Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Лазарев, Дедков, Шагалов, Буран и многие другие литературоведы считают Быкова наследником Толстого в советской литературе. Одним из оснований литературные критики единодушно называют способность писателя привлечь внимание читателя к физической боли, которую испытывают раненые на войне. Действительно, Быков, как и Толстой перед ним, показывает физические страдания раненых в качестве бесспорного доказательства неправедности и бессмысленности войны. В романе «Мертвым не больно», однако, Быков пошел еще дальше. Он мастерски изображает бесчеловечность советского отношения к раненым, недостаток гуманности и сострадания к своим, оказавшимся в этой общей беде. Предположение о том, что «Мертвым не больно» — энциклопедия как физической, так и нравственной боли своего времени, не раз подтверждается в тексте:

Особенно ночью интересны книжные витрины. Целые роты самых разнообразных изданий. Полная вера и искренность. Мир и согласие. Когда-то я любил их рассматривать именно ночью. Ночью они выглядят совсем иначе, чем днем. Ночью книги словно разумные люди в жизни. Каждая в себе. Со всех четырех стеклянных полок ларька они глядят на меня со спокойным глубокомыслием мудрецов. В каждой книжке — концентрация разума, эмоций, опыт, знание эпох. И ни в одной — того, что болит у меня. Они глухи к моим болям, ведь каждая из них полна своими. Они Только свидетельствуют о том, что отболело и умерло в эмоциональной памяти человечества. Возможно, что этим самым они и дают нам надежный урок? Через гущи столетий и головы поколений их человеческая мудрость перекидывает мост в будущее. Они свидетельствуют каждая о своем опыте и предостерегают от множества ошибок в вечной борьбе со злом[232].

По сути — это исповедь писателя Быкова. И в ней легко прочитывается, что «Мертвым не больно» — лишь часть пишущейся им книги о его поколении, той большой и нужной книги, которую Борис Пастернак задолго до написания «Доктора Живаго» назвал «куском дымящейся совести»[233].

Глава 6

Шрамы войны

Загнанные в западню

Фундаментальный роман Быкова «Карьер» был впервые опубликован в 1986-м; его сюжет построен на связи двух исторических периодов: войны и послевоенного времени. В этом отношении это произведение родственно как «Сотникову», так и «Обелиску», так как в нем автор также концентрируется на роли памяти в отходе от стереотипов и искажения действительности.

А. Макмиллин

Книга есть кубический кусок горячей, дымящейся совести и больше ничего.

Борис Пастернак
«Карьер», 1986

Пятый том шеститомного собрания сочинений Василя Быкова открывается его романом «Карьер»[234]. Эта работа гораздо объемнее других его произведений, вследствие чего ее жанр почти не вызывает спора у читателей и критиков[235]. В «Карьере» продолжает развиваться тема нравственного выбора героев писателя, ставшая к этому времени постоянной спутницей его литературного пути. Думается, что роман составляет значительную часть той, по сути, единой книги Быкова, которую он писал всю жизнь и к которой вполне приложимы слова Пастернака, поставленные в качестве эпиграфа к этой главе[236].

«Карьер» достаточно единодушно признан одной из лучших быковских работ как читателями, так и профессиональной критикой: и те и другие часто ставят роман в первый ряд всей советской литературы. Правомочность такого единодушного отношения к «Карьеру» основана на многогранности этого произведения, отраженной в его композиционной структуре: сюжете, многочисленных, искусно разработанных характерах, в богатстве поэтических приемов.

Утонченная сложность романа отражается и в кажущейся простоте названия, поскольку «карьер» — слово многозначное. Одно из определений объясняет, что карьер — это «место, куда попали животные, загнанные в западню, в особенности когда это происходит с помощью охотничьих собак и ястребов; добыча, существо, за которым охотятся»[237]. Другое — «место, где путем раскопок или с помощью взрывов добываются строительные материалы: камень, мрамор, сланец, шифер и др.»[238]. Думается, что оба толкования приложимы к роману Быкова, так как каждое из них в отдельности несет весомую семантическую и метафорическую нагрузку, которую легко увидеть в романе. В то же время карьер у Быкова — это часто и судьбоносный перекресток дорог для всех действующих лиц романа. Агеева, главного героя произведения, во время войны здесь однажды настигли охотящиеся за ним фашисты и их сообщники. В этом карьере его расстреляли в 1941-м, там же он чудесным образом спасся. Много лет спустя после окончания войны Агеева с новой силой начинают преследовать воспоминания тех далеких дней. Выйдя на пенсию, он вернулся карьеру и стал вести там раскопки; этот его поиск и сопутствующие воспоминания легли в основу сюжета.

