— Да, уже видно насколько систему невозможно обойти, — поёрничал Романенко.

— На самом деле, это достаточно сложно, если вы не главный инженер «Астериона» или «Феникса», — парировал Питер. — Всё, сейчас я создам искусственную перегрузку. Готовы?

— Готов.

Запищал предупреждающий сигнал и сразу вслед за этим реактор отключился. Свет погас, но на этот случай у них были предусмотрительно захваченные Питером фонари. Романенко начал осторожно вытаскивать адолитиевые стержни и вставлять их вверх ногами. Новак в это время быстро бегал пальцами по экрану консоли, препятствуя включению резервного питания, так как это свело бы на нет все их старания.

«Феникс» из последних сил отстреливался от непрекращающихся залпов торпед. К уже заряженным 10 торпедам система «Астериона», по всей видимости, добавляла всё новые и новые.

— Капитан, кажется где-то в энергосети утечка тока. С каждым выстрелом мы теряем всё больше энергии. Мы сможем сделать ещё максимум 2–3 выстрела, — крикнул Макнил.

Гена попытался вызвать «Астерион», но на запросы соединения никто не ответил.

— Да наладят они свой глючный калькулятор когда-нибудь или нет?! — Озимцев стукнул кулаком по подлокотнику.

Алексей уже вынимал последний стержень. До истечения сорокасекундного срока оставалось всего ничего. Он успел вставить стержень на место, а затем мигнул свет, возвещая о возобновлении подачи электроэнергии.

— Что дальше? — Лёша уставился на Питера.

— Так… Оружейный отсек обесточен, так же, как и несколько прилегающих палуб. Теперь я проверю одну за другой все системы корабля и выявлю, что привело к сбою.

— Сделай это как можно быстрее и сразу доложи мне о результатах, — Романенко зверски захотелось в душ, сбросить напряжение последних десяти минут. — И не забудь восстановить доступ к заблокированным системам. Я к себе.

— Понял, — Новак кивнул, затем пробежался пальцами по консоли и открыл для Лёши дверь отсека.

— Обстрел наконец-то прекратился, — с облегчением вздохнул Салливан.

— Пожалуй, это самая радостная новость за сегодня, — Гена слегка ухмыльнулся и вызвал по внутренней связи Бейкера. — Джон, у нас утечка энергии в основной энергосети. Найди и устрани эту поломку как можно скорее.

— Я уже в курсе, будет сделано, капитан, — услышал он короткий ответ главного инженера. Кнопку окончания разговора он нажал достаточно резко, ему уже порядком надоела вся эта ситуация.

Как только на «Астерионе» восстановили связь, Романенко связался с Озимцевым. Разговор состоялся наедине.

— У нас творится что-то необъяснимое. Все системы корабля, будто с ума сошли, начали действовать самостоятельно. Мы с трудом смогли вернуть контроль. Это чуть не стало причиной вашей гибели.

— Да, необъяснимого за последнее время набралось предостаточно. Я уже начинаю жалеть, что выбрал для прыжка именно это место, — Озимцев выглядел смущённым.

— Это не твоя вина, ты не мог этого знать, — подбодрил его Романенко. — Инженеры уже проверяют корабль на предмет программных сбоев и вирусов, хотя не стоит исключать и вариант диверсии.

— Сомневаюсь, что это диверсия, слишком всё сложно. Достаточно было просто взорвать одну из торпед и делу конец.

— Мотивы могут быть и сложнее. Ладно, прости, меня вызывают. Как только узнаю новые подробности, я с тобой свяжусь, — Романенко прервал разговор и переключился на вторую линию, где его вызывал Питер.

— Капитан, я проверил все системы корабля, но не обнаружил сбоев. Мне показалось этого недостаточно, и я провёл полную диагностику операционной системы, строчку за стройкой. Затем я проверил все прикладные программы, управляющие разрозненными системами корабля на предмет вирусов или фрагментации, но ничего не нашёл. Со мной такое впервые, — по голосу Питер казался очень сконфуженным.

— Получается, что это всё произошло само по себе? — Алексей сделал единственное напрашивающееся логичное предположение.

