Еще девять «Ja!», произнесенных на разные голоса, и учительница наконец дошла до ее имени в списке.

– Саттон Мерсер?

Эмма открыла было рот, но слова застряли в горле, будто венский шницель. Все взгляды устремились на нее, тут и там слышались смешки. Фрау Фенстермахер нахмурилась.

– Вот как, фройляйн Мерсер? Не беспокойтесь, я прекрасно знаю, чего от вас ждать. Вы ведь у нас Teufel Kind. Одержимая, верно? Только здесь мне ваши фокусы не нужны, ja?

Одноклассники Саттон молча переводили взгляд с учительницы на девушку и обратно, будто наблюдали за соревнованиями по пинг-понгу. Эмма облизнула сухие губы.

– Ja, – едва слышно повторила она.

Все снова рассмеялись. За спиной Эммы раздался взволнованный шепот:

– Я слышала, ее едва не арестовали этим летом, – сказала подруге девушка в длинном свитере и узких джинсах. – Говорят, даже конфисковали машину – слишком много нарушений и штрафов.

– Сегодня ее в школу привезли копы, – поделилась соседка.

Девушка в свитере фыркнула:

– Ничего удивительного!

Эмма незаметно сползла пониже на своем стуле, не переставая думать о желто-коричневой папке детектива Квинлана. Что же собой представляла Саттон Мерсер? Сунув руку в карман, девушка коснулась края записки с угрозами. Как бы ей хотелось, чтобы кто-нибудь увидел письмо и поверил ее словам! Вздохнув, она вытащила руку и осторожно пошарила в сумочке, доставая iPad Саттон. Разобраться бы только, как его включать…

Еще шесть уроков, во время которых учителя смотрели на Эмму с явной опаской. Восемь неправильных поворотов, приводивших ее куда угодно, кроме нужного кабинета. Большая перемена, во время которой Эмму отыскали и увели обедать Шарлотта и Мадлен. Для них ее утреннее появление во дворе школы в компании полицейского было достижением, а не позором. В конце дня Эмма набралась храбрости и все-таки заглянула в шкафчик Саттон. К помощи ее кошелька пришлось обратиться несколькими часами раньше, когда Эмма поняла, что просто не сможет провести день в школе, ни разу не перекусив. Помимо денег, водительских прав и вырезки с гороскопом для Дев на август там оказалась бумажка с номером шкафчика и кодом к нему. Казалось, что Саттон вложила ее в кошелек специально, надеясь, что Эмма догадается заглянуть внутрь.

Если бы только это было так! Увы, никаких специальных зацепок, указывающих на убийцу, там не оказалось. И все же я прониклась уважением к Эмме, наблюдая, как внимательно она осматривает каждую бумажку в надежде что-то обнаружить. К тому же она составила список моих одноклассников, сопроводив каждую фамилию замечаниями вроде: «Сиенна, вторая парта от меня, история: улыбалась, вела себя дружелюбно, упомянула «происшествие с яйцом», «Джофф, угловой стол, тригонометрия: то и дело бросал на меня странные взгляды, пошутил (?), что я сегодня на себя не похожа». Интересно, смогла бы я на ее месте сыграть ту же роль? Стала бы вести расследование, чтобы отомстить за сестру, которой не знала?

Было и еще кое-что в ее поведении, чего я не могла не заметить. Перед тем как выйти в школьный коридор, она сосредотачивалась, словно ныряльщик перед погружением. Раз или два ей пришлось свернуть в женский туалет только для того, чтобы несколько минут постоять перед зеркалом и набраться смелости перед очередным уроком. Каждая из нас хранила свои секреты. И обе мы были очень одиноки.

Шкафчик оказался почти пустым: несколько фотографий Саттон, Шарлотты и Мадлен на дверце, в углу – потрепанный блокнот. Эмма начала было складывать учебники в сумку (искренне надеясь, что изнутри она больше, чем снаружи, потому что для всех этих книг нужен был нормальный рюкзак, а не дамская сумочка), когда кто-то схватил ее руку.

– Кажется, одна девочка собралась прогулять тренировку? – Шарлотта подмигнула подруге. Она уже успела переодеться в белую футболку, черные шорты и кроссовки, а копну рыжих волос стянула в тугой хвост. На плече у нее была спортивная сумка: такая же, какую Эмма получила от матери Саттон этим утром.

Теннис. Этого только не хватало.

– Я подумываю об этом, – пробормотала Эмма.