Писателя, видимо, не отпугнуло то обстоятельство, что у читателя тех лет название романа могло ассоциироваться с типичным производственным произведением. И это было правильное решение. Глубокая многозначность названия, как мы попробуем доказать, и прямо, и опосредованно отразилась на всех героях этого зрелого произведения Быкова. Предпосылкой нашего анализа послужит утверждение, что «Карьер» — роман сложносплетенной идеи и философии, произведение, которое одновременно может быть определено в качестве и психологического, и философского, и социального, и религиозного, и мистического, а также экзистенциального. Эти черты, на которых позже мы остановимся подробнее, выявляются в главных мотивах, звучащих в сюжете романа, а также в притчевости его повествования.

Карьер присутствует почти на каждой странице, и это наводит на мысль, что он являет собой и символ, и характер, и действующее лицо произведения. Карьер не только активно влияет на события романа, но и сам подвергается изменению. На его роль в качестве одного из главных героев произведения указывает и то, что карьер оказывается так же смертен, как и остальные персонажи этого сочинения. Так, карьер и как персонифицированный характер, и как место действия «умирает» последним в романе, в то время как Агеев, главный герой произведения, продолжает свое существование. Во всех своих ипостасях образ карьера несет сложную полисемантику: например, даже разные уровни карьера, в особенности его глубокое дно, обозначают много разных явлений. Карьер в качестве места действия и одновременно его героя является свидетелем нравственного и физического падения многих персонажей — практически все те, кого Агеев узнал во время войны, оказываются на дне карьера. В противоположность другим персонажам, которых сталкивали на дно после расстрела, падение в карьер самого Агеева выглядит как полет живого существа, а не бесчувственного камня. Таким образом автор осторожно намекает на то, что герой может остаться в живых. Вполне допустимой нам представляется и ассоциация с падшими ангелами, навевающая мысль о моральном падении тех, кто по тем или иным причинам стал на сторону оккупантов.

«Карьер» считается одной из наиболее небиографичных работ Быкова. Форма романа внутри романа охватывает два исторических периода. Действие первого разворачивается на третьем месяце войны, в августе 1941 — го, а второй «роман» рассказывает о событиях, происходящих в том же месяце, но более сорока лет спустя. Такого рода прием Быков использовал и в других произведениях, например в романе «Мертвым не больно» (1965). Подобная композиция предполагает героя, свободно передвигающегося во временных лабиринтах и собственной памяти, и памяти других персонажей, а заодно связывающего сюжеты, относящиеся к разному времени. В «Карьере» таких героев двое — это карьер и Агеев. При этом Агеев, которому, казалось бы, предназначено погибнуть, парадоксальным образом продолжает свое земное бытие, а карьер обречен на его завершение — его засыпают, предполагая устроить на этом месте птицефабрику. Таким образом, карьер также не свободен в выборе своей судьбы, как и основные герои Быкова, находящиеся в плену обстоятельств.

вернуться

232

Быкаў. С. 475.

вернуться

233

Пастернак Борис. Собр. соч.: В 5 т. Москва: Худож. лит. Т. 4. С. 367.

вернуться

234

Быкаў Васiль. Збор твораў у шасцi тамах. (Мiнск: Мастацкая лiтаратура, 1994. Т. 5. С. 5–276.

вернуться

235

Василь Быков в частном разговоре определил это произведение в качестве романа. Дедков, видимо по привычке, относит это произведение к жанру повести (С. 265).

вернуться

236

Пастернак Борис. Несколько положений // Собр. соч.: В 5 т. Москва: Худож. лит., 1991. Т. 4. С. 367.

вернуться

237

Webster's New World Colleg Dictionary. New York: Macmillan, 1999. Р. 1174.

56
{"b":"552332","o":1}