы мне это ни стоило.

– Давай хотя бы не сегодня, – мягко попросил я. – На сегодня и так хватит впечатлений. Договорились?

Губы Кира дернула некрасивая усмешка. Он кивнул, поднялся на ноги и сообщил:

– Я в душ.

– Ладно, – я нервно провел ладонью по волосам. – Я пока сделаю пельмени, что ли.

Кир еще раз кивнул и вышел. А я еще раз глянул на коробку, прикрыл ее крышкой и полез в морозилку.

***

Наверное, я должен был предвидеть, что оставлять Кира наедине с коробкой не стоило. И даже больше – представляло опасность.

Определенно, я должен был. Но умная мысля́, как говорится...

В любом случае, я ограничился только устным внушением. И, почему-то уверенный, что Кир внял моим словам, отправился на работу.

В офисе просидеть долго не удалось, меня почти сразу вызвали на объект – в новый офис какой-то строительной компании. Им требовалась глобальная перепланировка, ремонт, услуги дизайнера, а еще то, чтобы все это было как можно дешевле. И мне пришлось долго объяснять, что за ту цену, что они предлагают, они могут позволить себе только евроремонт от таджиков.

В итоге мы сошлись на более-менее приемлемой сумме, я походил по этажам, выслушал пожелания и обещал через неделю предоставить предварительный план.

Срок заказчикам понравился, и мы, пожав друг другу руки, разошлись.

А когда я вышел на улицу, то понял, что там уже абсолютно темно. Электронные часы над входом в здание показывали ровно половину девятого.

Так что я сел в машину, кинул рюкзак на заднее сидение и поехал домой.