Доктор покачала головой.
— Я не уверена, так она долго не выдержит. И, боюсь, Лейси тоже. Вы знаете, что мы чуть не потеряли Габриелу, когда погибла Тельма Нильсен?
Он резко обернулся.
— Чуть не потеряли? Ее?!
— Да, когда Шелтон привез ее сюда, она едва дышала — страдала от кислородной недостаточности. — Доктор заложила руки за спину. — Она слишком близко подступила к критической черте. Видите ли, связь Габриелы с жертвой настолько сильна, что она испытывает все ее страдания. — Доктор глубоко вздохнула. — Я надеялась…
— На что?
Гордон запустил руки в карманы. Господи, каким беспомощным он себя чувствовал! Он ведь ничегошеньки не понимал, не замечал. А винить было некого, кроме себя самого. Габриела пыталась ему объяснить, но он отказывался слушать.
— Я надеялась, что после того случая дар Габриелы не вернется к ней, ведь прошел уже год.
«Вернется». Это слово набатом прозвучало у него в мозгу и наполнило все его существо леденящим холодом. Гордон с трудом перевел дыхание.
— Что вы имеете в виду?
Доктор Хоффман потянула за стетоскоп на шее.
— С той ночи, когда она увидела мертвую Тельму, до начала инцидента с Лейси, Габриела преодолевала последствия тяжелейшей психической травмы. Вид замученной Тельмы настолько потряс ее, что она подсознательно блокировала свою способность принимать какие-либо психические сигналы, которые реализуются у нее в форме видений.
— О Боже! — Остатки сил покинули Гордона.
Доктор нахмурилась.
— Мистер Сазерленд, что с вами? Вы так побледнели.
— Вы говорите мне, что в течение года у нее не было никаких видений? Значит, она не притворялась? Она и вправду видела все, о чем говорила?
— Именно так. — Обеспокоенность доктора Хоффман сменилась любопытством. — И что вы теперь собираетесь делать?
Душа Гордона ушла в пятки. Он тяжело вздохнул.
— Поговорить с Габриелой.
— Я здесь, Гор, — прошелестел тихий голос.
Он обернулся. Габриела стояла в белой ночной рубашке в дверях кабинета. Рванувшись к ней, Гордон схватил ее за руку.
— Как ты?
Она слабо улыбнулась и нежно коснулась ладонью его щеки.
— Бывали у меня и лучшие дни.
Как он любил ее прикосновения! Накрыв ее ладонь своей, он прижал к губам тонкие пальчики.
— Тебе не следовало вставать. Выглядишь ты действительно не лучшим образом.
В глазах ее появилась озорная улыбка.
— Он такой любезный, не правда ли, доктор Ида?
— Это точно. — Подойдя к Габриеле, доктор внимательно осмотрела ее. — Но он прав. Тебе надо отдохнуть.
— Не могу. Мне надо ехать.
— Ехать? — Гордон помрачнел. — Куда?
— К Лоренсу. — Она строго посмотрела на него. — Мне нужно дотронуться до велосипеда Лейси.
— Видения становятся сильнее, когда она касается чего-нибудь, что принадлежало жертве, — пояснила доктор Хоффман.
Гордон сжал челюсти.
— Но ты не поедешь туда.
— Я должна, Гор.
— Тогда давай позвоним Шелтону и получим ордер на обыск. Можно сделать это законно, не подвергая себя опасности.
— Он на это не пойдет. Ты знаешь это не хуже меня. Без сообщения о пропаже он ничего не станет предпринимать, и ты не можешь винить его в этом.
— Будь рассудительней, сокровище мое. Не думаешь же ты, что я позволю тебе отправиться в дом к этому опасному типу? Может, именно Лоренс оставил надпись на твоей двери.
— А я и не прошу твоего позволения. Как ты не понимаешь, у меня нет выбора! Мне придется рискнуть. Посмотри на меня. Нет, черт побери, посмотри на меня внимательно!
Он так и сделал. Глаза Габриелы еще больше потускнели, под ними расплылись черные круги, щеки осунулись. Во взгляде застыло напряжение. Она выглядела просто изнуренной.
— Лейси все хуже, Гор. Если я не найду ее в самом скором времени, она умрет. — Габриела вздрогнула. — И на этот раз я тоже умру.
7
Габриела устало опустила голову на плечо Гордона, любуясь мелькающими в окне огнями улиц. Во всем Хьюстоне нет более красивого вида, чем тот, что открывается с этого моста. Легкая дрожь пробежала по ее телу: не исключено, что она видит это в последний раз.
