Выйдя в коридор, Кристофер задержался у следующей двери, раздумывая с поднятой уже рукой, постучать или нет. Глубоко вдохнув, он все же решился и стал ждать разрешения войти.

– Кто там? – спросил голос его брата из глубины комнаты.

– Это Крис, – ответил виконт, стараясь говорить как можно тише, чтобы не побеспокоить остальных гостей особняка.

После нескольких секунд пронзительной тишины заскрежетал ключ, отпирающий замок, но дверь, как обычно, впрочем, осталась закрытой. Прежде чем ее открыть, Кристофер выждал достаточное время, давая возможность брату отойти от двери, если он того хотел.

– Я не знал, спишь ты уже или еще нет, – сказал он, наконец входя в комнату.

То, что Ричард обычно спал днем, а всю ночь, погруженный в темноту, бодрствовал, Кристоферу было известно. Поэтому спальня брата освещалась единственной масляной лампой, да и то отвернутой так, чтобы только не натыкаться на предметы.

– Солнце еще не взошло, – сказал Ричард, выглядывая в узкий просвет между занавесями на окне.

– Не взошло, – подтвердил виконт, глядя в спину брата.

Он не прошел дальше в комнату, зная, что Ричарду это не понравилось бы.

– Я рассчитывал уговорить тебя прогуляться со мной по саду. Воздух в это время суток – лучше не бывает, и ты вернулся бы до рассвета. Никто бы тебя не увидел.

– В этом нельзя быть уверенным, – возразил Ричард низким голосом.

От его тона, смеси боли и безысходности, у Кристофера сжалось сердце.

– Я заметил на днях, как ты сам был удивлен встрече с одной молодой леди, совершавшей утреннюю прогулку.

В его словах таился вопрос, на который Кристофер решил ответить.

– Леди Сара, – сказал он. – Я чрезвычайно рад ее обществу, что довольно странно в свете моего нежелания сближаться с женщинами. Правда, она, судя по всему, добросердечна и неэгоистична. Раз уж мне в конечном итоге все равно придется жениться, я не могу не рассматривать ее в этом качестве. По-моему, она станет замечательной виконтессой.

– Ты уверен?

– Разумеется, уверен, иначе не говорил бы об этом.

Неодобрительно промычав, Ричард сказал:

– Ты меня прости, Крис, но уж кому как не тебе не спешить с выводами об истинном характере человека.

Кристофер окаменел. Брат был прав, однако Крис знал, что леди Сара именно та, за кого себя выдает.

– Родители сосватали ее за немилого ей человека, за которого леди Сара готова выйти, покоряясь воле отца. Дело в том, что лорд Эндовер питает слабость к лошадям и решил заключить союз с владельцем отменных кобыл. Эта сделка к тому же сулит лорду Эндоверу крупные дивиденды, что, видимо, заставляет леди Сару думать, будто ее отец не станет рассматривать иные предложения. Но во время моей вчерашней беседы с лордом Эндовером я, по-моему, сумел убедить его в том, что, разрешив ей выйти за меня, он упрочит свое положение, чего не произойдет в случае с мистером Денисоном. А когда я известил его, что готов заплатить за пять любых лошадей, которых лорд Эндовер пожелает приобрести, его заинтересованность существенно выросла. Короче говоря, он позволил мне добиваться леди Сары.

– Столько суеты ради каких-то лошадей, – пробормотал Ричард.

– Похоже на то.

– Я не пытаюсь вселить в тебя сомнения, но мне это кажется подозрительным. Почему лорд Эндовер не попытался сначала найти для своей дочери подходящую пару? Наверняка нашелся бы джентльмен с хорошим положением, который предложил бы этому господину нечто подобное тому, что пообещал ему ты.

– Насколько я понял, лошади мистера Денисона являют собой нечто особенное.

– А насколько понимаю я, мистер Денисон – никто, возможно, никто со средствами, но тем не менее – никто, при том, что она – дочь графа.

– Ты хочешь сказать, тут есть что-то, чего я не знаю?

– Думаю, ты должен спросить об этом леди Сару. Ты согласен?

