Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

В отношении некоторых ресурсов общего пользования иногда довольно трудно понять, что именно имели в виду аналитики, указывающие на необходимость введения права частной собственности. Очевидно, что если они имеют дело с землей, они имеют в виду ее разделение на отдельные наделы (parcels) и установление прав держать, использовать и уступать (rights to hold, use, and transfer) эти отдельные наделы по желанию отдельных владельцев (в предположении, что выполняются все обычные положения права и требования законодательства в отношении использования и уступки земли). Что означает установление прав собственности в отношении нестационарных ресурсов, таких как водные или рыбные, не очень понятно. Как выразился Колин Кларк, «“трагедии общин” особенно трудно противодействовать, если речь идет о ресурсах морского рыболовства, где установление индивидуальных прав собственности практически невозможно» [Clark, 1980, p. 117]. В отношении таких перемещающихся ресурсов может быть обеспечено определенное разнообразие прав – путем установления индивидуальных прав на использование определенных видов оборудования, прав на использование ресурсов в определенное время или в определенных местах либо прав на изъятие определенного количества единиц данного ресурса (если они будут найдены). Но даже если такие специфические права можно будет унифицировать, квантифицировать и сделать объектом продажи, сама ресурсная система, похоже, останется все же в общей, а не в индивидуальной собственности[16]. Ссылаясь на рыболовство, тот же Кларк пишет, что «общая собственность представляет собой фундаментальный факт, затрагивающий почти все типы организации промыслового рыболовства» [Clark, 1980, p. 117].

1.3.3. Существует ли «единственный способ»?

Аналитики, которые сталкиваются с эмпирической ситуацией, имеющей [логическую] структуру, предположительно совпадающую с «дилеммой общин», часто видят решение проблемы в том, чтобы ввести какое-то внешнее действующее лицо (actor). Предполагается, что «единственный способ» разрешить «дилемму общин» состоит в том, чтобы сделать то-то. В основе этой претензии лежит вера в то, что это то-то является необходимым и достаточным для разрешения «дилеммы общин». Но содержание этого того-то вряд ли может быть более неопределенным. Одна группа заинтересованных сторонников считает, что на центральный орган должна быть возложена постоянная ответственность – для того, чтобы он был в состоянии принимать единичные решения в отношении конкретного ресурса. Другие полагают, что центральный орган должен нарезать права собственности на ресурс и затем позволить индивидам преследовать их собственные интересы в рамках хорошо структурированной системы прав собственности. И сторонники централизации, и сторонники приватизации исходят из убеждения, что институциональные изменения должны явиться откуда-то извне и должны быть навязаны индивидам, которых они касаются. Несмотря на то что и те и другие разделяют веру в необходимость и возможность участия государства в деле изменения институтов с целью повышения их эффективности, предлагаемые ими институциональные изменения вряд ли могут быть сколько-нибудь масштабными.

Если одна рекомендация верна, это означает, что другая не может быть таковой. Позиции, противоречащие одна другой, не могут быть корректны обе одновременно. Я не стою ни на одной из этих позиций. Наоборот, скорее я считаю, что основания обеих этих позиций весьма шатки. Вместо того чтобы искать единственное решение для единственной проблемы, я предлагаю понять, что существует множество решений, способных разрешить множество различных проблем. Вместо того чтобы полагать, будто можно быстро подыскать оптимальное институциональное решение, которое может быть без особых затрат кем-то спроектировано и внедрено в жизнь силой внешних [по отношению к ситуации] властей, я полагаю, что «подбор правильного института» представляет собой сложный, чреватый конфликтами и требующий значительных затрат времени процесс. Этот процесс требует надежной и релевантной информации о переменных времени и места, а также наличия широкого набора правил, которые к тому же должны быть культурно приемлемыми. Новые институциональные схемы не работают в реальных условиях, так как реальность не есть абстрактная модель, за исключением случая, когда такие модели хорошо специфицированы и прошли успешную проверку на соответствие эмпирическим данным, а участники реальных изменений хорошо понимают, каким образом можно обеспечить работу новых правил.

Вместо того чтобы полагать, будто индивиды, делящие общий ресурс, находятся в ловушке, из которой они не могут вырваться, я полагаю, что способность индивидов выпутываться из разного рода трудностей, варьирует от ситуации к ситуации. Примеры, разобранные в этой книге, касаются как удачных, так и неудачных попыток избежать трагического исхода. Вместо того чтобы основывать политику на гипотезе, согласно которой люди, вовлеченные в соответствующие ситуации, беспомощны, я хочу научиться большему, анализируя опыт индивидов, находящихся в этих условиях. Почему одни попытки решить «проблему общин» провалились, тогда как другие оказались успешными? Чему может научить нас опыт, который может стимулировать развитие и применение более качественной теории коллективного действия, в рамках которой можно будет идентифицировать ключевые переменные, способные расширять и сужать возможности индивидов решать проблемы?