— Холодно? — Держа руль одной рукой, Гордон легонько погладил ее по бедру.
— Нет. Страшно, — ответила она, удивляясь, до чего же просто делиться с ним самыми сокровенными чувствами.
— Мне тоже. — Он нажал на гудок и переехал в другой ряд.
На вид Гордон был не из тех, кто способен чего-нибудь бояться. Не без удовольствия Габриела подумала, что и у него могут быть маленькие слабости.
— Мне не хочется даже думать о том, что ты снова войдешь в этот дом, Габи.
Придвинувшись поближе, она взяла его руку. Он ответил ей горячим пожатием, пальцы их сплелись, ладони соприкоснулись. У Габриелы сжалось горло. Он так нежен!
Она сменила тему разговора.
— А знаешь, чего ты еще не сказал мне? — Сейчас она чувствовала себя значительно лучше. Но отчего? От лекарств доктора Хоффман? От нежного пожатия Гордона? Или стало лучше Лейси? — Как прошла встреча с Кристиной Берроуз?
— Эта женщина скрывает что-то и чем-то безумно напугана.
Как только Лейси завладела мыслями Габриелы, боль сразу же усилилась. Может быть, в том и состоит ключ к контролю над телепатическими болями?
— Может, она тревожится о брате?
— Мне так не показалось. — Гордон притормозил. — О черт, я даже не могу предположить в чем дело. Ты ведь у нас телепат, а не я.
Наконец-то он признал это. Габриела легонько сжала его пальцы.
— Может, беспокоится из-за Берроуза?
— Ну что ж, это достаточно правдоподобно, — согласился Гордон. — Знаешь ли, дорогая, я отнюдь не уверен, что у него и вправду интрижка с Лилиан. Его жена выглядит сногсшибательно и просто с ума по нему сходит. Да и, судя по ее наряду, денег у нее куры не клюют. — Гордон хмыкнул. — В конце концов, что еще мужчина может желать от женщины?
— Не знаю. — Габриела почувствовала странное удовлетворение. В подобной ситуации ей было с чего разозлиться, но злости она не испытывала. Признание Гордоном ее дара радовало ее, особенно учитывая, как естественно это признание слетело у него с языка. — У тебя нет какой-нибудь ее вещи? Чего-нибудь, до чего она дотрагивалась бы?
— Нет. — Гордон обогнал грузовик и вернулся в левый ряд. — Хотя подожди-ка. — Он порылся в кармане пиджака. — Вот, держи.
Габриела взяла спичечный коробок, закрыла глаза и сконцентрировалась. Ее охватил страх. Затем ярость. На этот раз видения сменялись так быстро, что она не успевала обдумывать их, а лишь впитывала как губка.
Выронив коробок, она открыла глаза. Гордон уже подъезжал к Нью-Грейт-хайвей.
— Не сворачивай, — твердо произнесла она.
— Почему? — Он бросил на нее быстрый взгляд. — Что стряслось?
— Женщина, с которой ты встречался, — это не Кристина, Гор. Я не знаю, кто она, но только не Кристина.
— Но…
— Это та самая женщина, которая связала Лейси и отвезла в торговый центр к Лоренсу.
— О Боже!
— Она знает, где сейчас Лейси. — Сердце Габриелы чуть не выпрыгивало из груди. — Поворачивай обратно.
— Куда.
— Сначала ко мне домой.
Гордон свернул на обочину, выждал, когда образуется просвет в череде машин, и резко развернул «порше» обратно к мосту.
— Я не совсем понимаю…
Габриела чмокнула его в плечо.
— Если сомневаешься — нападай.
— Я так и делаю. — Он поднял брови. — Но на кого?
Гордон смотрел в окно из дома Габриелы. Высоко поднявшееся солнце заливало небо ярким светом. Полночи они провели за изучением документов. Несколько минут назад Габриела ушла в спальню и закрыла дверь, и ему просто нечего было делать. О цели их приезда она не проронила ни слова, так что оставалось только строить догадки — занятие, никогда не доставлявшее ему особого удовольствия. Интересно, и на кого это она предлагает нападать?
Доверяй ей. Эта мысль все больше укреплялась в его голове. Гордон разглядывал вывески на противоположной стороне улицы. Какое облегчение — думать, что Габриела больше не собирается попасть в дом Лоренса, чтобы дотронуться до велосипеда Лейси. Особенно после того, как доктор Хоффман сказала ему, что, когда умерла Тельма, Габриела тоже была на грани смерти.