— Рассказывай, что там у тебя, — с места в карьер спросил Озимцев.

— Смотрите, вот запись с сенсоров в момент прыжка, — Стефан вывел её на главный экран. — На первый взгляд всё прошло как обычно, но при более глубоком анализе стало ясно, что межпространственное поле наших кораблей вступило в реакцию с тэта-кварками и привело к образованию микротрещин в пространстве, выходы этих трещин, вероятно, располагались именно в параллельной вселенной или вселенных. Через одну из таких трещин «Астерион» и мог попасть в другую реальность, — заключил офицер по безопасности.

— Возможно ли каким-то образом вернуть их? — поинтересовался Геннадий, выслушав Макнила.

— Ну, понимаете… Это спорный вопрос, кого надо возвращать. Неизвестно, кто из нас находится в «нашей» вселенной, а кто нет. А может, мы оба застряли в «других». Если отбросить философию, и говорить по существу, то я посоветовался с Бейкером, и он считает, что шанс вернуть всё обратно есть, но для начала нужно привести гипердвигатель в полностью рабочее состояние. Без него точно ничего не получится.

— И я, кажется, знаю, как это осуществить, — Гену внезапно осенило, и он вызвал главного инженера. — Джон, есть радостная новость для тебя. Кажется, тебе не придётся изготавливать те детали для гипера, — Озимцев вкратце рассказал про базу неподалёку.

— Это же просто отлично! — Бейкер не скрывал своего ликования. — Да с таким инструментарием я вам весь корабль обновлю, любая система станет в полтора раза производительнее, и…

— Джон, — Гена прервал замечтавшегося Бейкера, — мы там не сможем сидеть вечно. Сможем сделать только самое необходимое.

— Простите, — поник главный инженер. — Я чересчур эмоционально принял новость.

— Ничего, я понимаю, — мягко ответил Озимцев. — Будь готов приступить к работам. Пока — только гипердвигатель, а там посмотрим.

— Так точно, — Бейкер отключился.

— Просчитайте, сколько времени займёт полёт к станции на максимальной варп-скорости, — обратился к пилоту Гена.

— Четыре с половиной дня, — Шашков быстро вычислил необходимое время.

— Проложите к ней курс.

— Готово, — через пару секунд отрапортовал пилот.

— Варп 7.5, — Гена откинулся на спинку кресла.

— Есть, капитан! — и Андрей перевёл корабль на сверхсветовую.

Романенко находился на мостике и напряжённо смотрел на показания сенсоров. Каждую секунду он ожидал, что преследователь снова появится на их экранах, но пока всё было тихо.

— Капитан, к нам приближается очень сильная буря. Она огромная, её диаметр 128 000 километров. Желательно с ней разминуться, иначе корабль может серьёзно пострадать, — сообщила Кузнецова.

— Она может сыграть нам на руку, — вмешался в разговор Марринс.

— Каким образом? — Лёша непонимающе посмотрел на него.

— В любой планетарной буре всегда есть зона относительного затишья в центре. Там, конечно, тоже штормит, но турбулентность значительно ниже. Если попадём туда, электростатические помехи надёжно скроют нас от любых сенсоров, и в то же время мы будем оставаться в относительной безопасности. Благодаря этому мы сможем больше не волноваться о том, видят они нас или нет, — пояснил Джейкоб.

— Добраться до центра бури без повреждений будет непросто. По классификации космического флота это шторм 7-го уровня, — Кузнецова, нахмурившись, посмотрела на Джейкоба.

— Ты раньше делал такое? — прямо спросил Алексей.

— Да, доводилось однажды, — признался тот. — Правда, после этого корабль пришлось ставить в док на ремонт, но зато все остались живы, — он смущённо улыбнулся.

— Летим в центр бури, — вздохнул Романенко. — И Джейкоб… Давай постараемся обойтись без капитального ремонта на этот раз.

— Всё будет в лучшем виде, капитан, — Марринс уверенно положил руки на штурвал и повёл «Астерион» в центр бури.

— Скорость ветра — 550 метров в секунду и растёт, — предупредила Татьяна.

— Компенсирую увеличением тяги, — отмахнулся Марринс. — Влетаю внутрь бури.