Кристофер поморщился от одной этой мысли. Он уже решил, что леди Сара обладает всем, что он хотел бы видеть в своей жене, – она умна, весела, добросердечна, щедра… и ослепительно красива. Ему не хотелось думать о том, что в ней может быть какое-то несовершенство, что она может быть чем-то иным, нежели та женщина, которой он уже восхищается. Но если она и ее родители что-то утаивают от него… нечто такое, что может бросить тень и на его семейство… Он обязан это выяснить, даже если ему придется сильно пожалеть об этом.

– Да, – ответил он просто. – Я согласен.

Пряча левую часть лица, Ричард обернулся, правым глазом глядя на Кристофера.

– Не завидую твоему положению наследника – эти всеобщие хлопоты, чтобы тебя женить и ты мог произвести на свет собственного наследника. – Он угрюмо хохотнул. – К счастью, я вряд ли буду вынужден отбиваться от назойливых мамаш и их докучливых дочек. Какое облегчение!

– Ричард, я…

– Не нужно, брат, не говори этого. Мы оба знаем, что там должен был быть я.

Как будто от этого легче. Кристофер знал одно: по крайней мере, если бы он был на том поле боя, возможно, его брата не захватили бы в плен. Возможно, Кристофер смог бы его отбить. Но случилось непоправимое, и в итоге это сломало Ричарда. Лора права – удивительно, что он вообще согласился приехать с ними в Торнклифф.

– Я приду к тебе завтра, – тихо сказал Кристофер брату.

Ричард, кивнув, отвел взгляд, и Крис вышел из комнаты с болью в сердце за молодого человека, чье будущее было перечеркнуто службой своей родине. Это было несправедливо, несмотря на то, что от войны не приходится ожидать справедливости. Чудовищно несправедливо.

Чуть позже, стоя на берегу озера, Кристофер в глубине души все еще надеялся, что леди Сара появится, так как никто, кроме нее, не смог бы развеять мрачного настроения, в котором он пребывал в ту минуту. Увы, он знал, что она не придет. Она стала избегать его с той их встречи, когда он поцеловал ее и рассказал о своих намерениях. Недоумение виконта вызывало то, что, хотя к этому моменту лорд Эндовер должен был уже сообщить дочери о своем разговоре с ним, она, вместо того чтобы искать его общества, теперь, когда больше не связана обязательством выйти замуж за мистера Денисона, наоборот, уклоняется от их встречи.

Ему придется выяснить причины такого поведения ради собственного душевного спокойствия. Но, бог мой, как же он боится этого разговора и того, что он может для него открыть. Ему очень не хотелось бы узнать о леди Саре какие-то неприглядные тайны. Он желал, чтобы она оставалась такой же безупречной, какой он привык воспринимать ее. И все-таки его уже грыз червячок сомнения, побуждая проявить осторожность. Особенно с того пикника, когда она поразила его своим странным вопросом о безоглядной любви, не учитывающей последствия.

С этой мыслью в голове Кристофер решил расспросить Сару как следует при первой же удобной возможности. Необходимо было выяснить все, чтобы не допустить ту же ошибку, совершенную им пять лет назад. А это значит, девушке придется рассказать ему о мужчине, который разбил ее сердце.

Однако, вернувшись домой, он был встречен леди Данкастер, пригласившей его завтракать вместе с ней и его родителями. Постепенно, одна за другой, стали приходить его сестры, а также остальные гости поместья, и в итоге к тому времени, когда он вышел из столовой, комната наполнилась людьми не меньше, чем наполовину. Однако ни леди Сара, ни ее родственники не приходили.

Не в состоянии сосредоточиться на эскизах Торнклиффа из-за отвлекающих мыслей, Кристофер решил, что будет больше пользы, если он отправится на конюшню. Подходя к ней, он увидел Чедвика, стоявшего неподалеку от дверей конюшни с кнутом в руках. Шагнув Кристоферу навстречу с улыбкой от уха до уха, Чедвик сказал:

– Доброе утро! Рад видеть тебя живым и здоровым после того, что случилось позавчера. Это просто ужас. Не знаю, о чем думал тот человек, ввязываясь в состязание, которое могло стоить ему жизни, если бы ты не поспешил ему на помощь.

– Думаю, его гордость взяла верх над рассудком, – сказал Кристофер, направляясь вместе с Чедвиком в конюшню. – Невероятно глупо, но хотя бы оба остались живы после этого испытания. Ну а ты как поживаешь, дружище?