— Хорошо. Мы привезем тебе одежду и поесть.

— Спасибо, — сказал Тео, не отрывая взгляда от Судьи.

Когда родители и доктор Коль вышли, Тео наклонился к псу и осторожно поцеловал в нос. Плача, он шептал ему на ухо:

— Слушай, я тебя так люблю. Я буду с тобой говорить, и ты проснешься. Ладно? Ты меня слушай, Судья, потому что я не замолчу…

Но Судья лежал неподвижно.

Ночь была долгой. Миссис Бун привезла Тео сандвичей, которые не лезли ему в горло, джинсы и чистую рубашку. Они с отцом по очереди сидели в тесной смотровой, где было всего два стула — по сторонам от стола, на котором пес боролся за жизнь. Медсестрой у доктора Коля работала молодая женщина по имени Стар, с красными волосами и кольцом в носу. Несмотря на первое впечатление, она оказалась очень милой и компетентной. В девять часов доктор Коль попрощался, разрешив Тео и его родителям остаться на ночь в клинике. Стар обо всем позаботится, а он не станет выключать мобильный и в случае чего подъедет в течение десяти минут. Буны не знали, как и благодарить.

В приемной уже не первый час ждали Вуди, Харди и мистер Квинн. Они заказали пиццу и угостили Стар. Когда доктор Коль ушел, они тоже засобирались. Вуди и Харди обещали Тео приехать утром проведать его и Судью. Они обнялись на прощание, и глаза у всех были на мокром месте.

Чуть позже пришла Эйприл Финнимор с матерью, эксцентричной дамой, которой в Страттенберге сторонились. Стар отказалась впустить их в смотровую, и Тео посидел с Эйприл в приемной. Он не хотел снова пересказывать случившееся, но выбора не было: когда его лучшая подруга, плача, спросила: «Тео, что произошло?» — он нехотя начал про рыбалку и закончил тем, как досталось псу.

Миссис Финнимор, с большим ртом, в пенсне, которое она носила для солидности, таращила глаза и зажимала рот ладонью, будто в жизни не слышала о таких зверствах. Миссис Бун отвела ее в сторону, чтобы ребята могли поговорить наедине. Тео очень хорошо относился к Эйприл, но вздохнул с облегчением, когда они с миссис Финнимор уехали.

Все изменилось, когда через десять минут появился Айк. Он настоял на том, чтобы увидеть собаку. Стар попыталась возразить, но Айк на нее буквально зарычал, и она уступила. Прошептав Судье на ухо что-то ободряющее, Айк заявил, что останется с Тео на ночь, Буны-старшие пусть едут домой и поспят, Стар же, если хочет, может остаться. Стар объяснила, что доктор Коль велел ей до утра следить за состоянием пса. Айк это одобрил.

Мистер и миссис Бун уехали, обнявшись на прощание с медсестрой и осыпав ее благодарностями, обещая спать с мобильным в руке и приехать, если что. Стар заперла входную дверь и ушла в комнату для персонала. Айк присел у металлического стола и сказал:

— Тео, ему нужно слышать наши голоса, поэтому будем говорить, пока языки не отвалятся. Станем по очереди рассказывать истории, анекдоты, что угодно, лишь бы звучала речь, понятно?

— Да, дядя. — Тео не отходил от стола.

Айк забросил ноги в сандалиях на маленькую стойку и умудрился разлечься на пластиковом стуле.

— Тогда я хочу еще раз услышать, как глупый мальчишка подставил ногу ядовитой змее.

Тео нахмурился.

— Брось, Айк, я этим сыт по горло.

— Речь сейчас не о тебе и не обо мне, а о собаке. Может, Судья хочет тебя слышать. Где-то в глубине своего маленького отекшего мозга он воспринимает твой голос. Ему все равно, о чем ты рассказываешь, главное, что ты рядом и говоришь с ним.

Тео проглотил комок в горле и в десятый раз начал описывать встречу Перси с щитомордником.

Айк покачал головой:

— Нет, начинай с самого начала и не спеши. Судья никуда не торопится, и мы тоже. Нам придется просидеть не один час.

Тео начал снова. Он рассказал, как отряд 1440 погрузился в автобус и поехал к озеру. Он упомянул все детали, какие только вспомнил. Айк, улыбаясь, одобрительно кивал.

Выслушав до конца, он сказал:

— У нас в Страттенберге недавно слушалось дело — самое громкое убийство в истории городка. Как там звали преступника?

— Пит Даффи.