— Чудес не бывает. Уверен, что ответ есть. Я пересмотрю логи операционной системы. Может быть, там я найду ответ.

— Как дела с ремонтом? — Лёша перевёл разговор на другую тему.

— Дыры во внешнем корпусе уже почти заделаны, осталось залатать один сектор. Работы не больше чем на полдня, — Новак вновь обрёл почву под ногами.

— Это радует. Как двигатели? В норме после инцидента?

— С гипером не всё гладко. Мы с парнями тут обнаружили недоработки в конструкции, которые могут привести к катастрофическим последствиям, если продолжить его использование. В общем, снова просчёты строителей. Чтобы сделать его безопасным, нужно внести некоторые изменения в конструкцию камеры смешения и генераторов потока. Я уже сообщил об этом Джону Бейкеру, так что на «Фениксе» тоже в курсе. Но тут есть одна проблема — нам понадобятся дополнительные запчасти, которых у нас на корабле нет.

— Какие?

— Межфазовый стабилизатор и субатомный уплотнитель.

— И почему у нас их нет? — вкрадчиво спросил Алексей.

— Никто не рассчитывал, что нам они понадобятся, поэтому в запаски положили детали попроще, а остальное — добро пожаловать на ремонтную станцию. А, между тем, второй межфазовый стабилизатор понадобится для того, чтобы реализовать дополнительную стабилизацию антиматерии и избавить поток античастиц от разрушительных флуктуаций, которые однажды могут разорвать матрицу гипера и тогда он просто взорвётся и ещё весь корабль с собой захватит. Ну а субатомный уплотнитель нужен для повышения степени сжатия материи и антиматерии и, таким образом, снижения расхода топлива для прыжка на 50 %, — пояснил Питер. — Меньше антиматерии используется в процессе — меньше нагрузка на матрицу, и, опять же, меньше вероятность взрыва.

— Понятно, но что теперь делать? Где достать эти запчасти? Только не говори, что лететь на станцию или завод.

— Хороший вопрос… Есть вариант попробовать изготовить их самим, но на это может уйти до 4 дней и мне потребуется задействовать усилия всего технического персонала.

— Просто отлично! Ладно, делать нечего, начинай работы по изготовлению. И свяжись с Бейкером, пусть поможет. Конец связи, — после ответного «Так точно» Алексей нажал на кнопку окончания разговора и затем сразу же вызвал Татьяну.

— Слушаю вас, капитан, — голос штурмана звучал бодро, несмотря на недавние события.

— Татьяна, скажи, ведётся ли ещё мониторинг окружающего пространства?

— Так точно.

— Мне нужен сравнительный анализ показаний сканеров до, во время и после происшествия, — попросил Алексей.

— Не все показания доступны, в какой-то момент сканеры просто отключились, но сделаю всё, что смогу.

— Хорошо, я жду, — Лёша дал понять, что не закончит разговор, пока не узнает подробностей.

— Так, посмотрим, — Кузнецова анализировала данные вслух. — Похоже, всё-таки есть зависимость. Когда всё это началось, в окружающем пространстве появились тэта-кварки. В прошлый раз эти частицы не были обнаружены. Потом идёт искажённая информация, а затем данные после перегрузки систем. Там снова всё чисто, никаких тэта-кварков.

— Тэта-кварки? — неуверенно переспросил Романенко.

— Они крайне редко встречаются в космосе, — пояснила Татьяна.

— И они привели к таким последствиям? — недоумённо спросил Романенко.

— Я не знаю. Их свойства ещё не изучены до конца, но я не исключаю такой возможности, — голос Татьяны звучал неуверенно.

— Ладно, а откуда они появились? Можно отследить их источник?

— К сожалению, сенсоры этого не зафиксировали. Такое впечатление, что они появились из ниоткуда.

— А можно ли как-нибудь защититься от их воздействия?

— Как я уже говорила, вообще нет уверенности, что всё это произошло из-за них. Но если да… Думаю, что на данный момент защититься невозможно. Проникающая способность этих частиц почти такая же, как и у нейтрино, — сообщила она неприятную новость.