Зельевар, ни слова не говоря, всунул в руки Люциуса пергамент и устало откинулся на спинку кресла. Малфой, решив, что получил разрешение на прочтение, развернул бумагу и его взгляд заскользил по аккуратным строчкам.

Здравствуй, Северус!

Хотелось бы обратиться к тебе: здравствуй, сынок, но не знаю, имею ли я на это право. Гоблины сказали, что в двенадцать лет ты не посетил банк и не вошёл в род. Мне было больно узнать об этом, но я понимаю тебя. Ты, наверное, на меня сильно обижен. Обижен, что я не принимал никакого участия в твоей жизни, что ты не ощущал поддержки с моей стороны, что меня не было рядом. Да и с моим старшим сыном Джеймсом, я слышал, у вас довольно натянутые отношения. Северус, я хочу попросить у тебя прощения, даже не зная, нужно ли оно тебе. Я хотел бы быть рядом, очень хотел, но по своей глупости дал твоей матери непреложный обет, что никогда, без её разрешения, даже не приближусь к тебе.

С Элейн мы были однокурсниками и в шестнадцать лет между нами завязались отношения. Мне казалось, что я любил твою мать. Любил настолько, что, когда нам исполнилось девятнадцать, сделал ей предложение. Она обещала подумать и накануне Рождества приняла моё предложение, а на рождественском балу, в министерстве, я повстречал Дорею Блэк… и пропал.

Влюбился, как мальчишка, с первого взгляда. Вместо того, чтобы сразу поговорить с Элейн, начал разрываться между двумя дорогими для меня женщинами. Любил Дорею, но не хотел обижать твою маму. Так и метался от одной к другой. Не знаю, что бы я делал со всем этим, но в один прекрасный момент правда вылезла наружу. Дорея забеременела, и её отец потребовал, чтобы я женился, сохранив честь рода Блэк, иначе меня ждали крупные неприятности. Что твоя мать тоже носит под сердцем ребёнка, я не знал. Получив ультиматум от Денеба Блэка, я кинулся к Элейн, умоляя её дать согласие на разрыв помолвки между нами. Я ожидал от неё криков, упрёков, но она выслушала меня с хладнокровным спокойствием и потребовала взамен дать непреложный обет, что я выполню её просьбу. Я согласился… дурак. Тогда я узнал, что у меня будет ещё один сын, но я не буду иметь права даже подойти к нему без разрешения Элейн, что уж говорить о возможности сообщить о нашем родстве или как-то помочь.

С тех пор я мог только наблюдать за тобой издалека. И в бессильной ярости узнавать о твоём тяжёлом детстве, о побоях и унижениях. Знать, но не иметь возможности помочь. Это было самой настоящей пыткой и самым тяжёлым наказанием для меня. Твоя мать знала, что делала, причиняя боль тебе, наказывала меня. Единственное, что я смог сделать тайно, но вполне официально - признать своё отцовство. Надеясь, что гоблины в день твоего двенадцатилетия сообщат тебе о нашем родстве, но ты не пришёл в банк. Всё же где-то глубоко внутри меня остаётся надежда, что когда-нибудь ты найдёшь в себе силы простить меня и примешь родовое имя Северус Себастьян Поттер-Принц.

С любовью, твой отец. Чарльз Игнасиас Поттер.

Люциус закончил чтение и во все глаза уставился на Снейпа. А тот тихо заговорил:

- Столько боли и унижений. Презрительные взгляды. Шипение в след: «Полукровка!». Пьяные выходки Тобиуса Снейпа. Нищета. Мерлин! И на это всё меня обрекла родная мать лишь бы только отомстить Поттеру. Через ребёнка, которого ненавидела настолько, что отказала ему в наследии, перехватив письмо из банка, – Северус вцепился в волосы. – А я даже винить её не могу. Поскольку сам ничуть не лучше.

- Ты неправ, друг, - Люциус ободряюще похлопал зельевара по плечу. – Неправ.

- Неправ? А разве с Гарри я поступил не точно также? Наказывая мальчишку за грехи его отца? Видимо, - тонкие губы Снейпа скривились в злой усмешке, - это у меня в крови.

- Что ты собираешься делать? – Малфой вернул письмо.

- А ты как думаешь? – Северус неопределённо махнул рукой. – Приму род и отправлюсь готовить зелье. Моя кровь должна помочь мальчишке прийти в себя. В конце концов, я его ближайший родственник по мужской линии. Но это будет завтра, а … - фразу профессор не закончил, заснув там, где сидел.

Люциус неодобрительно покачал головой и щёлкнул пальцами. На его зов тут же откликнулся домовик.

- Зиппи, - лорд Малфой пружинисто поднялся, - уложи Северуса в гостевой спальне и сообщи профессору МакГонагалл, что он завтра не сможет присутствовать на занятиях из-за болезни, – домовик почтительно поклонился и, прикоснувшись к зельевару, исчез вместе с ним.

- Люци, - мужчина вздрогнул и уставился на дверной проём, в котором, облачённый в симпатичную пижаму и с драконом в руке, стоял Скорпиус, - тебя не учили, что врать не хорошо? Дедуля же не болеет.

Люциус засмеялся и, подхватив внука на руки, пощекотал его, заставляя хихикать.

- А я не соврал. Голова у него завтра будет болеть знатно. А ты почему не спишь?

- Папочку ищу, - мальчик завозился в объятиях деда и пристроил белокурую голову у того на плече, - кошмар приснился.

- Что же, пойдём, я тебя отнесу в кровать и отгоню все кошмары, - Малфой поцеловал малыша в лоб и быстро зашагал по коридорам мэнора.

*****

Гарри в очередной раз пришёл в себя и застыл, боясь пошевелиться и понять, что не может этого сделать.

- Поттер, - резкий голос профессора Снейпа заставил его вздрогнуть, - открывайте глаза, нечего из себя спящую красавицу изображать.

- Просыпайся, Гарри, - мягкие горячие губы коснулись сначала его щеки, а потом губ и Поттер распахнул глаза.

- Ну, точно, спящая красавица, просыпается исключительно от поцелуев, - тут же прокомментировал Снейп и плечом отстранил Драко от кровати, запуская диагностические чары, через минуту сообщив: - Что я могу сказать, племянничек, ты абсолютно здоров.

- Ура! – два детских крика прозвучали одновременно. – Папа здоров!

Мальчишки заскочили на кровать и полезли обниматься. Гарри прижал их к себе и посмотрел на улыбающегося Драко.

- Привет, - тихо прошептал Поттер. Голос его ещё плохо слушался. Снейп тут же протянул ему стакан воды, добавив в неё укрепляющее зелье.

- С возвращением, дорогой супруг! И учти, Потти, ещё раз вздумаешь умирать, я тебе этого не прощу. Отгребёшь проклятие. У меня богатый арсенал, - Натан и Скорпиус переглянулись и захихикали. – А вы что смеётесь, монстрики?