Кроме того, в игре 5 игроки всегда имеют возможность гарантировать, что самое худшее, что они могут сделать, это результат {потрава, потрава} из игры 1. Они не зависят от точности информации, получаемой удаленным от места событий правительственным чиновником, оценивающим их стратегии. Если один игрок предложит контракт, базируясь на неточной или неполной информации, другой игрок выразит свое несогласие. Они выработают свой собственный контракт и призовут того, кто осуществляет силовое принуждение к его исполнению только в том случае, если они оба согласны на это. Если эта инстанция решит брать за свои услуги слишком много (любую сумму, большую либо равную величине P_i (C, С) – P_i (D, D,) i = 1,2), то на такой контракт не согласится ни один игрок.

«Решение» игры, реализующей «дилемму общин», при котором используются приемы, аналогичные тем, что использовались при построении игры 5, не претендует на статус единственного решения «дилеммы общин». Это лишь один из способов. Однако этот способ почти полностью игнорируется – как в литературе по практическим аспектам решения проблемы (policy-analysis literature), так и в литературе, посвященной более формальным вопросам теории игр. Размышление над этим фактом порождает множество вопросов. Во-первых, а будет ли владелец стада в состоянии нанять лицо, которое обеспечит принуждение к выполнению договора? На самом деле эта опция не так уж далека от реальности, как может показаться поначалу. В бизнесе многие долгосрочные сделки имеют структуру «дилеммы заключенного»[19]. В бизнесе принято верить не в обещания безукоризненного исполнения контрактов в будущем, а, скорее, в контракты, предусматривающие принуждение к исполнению, в особенности если речь идет о ситуациях, когда деловые отношения между сторонами устанавливаются впервые. При этом распространенной практикой снижения затрат, связанных с принуждением к выполнению контракта, является использование в качестве механизма обеспечения принуждения частного арбитра вместо гражданского суда[20]. Все профессиональные спортивные лиги сталкиваются с проблемами, аналогичными выше рассмотренным, причем в условиях, когда количество ресурсов равно N. Во время матча, в котором участвуют игроки профессиональной лиги, всегда присутствует соблазн «смухлевать» и нарушить правила. Кроме того, в игре всякое случается, в частности, правила нарушаются случайно, в том числе теми, кто стремился не нарушать их. Как правило, профессиональные лиги для принуждения к выполнению правил используют услуги частных арбитров[21].

Как только мы допустили, что частное лицо может играть роль инстанции, принуждающей к выполнению контракта, тут же сама природа решения «дилеммы общин», предлагаемого в рамках игры 5, начинает генерировать богатый набор альтернативных приложений. Игра с самофинансированием принуждения к выполнению контракта, в отличие от игры 2 и игры 3, позволяет участникам осуществлять больший контроль над решениями по поводу того, кому будет разрешено пастись на общем пастбище, и того, какие ограничения будут наложены на количество животных. Если стороны прибегают к частному арбитру, они не позволяют ему принуждать их к соглашению. Арбитр просто помогает сторонам отыскивать способы для разрешения споров, возникающих в рамках множества действующих правил, на которые стороны согласились сами. Арбитры, суды и другие договорные институты принуждения и разрешения споров открывают для индивидов возможность вырабатывать долгосрочные договоренности, которые в противном случае не были бы задействованы[22]. Далее, коль скоро мы заговорили о решении игры 5, лишь небольшой шаг будет отделять нас от мысли о возможности наличия нескольких арбитров, которые предлагают услуги по принуждению к выполнению контракта, запрашивая разные ставки вознаграждения на стадии переговоров. Равновесие, определяемое платежной матрицей, будет смещаться в сторону того арбитра, который будет принуждать к выполнению контракта при минимальном e.

Главное различие между игрой 5, с одной стороны, и игрой 3 и 2, с другой, заключается в том, что в игре 5 участники сами проектируют свои контракты, учитывая информацию, которой они обладают. Владельцы стад, использующие год за годом один и тот же луг, имеют подробную и относительно точную информацию о его пастбищной мощности. Они наблюдают за поведением других владельцев стад и имеют стимулы сообщать о нарушениях контракта. Для того чтобы осуществлять надзор за деятельностью сторон, арбитрам не нужно нанимать наблюдателей. Поскольку это будет в их собственных интересах, стороны, которые вели переговоры по контракту и подписали его, будут следить друг за другом, сообщая о случаях его нарушения, так что контракт предполагает принуждение к его выполнению. С другой стороны, агентство по регулированию всегда должно нанимать своих собственных наблюдателей. Поэтому агентство всегда будет сталкиваться с проблемой «принципал – агент», пытаясь удостовериться в том, что его наблюдатели выполняют свою работу.

Сторонники решения проблемы с помощью центрального органа исходят из предположения, согласно которому такие учреждения располагают точной информацией и способны изменять стимулы, с тем чтобы получить нечто напоминающее игру 2. Центральному органу власти довольно сложно получать информацию в то время и в том месте, где это требуется, причем информацию, достаточную для точной оценки и пастбищной мощности общего ресурса, и подходящих размеров штрафов, налагаемых для того, чтобы стимулировать стратегии сотрудничества. Я думаю, что ситуации, аналогичные рассмотренной выше, при изложении игры 3, встречаются гораздо чаще, чем это обычно считается в работах по экономической политике в сфере коллективных ресурсов. Необходимость во внешних наблюдателях и лицах, осуществляющих принуждение к выполнению контрактов, является особенно острой в тех случаях, когда то, к чему необходимо принудить, представляет собой решение внешнего агентства, действия которого чреваты серьезными издержками для участников.

Еще одна проблема, которую предлагается рассмотреть, состоит в следующем. Аналитики и официальные лица могут спутать игры, в которых принуждение организовано на базе взаимных соглашений, с играми, в которых соглашения о том, как будут организованы сотрудничество и принуждение, отсутствуют. Иными словами, некоторые примеры игры 5 могут быть ошибочно приняты за варианты игры 1[23]. Такие ситуации могут расцениваться как неформальные, учитывая тот факт, что они, как предполагается, не имеют санкции закона. Такая трактовка, в свою очередь, опирается на фундаментальные предположения о природе государства, которое считается внешней властью, управляющей обществом.

Как будет показано в ходе рассмотрения конкретных примеров, пользователи общих ресурсов разработали широчайший набор самых разных соглашений, принуждение к выполнению которых обеспечивается с помощью самых разных механизмов. Некоторые из таких механизмов опираются на деятельность внешних государственных агентств, некоторые предусматривают участие членов сообществ пользователей, осуществляющих функции наблюдателей и лиц, обеспечивающих принуждение к исполнению договоренностей. Некоторые механизмы предполагают, что пользователи являются наблюдателями за своими собственными действиями. В тех случаях, когда механизмы принуждения обеспечиваются не внешними государственными агентствами, некоторые аналитики полагают, что принуждение отсутствует вовсе. Именно по этой причине игру 5 путают с игрой 1.

Игра с принуждением к выполнению контрактов, осуществляемым на базе самофинансирования, – не панацея от всех недугов. Подобные институты во многих ситуациях обнаруживают многочисленные слабости. Владельцы стад могут переоценивать или недооценивать пастбищную мощность луга. Их системы наблюдения могут сломаться. Внешнее лицо, осуществляющее принуждение, может оказаться не в состоянии сделать это ex post, хотя он и обещал сделать это ex ante. В реальности могут иметь место мириады ситуаций, причем как в случае идеализированных институтов централизованного регулирования, так и в случае, когда эти функции выполняют частные институты.