— Ты успеешь проснуться… Сиджей, это опасно! Сливать воду из реактора опасно, будить тебя и боятся, что ты станешь другой теперь конечно не так страшно… Ведь ты уже вернулась другой… но… там… во тьме мыслей и чувств… Есть еще что-то ужасное!

— О чем это ты! — глаза Сиджей изменились, налившись ледяным синим блеском. Я вспомнила, как попыталась проникнуть в водную могилу, чтобы достучаться до Сиджей. И услышала… другой голос во тьме. Горячий, раскаленный голос самой тьмы… Он сказал:

— Она жива… Твоя сестра жива… Сиджей, кто-то говорил со мной во тьме, когда я провела несколько мгновений в водной могиле.

— Что ты видела!?

— Тьму. Со мной разговаривала, словно улыбка во тьме. А потом я ощутила жар и проснулась, мое тело, несмотря на то, что я находилась в холодной воде было горячим. Сиджей… Это очень опасно.

— Больше никогда не приближайся к гробу водной могилы. Твой мозг не выдержит такого еще раз. Похоже я знаю, кому принадлежал этот голос… Но нужно убедиться. Джесс, следи за Диланом, и если что-то случиться, немедленно активируй программу спуска охлаждающей воды.

Сиджей допила виски прямо из горла, осушив практически полбутылки за полминуты, и голая скрылась в районе лестницы, ведущей в гараж. Чем бы заняться?

На тренировке я уже выложилась на полную. Теперь я осваивала меч и поэтому уставала в два раза быстрее. Поэтому, изнеможденная, опустившись на стул рядом с барной стойкой, я попыталась трезво взглянуть на ситуацию… Мы вернулись, чтобы собраться с мыслями и силами ради того, чтобы вернуться в мир Аякаси правителями. Но… внутри Дилана осколок Зеркала Ята — последняя часть прибора Синхрониума. Прибор, который ищут все и не в одном мире… Мы провалили задание Магрогориана, нашего, можно сказать, основного хозяина… И несмотря на то, что мы получили меч Кусанаги… Признания и свободы у нас, как не было так и нет. Магрогориан — неформальный лидер сообщества Богов с Площади пяти Лун не простит такого провала. Дилан, который регулировал наши отношения с Богами находится под действием непонятного заклинания и спит уже пятый день подряд. Самое главное мы не знаем, будет ли это тот же самый человек, которого мы знали? Но если Дилан все эти годы так умело строил из себя плохо парня, защищая тем самым нас… Я задаюсь вопросом, а знали ли мы его вообще? Не окончательно ли мы запутались в этих отношениях!

— Ммм… Простите… Извините… Мисс Джейси… — позади раздался неуверенный мужской голос. Я чуть не свалилась с барного стула, а учитывая, что я выпила виски и мои мышцы еще не восстановились после тренировки… Еле-еле удержавшись, я перекрутилась на стуле… На ступеньках одной из лестниц ведущих наверх, в штурманскую рубку… стоял молодой паренек с длинными густыми черными волосами, они доходили ему до плеч, вились и торчали во все стороны. Необычайно длинный, сутулый, с круглыми очками. Его лицо выражало юношеское забвение и страх передо мной. Он был таким угрюмым и одновременно испуганным, что мне чуть самой не стало страшно.

— Ты кто?! — я перекрутила браслет уже инстинктивно.

— Ну, мисс Сиджей вам не говорила…?

Я попыталась структурировать свои воспоминания за последнее время и мне ничего не удалось.

— Странно, не припоминаю. Может, того… — я провела пальцем по горлу. Я пошутила… Конечно же, я вспомнила… Это техник-оружейник, которого нашла Сиджей. Он сконструировал «Харон», на котором мы прилетели обратно. Реакция была поразительной — бедный мальчишка практически побелел. — Эй! Милок! Спокойствие. Все я помню! Ты Атакон… Оружейник, да? Что Сиджей тебе наговорила обо мне?

— Техник-инженер, если быть точным… Ну, она говорила… О вашей вспыльчивости.

— Техник? Так, чем конкретно ты занимаешь, Атакон? — не то, чтобы я была против кадровых перестановок, но сожительство с еще одним человеком…

— Разработкой новых технических устройств, программного обеспечения и оборудования для плавучей станции Лэнд.