— Фиксирую увеличение напряжённости в атмосфере. Сейчас произойдёт электрический разряд! — Кузнецова едва успела договорить, как в «Астерион» попала молния.

— Повреждений нет, — сказал Салливан, быстро взглянув на экраны.

— Молнии — обычное дело в такую погоду. Наша обшивка выдержит разряды, — всё так же уверенно и спокойно прокомментировал Марринс.

— А что насчёт энергетических цепей? — хмуро посмотрел на него Горюнов. — Компенсаторы не рассчитаны на многочисленные нагрузки такой мощности.

— Ну, я думаю…

— Через 5 секунд мы окажемся внутри переднего фронта бури, — Кузнецова перебила собирающегося ответить Марринса.

— Сейчас тряхнёт. Держитесь! — крикнул Джейкоб.

Корабль влетел в более плотные воздушные потоки, сразу же появилась сильная вибрация, несколько раз корабль швырнуло в сторону.

— Скорость ветра возросла в 2.5 раза — Татьяна уже заметно нервничала.

— Необходимо увеличить тягу маневровых двигателей, иначе мы потеряем управление, — посоветовал Салливан.

— Не учи, — огрызнулся Джейкоб. — Я в курсе, что надо делать.

— 55 000 километров до центра бури, — Горюнов схватился за подлокотники.

Электрическое поле корабля настолько возросло, что он стал притягивать к себе тысячи молний. В «Астерион» ежесекундно ударяли десятки мощных разрядов, которые нарушали работу двигателей. Компенсаторы не справлялись, и на корабле начались перебои с электроснабжением из-за сильных электрических полей. На экраны постоянно выводилась информация о перегрузке квантовых двигателей, хотя они работали едва ли на 10 % от максимальной нагрузки.

— Ещё 17 000 километров и мы будем в безопасности, — пилот не хуже пиявки вцепился в джойстики управления, пытаясь хоть как-то компенсировать тряску.

Лёша сидел в своём кресле, поглядывая то на Джейкоба, то на Татьяну. Его сковал приступ страха, который он отчаянно пытался побороть. В таких бурях ему ещё не приходилось бывать, он даже не хотел представлять себе каково оно там, снаружи обшивки. Ему вполне хватало того, что он видел на главном экране. Такого не показывали даже в научно-фантастических фильмах — мелькали миллионы молний разных оттенков, облака газа перемещались на невиданных для Земли скоростях, и, если вдруг двигатели откажут, корабль будет раздавлен ещё до того, как он долетит до поверхности планеты.

— Мы подлетаем к центру бури, — голос Джейкоба оторвал Алексея от мрачных мыслей и он заметил, что корабль почти перестало трясти.

«Астерион» залетел в центр бури, где скорость ветра была значительно ниже.

— Я же говорил, что корабль останется цел, — гордо заметил Марринс.

— Отличная работа! Я горжусь тем, что у меня в команде есть такой пилот, — искренне похвалил его Романенко, он действительно был страшно рад, что они остались целы. — Корректируйте траекторию полёта и следите за тем, чтобы корабль не попадал в турбулентные потоки. Соблюдать полное радиомолчание, не отвечать ни на какие входящие запросы.

Десять минут прошли в напряжённом молчании, инстинктивно люди боялись даже общаться между собой. Каждый думал о своём, и все подсознательно и тайком от самих себя ждали, что вот-вот появится тот самый корабль.

— Кажется, план всё же сработал, — Алексей удовлетворённо улыбнулся. — Хотя, расслабляться ещё рано. Нам, как минимум, придётся торчать тут, пока Новак не разберётся с гипердвигателем. Плюс, надо будет решить, что делать с этими параллельными мирами. Горюнов — остаёшься за главного, — Романенко покинул мостик.

Зайдя в турболифт, он немного задержался, решая, куда же ему всё-таки надо, затем произнёс «Смотровая палуба номер 1». Лифт немедленно пришёл в движение. Примерно на середине пути лифт остановился, двери открылись, и вошла Наяна.

— Здравствуйте, капитан, — улыбаясь, поприветствовала его она. — Вы далеко едете?

— На первую смотровую палубу, а ты?

— О, я тоже.

— Давай подвезу, — Лёша весело улыбнулся.