— Да, да, мистер Пит Даффи, обвиненный в убийстве жены. Расскажи об этом. Начни с убийства и как полиция обнаружила тело. Ты же ходил на процесс?

— Ходил.

— Вот и молодец. Давай выкладывай.

Тео сел на стул и подтянул колени к груди. Дело Питера Даффи было его коньком, на эту тему он мог говорить бесконечно. Время от времени мальчик поглядывал на Судью, который будто спал, и переводил взгляд на Айка, который вовсе не казался сонным и кивал, глядя куда-то в стену. Стар с улыбкой заглядывала в смотровую и уходила к себе, не закрывая дверь. Она тоже слушала.

Когда Тео закончил рассказ, Айк спросил:

— Помнишь, как мы с тобой спасали Эйприл Финнимор?

— Еще бы не помнить!

— Расскажи-ка мне эту историю.

— Нет уж, твоя очередь. Ты и сам все прекрасно знаешь.

— Ну, насколько мне помнится, однажды ночью твоя подружка Эйприл исчезла из дому, когда там никого больше не было. — Айк встал, потянулся, несколько раз присел, щелкая суставами, и продолжил рассказ. Тео добавлял детали — начал скупо, но через двадцать минут они уже говорили наперебой, заново переживая те события, когда они нашли Эйприл и спасли ее от сумасшедшего отца.

Около полуночи Стар принесла им по бутылке воды и проверила состояние пса. Судья дышал, но не приходил в себя.

— Добро пожаловать на наше маленькое ток-шоу, — пригласил Айк. — Не хотите принять участие? Выбирайте любой сюжет, псу все равно. Он обожает слушать.

Тео был не прочь узнать, откуда у медсестры кольцо в ноздре, но расспрашивать счел нескромным.

— Я подумаю, — сказала Стар. — Зайду через пять минут.

— Наверное, она не любит рассказывать истории, — пробормотал Айк. — Давай тогда про тот раз, когда в школе взломали твой шкафчик и подбросили краденое. Тебя еще едва не арестовали, ну, пару месяцев назад!

— Такое не забывается.

— И тебе постоянно резали покрышки у велосипеда.

— Да.

— Отлично. Расскажи об этом нам с Судьей.

Тео вдруг почувствовал, что очень устал. У него иссякли силы, ему страшно хотелось спать, он был выжат как лимон. Мальчик встал, сделал несколько приседаний, как Айк, и начал невеселую историю о том, как его обвинили в краже и едва не арестовали. Айк ему тогда здорово помог.

Так они разговаривали, а Стар из своей комнаты слушала через открытую дверь. Около двух часов ночи в смотровой стало тихо, и она подошла посмотреть. Тео спал в углу, неловко свернувшись на спальном мешке, который привез отец. Айк умудрился заснуть на стуле, положив ноги на стойку.

Стар осторожно вошла и послушала сердце пса. Оно еще билось.

Рано утром приехали полицейские. Доктор Коль еще не пришел, и дверь открыла Стар. Поговорив с Тео и Айком минут пятнадцать, они умчались, сказав, что теперь им нужны Харди и Вуди. Тео узнал, что «разметчиков» как ветром сдуло еще до приезда полиции и пока никого не задержали. Велосипед Тео нашли, его можно забрать в участке. Айк твердо заявил, что семья Бун намерена выдвинуть обвинения, чтобы негодяев арестовали и судили.

Тео не знал, что Харди запомнил номер пикапа.

Приехали мистер и миссис Бун и привезли пончики и кофе. Айк ушел, пообещав вернуться днем. В девять часов доктор Коль осмотрел собаку и сказал, что состояние почти не изменилось. То, что пес пережил ночь, безусловно, хороший признак, но ветеринар не хотел напрасно обнадеживать хозяев. Миссис Бун предложила Тео съездить домой, принять душ и поспать, но мальчик отказался. Он не оставит Судью, пока пес не очнется и его состояние не стабилизируется. Спорить с ним не стали.

Отец уехал, а мать осталась в клинике. Устроившись в углу приемной, она открыла ноутбук и начала читать почту. Рядом стоял толстый портфель — ее ждала масса работы. Тео посидел с матерью и пошел обратно к Судье. Так он и ходил весь день. В клинику несли больных собак и кошек — доктор Коль пользовался популярностью не только благодаря многолетней практике, но и потому, что работал по субботам. Он давно понял, что суббота прекрасный день для бизнеса, и брал выходной в понедельник — меньше народу на поле для гольфа. В субботу к нему была очередь, но ветеринар все равно каждый час проверял состояние Судьи.