– Уже нет, – Шарлотта подхватила ее под руку и потащила за собой по коридору. – Идем. Твоя форма в раздевалке: Лорел ее занесла, пока ты бегала за офицерами полиции. Если опоздаем, Мэгги точно нас прибьет.

Пока они шли, Эмма не переставала удивляться тому, как Шарлотта оказалась в команде по теннису. При ее телосложении стоило скорее заняться борьбой. Поймав себя на этой мысли, Эмма виновато поморщилась. Нельзя осуждать других за их внешний вид!

Судя по воспоминаниям, мелькавшим перед глазами, я только и делала, что критиковала окружающих. И хорошо, если только за внешний вид: почему-то мне казалось, что этим дело не ограничивалось.

Девушки свернули в коридор, стены которого украшали сценки из школьной жизни. Среди лиц на фотографиях была и Саттон, смеявшаяся чему-то в окружении подруг на школьном дворе. Рядом висел снимок Лорел в обществе темноволосого парня, заставивший Эмму удивленно моргнуть. Она уже видела его раньше! Сначала на странице в Facebook, потом на доске в полицейском участке. Тайер, брат Мадлен. Интересно, что с ним случилось? Почему он исчез? И исчез ли? Вдруг его постигла судьба Саттон?

– Как прошел день? – Вопрос Шарлотты прервал невеселые размышления Эммы.

– Неплохо, – бросила Эмма, прижимаясь к стене, чтобы пропустить идущих навстречу старшеклассниц с распечатками сценария «Моей прекрасной леди». – Правда, почти все учителя, кажется, только и мечтают откусить мне голову.

– Тебя это удивляет? – фыркнула в ответ Шарлотта.

Эмма опустила глаза, рассеянно теребя застежку на сумке. Ей очень хотелось ответить «Да!». Раньше учителя никогда не называли ее одержимой, не требовали, чтобы она сидела на первой парте «у всех на виду», не сообщали: «В этом классе все парты привинчены к полу, Саттон. Можешь не напрягаться». Последнее заявление поставило Эмму в тупик.

Шарлотта, не дожидаясь ответа, уже начала рассказывать о собственных приключениях.

– Представляешь, миссис Грэди подозвала меня после урока истории и прочитала целую лекцию, – Шарлотта передразнила учительницу: – «Вроде умная девочка, а связалась с такой компанией. Перестань общаться с ними, начни уже думать своей головой».

Они свернули в крыло, отведенное под занятия биологией, и почти сразу наткнулись на стоящий возле одного из кабинетов человеческий скелет. Эмма вздрогнула. «Неужели от Саттон тоже остался только скелет?» – подумала она.

И снова Шарлотта оторвала ее от размышлений.

– Довольно обо мне, – весело прощебетала она. – Давай поговорим о тебе. Почему ты не надела свой медальон?

– Я не знаю, где он.

– Ты меня удивляешь, – Шарлотта вскинула брови, поправила сумку на плече и решительно сменила тему: – Как у вас дела с Гарретом?

– Э-э-э… Он славный, – выдавила Эмма. Ей вспомнилась совместная фотография Саттон и Гаррета на Facebook.

Шарлотта наградила ее кислой улыбкой:

– Говорят, он готовит для тебя совершенно особый подарок ко дню рождения.

– Правда?

– Ага. Тебе повезло, – это прозвучало немного натянуто, и Эмма покосилась на Шарлотту, но та с преувеличенным усердием возилась с ремнем сумки. Прежде чем она успела придумать новую тему для разговора, подруга подтолкнула ее к двери в раздевалку.

В помещении стоял гул, как в растревоженном пчелином улье. То и дело кто-то хлопал дверцей шкафчика, шумели девочки из группы поддержки, повторяя кричалки и хлопая в ладоши. Быстро переодевшись, Эмма поспешила за Шарлоттой по лабиринту новых коридоров туда, где уже разминалась остальная команда. В ряду девушек, делавших растяжку, Эмма заметила Лорел (та поспешно отвела глаза) и Нишу (которая, наоборот, не сводила с нее внимательного взгляда).

– Саттон? – окликнули ее сзади. С другого конца зала к команде стремительно шла молодая женщина в голубой футболке с надписью «Тренер». Волосы цвета спелой пшеницы она, как и Шарлотта, собрала в хвост. На груди была нашивка с именем «Мэгги». – Включайся в работу! Оба капитана встают в первый ряд.