– Но он же дворецкий! – воскликнула Алана и, охнув, прикрыла рот ладошкой, устыдившись своих слов. – То есть… я хотела сказать, он совсем не умеет танцевать…
«Да и спина у него, похоже, совсем не гнется», – мрачно подумала Меган.
Однако резвая Сорча подбежала к звонку и дернула за шнурок:
– Я тоже думаю, что он не подойдет для танцев, но… очень уж хочется увидеть его лицо, когда он услышит, зачем его позвали! – сказала она по-гэльски.
– Будьте так любезны говорить по-английски! – взъерошил перышки мсье.
– Oui, Monsieur, – ядовитым тоном ответила Меган.
Тут в дверях появился мистер Грейвз, с постным выражением лица и такой прямой спиной, что казалось, будто он проглотил аршин.
– Не подать ли чаю? – спросил он у Меган, обращаясь к ней как к старшей леди в комнате.
– Нам надобны партнеры для танцев. Вы будете танцевать, – прощебетал мсье Лавалль.
– Прошу прощения? – нацелил Грейвз на французика свой горбатый нос.
– Вы танцуете, мсье?
– Нет, не танцую, – со всем мыслимым достоинством ответствовал Грейвз. Лицо его осталось невозмутимым – каким-то чудом это ему удалось.
От Меган не укрылся неподдельный восторг в глазах Сорчи, да и сама она с трудом сдерживала улыбку.
– Но у юных леди совсем нет партнеров! Вы должны! – воскликнул французик, вприпрыжку направляясь к дворецкому через всю комнату.
Он застыл перед дворецким. Кончик его носа едва доставал до средней пуговицы на ливрее Грейвза. Алана затаила дыхание, предвкушая нешуточную стычку, однако…
– И что это за танец? – спросил наконец Грейвз. – Шотландская плясовая? Горская кадриль?
Лицо мсье Лавалля страдальчески сморщилось:
– Mais non! Эти юные леди едут в Англию! Я обучаю их тому, что обязана уметь всякая молодая девушка – классической кадрили, полонезу, вальсу…
– А как же английские деревенские пляски? – грозно вопросил Грейвз. – На каждом балу непременно бывают английские народные танцы – а уж таких очаровательных девушек тотчас кто-нибудь пригласит! Они должны быть и к этому готовы. Вот когда я был лакеем у герцогини…
Мсье Лавалль хлопнул в ладоши:
– Я полагаю, вы большой знаток английских народных танцев?
Грейвз, слегка зарумянившись, поправил галстук:
– Можно сказать, что да.
– Ой, правда? – выпучила глаза Сорча. – И где же вы этому научились?
Грейвз поглядел на девочку тем снисходительным взглядом, которым дворецкие и светские джентльмены обычно одаривают щенят или малых детишек:
– Как я только что намеревался вам сообщить, некогда я служил лакеем у герцогини Коллидж. Эта добрая леди обожала танцы и прочие увеселения, частенько давала балы. И все слуги дома в свободное время, когда леди не случалось дома, практиковались в искусстве танца – с согласия хозяйки, разумеется. Мы выучили все самые модные танцы…
Мсье Лавалль снова привстал на цыпочки и скрестил на груди руки:
– В самом деле? А вы знаете «Кошачьи следочки»? А «Шалунью мисс Мэри»? Как насчет «Кадрили леди Девоншир»?
Мистер Грейвз усмехнулся – если, разумеется, легкое подергивание щеки может сойти за усмешку. В остальном его лицо оставалось неподвижным, словно маска.
– Разумеется, все эти танцы я знаю, но все они очень стары. В светских кругах «Кошачьих следочков» не танцуют вот уже лет тридцать. Ее светлость предпочитала современные танцы.
– Какие же, к примеру? – спросил мсье, буравя дворецкого пылающим взором своих черных глазок.
– «Новый шаг», иначе именуемый «Причудой принца Эдуарда», или «Брайтонский вальс» – это новейшие танцы, и именно их изучают сейчас все поголовно юные английские леди – чтобы протанцевать их безупречно во время будущего придворного бального сезона, – отчеканил дворецкий.
Меган поклясться могла, что нос мсье Лавалля задергался точно так же, как и его тонкие губы. Щелкнув каблуками, он протянул к дворецкому руки:
– Ну-ка, покажите мне!
– Показать… вам? – отшатнулся Грейвз.
– Про-де-мон-стри-руй-те! – с нажимом повторил француз.