Институты редко являются чисто государственными или чисто частными, «рынком» или «государством». Многие успешные институты, имеющие отношение к общим ресурсам, представляют собой богатые смеси «вроде бы частных» и «вроде бы государственных» институтов, не поддающиеся классификациям, проводимым с использованием стерильных дихотомий. Успешными я называю институты, позволяющие индивидам достигать продуктивного выхода из ситуаций, в которых всегда имеют место эффекты «халявщика» и «сачка» (shirk). Конкурентный рынок – этот микрокосм частных институтов – сам по себе является коллективным благом. Если конкурентный рынок уже имеется, индивиды могут свободно входить туда и выходить оттуда, вне зависимости от того, несут они издержки по предоставлению рынка и его поддержанию в работоспособном состоянии или нет. Ни один рынок не смог бы существовать сколько-нибудь долго, если бы не существовало поддерживающих его коллективных институтов. В реальности коллективные и частные институты скорее перемешаны и взаимозависимы, чем пребывают в изолированных мирах.

1.3.4. Альтернативное решение

Я хочу начать обсуждение институциональных вариантов решения «дилеммы общин» с представления вниманию читателя пятой игры, в которой владельцы стад сами формируют обязательственный контракт, т. е. они сами подписываются под обязательством следовать стратегии сотрудничества. Для того чтобы включить эти условия в общую схему игры, которая является некооперативной, в нее должны быть явным образом добавлены дополнительные опции. В теории некооперативных игр обязательственный контракт определяется как такой контракт, принуждение к выполнению которого всегда обеспечивается неким внешним действующим лицом, – точно так же, как мы интерпретировали выше штрафные санкции, – такие, неотвратимость которых обеспечивается центральным органом.

Управляя общим. Эволюция институтов коллективной деятельности - i_006.jpg

Рис. 1.5. Игра 5. Игра с самофинансированием принуждения к исполнению контрактов

Простой способ получить такое представление игры заключается в том, чтобы добавить к платежам один параметр и ввести одну дополнительную стратегию в множество стратегий обоих владельцев стад[17]. Параметром является величина затрат на принуждение к выполнению контракта (обозначим ее e). Теперь, в игре 5, владельцы стад обязаны вступить в переговоры до того, как они выведут свои стада на пастбище. В ходе переговоров они обсуждают различные стратегии раздела мощности выпаса и затраты на обеспечение выполнения своих договоренностей. Однако контракты не содержат мер принуждения, если только владельцы стад не поддерживают его единогласно. Любое предложение одного из владельцев, не предполагающее равенства долей мощности выпаса и раздела затрат на принуждение выполнения контракта поровну, блокируется с помощью вето другой стороной переговоров. Соответственно единственное достижимое соглашение (как и точка равновесия, получающаяся в итоге этой игры) состоит в том, что оба владельца своих стад поровну делят устойчивый продуктивный потенциал пастбищного луга и затраты по принуждению к выполнению их соглашения – если эти затраты, приходящиеся на каждого владельца, меньше 10[18].

вернуться

16

В этой связи необходимо отметить, что сама система индивидуальных прав собственности является публичным институтом, и само ее существование зависит от функционирования публично-правовых механизмов.

вернуться

17

Выражаю свою благодарность Францу Вайсингу, который предложил эту симметричную версию игры с принуждением к выполнению контракта. Первоначально я моделировала игру 5, предоставляя одному из владельцев право предлагать контракт, а второму лишь право соглашаться или не соглашаться с этой офертой.

вернуться

18

См. интересную статью Окады и Климта, в которой они моделируют игру с тремя участниками и с принуждением к исполнению контракта и правилом, согласно которому два или три лица согласны, чтобы исполнение контракта между ними принудительно обеспечивалось внешним агентом. Они приходят к выводу, согласно которому три лица не будут использовать процесс принуждения с отсутствующими затратами, тогда как два лица могут прибегнуть к этому. Статья помогает увидеть, как даже очень незначительные изменения в условиях игры могут порождать большое различие в ее итогах (см. [Okada, Kleimt, 1990].

8
{"b":"552447","o":1}