— А, так это, значит… Сиджей просто свалила на тебя кучу своей работы по обеспечению станции. Ладно, мы подружимся, я уверена… Ты выпить любишь?

— А… А к чему этот вопрос?

— Я люблю. И сейчас я пребываю в паршивом состоянии духа, и мне нужен собутыльник, выражаясь доступным языком… Так яснее? — я полезла в стеклянные витрины и выудила еще одну бутылку виски.

Мне хотелось напиться не только из-за происшествия с Диланом. В Храме Тысячи Снегов случилось и еще кое-что пренеприятное. После того как ритуал был завершен, Дилан отключился и Сиджей осталась с ним… Юкино же увела меня к храмовому алтарю под предлогом помочь ей… А на самом деле она хотела поговорить со мной о Сиджей.

Я налила себе виски, и протянула пустой второй стакан на дальний конец барной стойки. Паренек опасливо потер свои очки, но все же сел на стул напротив стакана.

— Мне нельзя спиртное… Я быстро… Хм… Напиваюсь… И мне только семнадцать… Я аспирант!

— Заткнись. Если ты собираешься здесь с нами жить… О привычной жизни в мире людей можешь забыть и больше никогда не вспоминать. Сиджей ведь рассказала тебе кто мы такие?

— Я работаю в научном отделении Эндортон-групп, я знаю… ну, кто вы. Но я занимался техническими разработками, биологическими и генетическими разработками занимался отдел подконтрольный лично президенту корпорации — Дилану Моргану.

— Ну, кто бы спорил. Он у нас такой… Хм… Самостоятельный. Ты готов отказаться от человеческой жизни, посвятив свою жизнь и свои знания двум сумасшедшим, неконтролирующим себя, алкоголикам призракам?

— Вы не просто призраки. Вы наследники мира Аякаси… Или же, я ошибаюсь?

— Да. Мы дети Нуэ… Но это ничего не меняет. Наше будущее — мир Аякаси и мир Богов. Наше будущее… Я даже не знаю, есть ли оно у нас.

Еще раз я воспроизвела в голове разговор со снежной девушкой… «Юкино стояла на постаменте изо льда и наблюдала за тем, как я хожу между зажженными факелами.

— Юкино, Сиджей может читать мои мысли, она узнает об этом разговоре.

— Может читать и мои, я заметила это. Думаю, что она может прочитать мысли всякого, но у некоторых просто не будет это делать даже непроизвольно. Она может своими мозговыми способностями блокировать чтение мыслей. И об этом разговоре она тоже не захочет знать…

— Почему?

— Потому, что он напрямую касается ее. Она не хочет знать правду о своем нынешнем положении.

— Положении? Я что-то не очень понимаю. Она ведь уже изменилась, стала совсем другой. Мне казалось это навсегда уравновесило ее мозговые противоречия с самой собой.

Юкино как-то холодно усмехнулась, и ее желтые глаза блеснули в тусклом свете факелов:

— Нет, ее противоречия способность к проекции совсем не разрешила. А, что самое ужасное — скорее наоборот усилила. Ты знаешь почему у нее не получалось проецировать? Ведь ты раньше нее изначально могла, так что же с ней было не так? Вместе с кровью Нуэ в вас попала разбавленная материя созидания. Которая и должна была выработать способность к проекции, убив внутри мозга проекционный барьер к мысли.

— То есть уничтожить грань между реальностью, к которой мы привыкли, будучи людьми, и нереальностью, рожденной безграничными возможностями фантазии мозга?

— Верно. Ты не плохо соображаешь. То количество материи Созидания, которое попало в Сиджей было недостаточным, чтобы уничтожить этот барьер. Она стала сохранять свои сокровенные мысли и чувства, а также способность безгранично использовать свое воображение за этим барьером. В области подсознания, которую она называла «другой» собой. Скрываясь за этой гранью, Сиджей подавляла большую часть темного открытого сознания, ничем неконтролируемого.

— Волшебник! Что он сделал с ней!? Там в другом мире, когда он увел ее… Она вернулась другая.

— Именно. Волшебник Измерения понимал, что в развитии Сиджей нечто идет не так. Я думаю, он дал ей выпить чистой материи Созидания и отправил в визуализированный сон. Чтобы она смогла преодолеть эту грань и освободить свое сознание. И ей наверняка удалось…