– Мне… танцевать… с вами? – Грейвз с презрением оглядел французика с головы до пят.
Мсье проигнорировал презрительный взор:
– И побыстрее, будьте любезны. Хочу понять, что это за «Брайтонский вальс» или… этот ваш «Новый шаг».
Вздохнув, мистер Грейвз извлек из кармана белоснежные хлопчатобумажные перчатки и надел их одну за другой:
– Хорошо. Но поведу я…
– Еще увидим! – отпарировал мсье.
Горничная графини, нанятая за непревзойденное искусство сооружать прически и умение играть на фортепьяно, села к инструменту.
– Я готова, – произнесла она.
Мистер Грейвз коротко и с достоинством кивнул и слегка приобнял мсье Лавалля.
Когда комнату наполнили звуки вальса, Меган увидела впечатляющую картину: строгий английский дворецкий вовсю кружил по натертому полу французского учителя танцев – и это в зале, видавшем на своем веку куда больше разухабистых шотландских плясок, нежели вальсов! Рука мистера Грейвза в белоснежной перчатке покоилась на талии партнера, голова была высоко поднята, колени выпрямлены… и он элегантно кружил мсье в танце. Голова французика, исполнявшего сейчас роль юной дебютантки, склонилась слегка набок, а на губах играла безмятежная улыбка – он вел себя сейчас, как и подобает смущенной деве на первом балу…
– Знаешь, это ужасно забавно, – шепнула Сорча на ухо Меган. – Если бы я могла вот так танцевать каждый день, то, ей-богу, с легким сердцем отправилась бы в Англию!
Это и вправду смотрелось забавно – Меган силилась вообразить себе вальсирующего Ичэнна, обутого в тяжелые башмаки, с пледом, наброшенным на плечи…
– Уверена, в Англии вовсе не каждый день танцуют вальсы!
И вдруг Сорча ахнула. В дверях возникла фигура мисс Каррадерз. Желтые глаза Драконши едва не вылезли из орбит, а рука взметнулась к глухому вороту платья, внушительная грудь вздымалась и опадала при виде ужасного зрелища, открывшегося ее взору.
– Что все это значит?! – взревела она, врываясь в комнату, подобно урагану.
Музыка тотчас стихла, танец оборвался. Грейвз отпрянул от партнера и вытянулся как струна. Выражение его лица не выдавало никаких эмоций.
– Я… демонстрировал юным леди новый танец, – пробормотал мсье. – Всегда предпочтительнее иметь партнера-мужчину.
Мисс Каррадерз сощурилась:
– Предпочтительнее… для кого?
Мсье Лавалль залился краской до самых кончиков своих заостренных эльфийских ушей:
– Для юных леди, разумеется. Ведь в Лондоне они не станут танцевать с… другими юными леди. – Мисс Каррадерз, казалось, стушевалась, и воодушевленный мсье продолжал: – Cher Madame, если в округе есть другие мужчины, годящиеся в партнеры по танцам – а мисс Меган заверила меня, что таковые отсутствуют, – то можете их пригласить! В противном случае я стану учить барышень так, как сочту уместным! – Француз захлопал в ладоши: – Леди Меган, встаньте в пару со мной. Леди Алана, позвольте мистеру Грейвзу руководить вами!
– Постойте! – взревела мисс Каррадерз. – Сперва попробую я! – Подступив к дворецкому, она присела в глубоком реверансе: – Вот так следует приседать, юные леди, когда вас приглашает кавалер! – Выпрямившись, она позволила дворецкому приобнять ее за объемистую талию. – И не позволяйте джентльмену чересчур тесно прижимать вас к себе, если вас вдруг пригласят на вальс. Помните, вы вольны позволить это или запретить! Но если вы это дозволяете, то не забывайте: лунный свет, музыка и прекрасное лицо незнакомца могут таить опасность!
– Благодарю вас, мисс Каррадерз. Клянусь соблюдать всяческие приличия! – сухо ответствовал Грейвз, стоя на почтительном расстоянии от дамы и слегка придерживая ее руку.
Драконша вспыхнула до корней волос. Да что там, она сделалась совершенно пурпурной!
– О-о-о… я вовсе не это имела в виду. То есть… я подумала…
На лице Грейвза отобразилось нечто, показавшееся Меган «английским вариантом улыбки». Интересно, неужели все англичане улыбаются столь холодно и надменно? Или только дворецкие? И зачем вообще улыбаться, если делать это столь неискренне?
