— Пока ты не сбежала, да?

— Вам ведь известно, что в то время между миром людей и Летним Лесом Аякаси существовало множество естественных разломов. Йома и Аякаси спокойно разгуливали по миру людей, наводя ужас. И вот, однажды, во время прогулки по лесу с семьей даймё, я и еще несколько слуг сопровождали их… хозяйка… Воины разбили лагерь на поляне в лесу, а слуги отправились собирать хворост… Я собирала ветки прямо рядом с водопадом… Единственное, что я помню — озлобленное лицо хозяйки, когда она столкнула меня со скалы.

— Она думала, что ты умерла? Но тебе удалось сбежать. Юкино, как же ты выжила одна в лесу?

— Попала конечно же в разлом меду мирами. Я очень долго бродила по лесу обессиленная, пока не упала совсем без сил, но оказалось, что сама того, не ведая, где-то я пересекла границу между мирами и оказалась в Летнем Лесу. Там-то меня и нашел Нуэ…

— Любой другой Аякаси, нашедший тебя, сразу же сожрал бы. А он пощадил тебя… Странно, правда?

— Я была красивой и нуждалась в помощи. Неудивительно, что Нуэ сжалился надо мной. Он выходил меня и вылечил. Поначалу я его очень боялась.

— Еще бы он же чудовище! — воскликнула Джейси. Кто бы говорил, сестра… Мы-то тоже.

— Да. Но он был добрым. Ради меня он даже стал принимать человекоподобный образ и я полюбила его. Когда Нуэ узнал, что со мной сделала семья даймё Сого, однажды ночью он исчез… А потом от придворных аякаси я узнала, что он убил их всех, а затем Аякаси сожрали их тела. И с той поры, какое-то время мы зажили вместе счастливо, если любовь между Аякаси и человеком можно было бы вообще считать счастьем. Но…

— Всегда есть «но». Многим Аякаси не нравилось, что будущая жена Нуэ — человек, не способный продолжить род, — я видела отрывки ее прошлого через призму абсолютного сканера.

— Так и есть, Сиджей. Твой мозговой сканер, полагаю, никогда не ошибается. Будучи человеком, я была не способна выносить и родить дитя аякаси. Эта любовь с самого начала была лишь еще одним наказанием. Среди особых моих ненавистников была и Аякаси, в прошлом женщина, любившая Нуэ. И эта любовь не давала ей покоя и поэтому и после смерти, она не обрела покой, а стала Хонэ-онной.

— Скелетная, мертвая дама! Я читала и о ней. Она ходячая ведьма, мертвец!

— Пока Нуэ был в Летнем Лесу и никуда не отлучался никто даже не осмеливался подойти ко мне. Но тут в мир Аякаси впервые прибыл Волшебник Измерений и Нуэ вызвался проводить его к границе миров с Нифльхэймом, чтобы Волшебник мог установить барьер между мирами и исключить повторное проникновение ужасных Ледяных Великанов в нашу Вселенную. Он должен был отсутствовать всего лишь несколько часов. Но…

— Хонэ-онне этого хватило, да? — спросила, а Джейси поддержала:

— Скелетная баба до тебя добралась?! Вот же… — я поспешила закрыть сестре рот, чтобы она не начала выражаться человеческим сленгом.

— Пока я спала, она пробралась ко мне и отравила меня, поместив внутрь моего сердца червя, пожирающего мои хроносы, мое жизненное время стремительно стало сокращаться. Хоннэ-онну загнали и убили Оками. Но…

— Тебе это уже ничем помочь не могло. Нуэ, когда вернулся… Обнаружив тебя в таком состоянии, повел тебя к тому, кто мог помочь… К тому, кто исполняет желания. Но какой ценой. Он спас тебя? Волшебник? Сделав такой?

— Нуэ принес меня в только выстроенный Волшебником Храм Тысячи Снегов… Господин Харэ сказал Нуэ… что сможет меня спасти с помощью магии, просачивающейся из Нифльхэйма, но взамен…

— Взамен ты станешь пленницей Храма Тысячи Снегов и будешь вечно охранять границу миров. Полагаю, при возникновении любой активности со стороны Нифльхэйма ты должна немедленно сообщить Волшебнику Измерений. Вторым условием, полагаю, было…

— Мы должны были провести последние часы вместе. Нуэ запрещалось входить на территорию храма. С помощью магии черно-нефритового льда Нифльхэйма он остановил мое жизненное время превратив навеки в Ледяную принцессу. Этой истории тысяча лет… Но сейчас она повторяется, верно? Я могу заморозить осколок Зеркала Ята в сердце Дилана, но он никогда больше не будет прежним. Вам стоит узнать это прежде, чем мы проведем обряд…

— Если бы существовал другой выход… Мы бы им воспользовались. Но это последнее, что мы можем сделать.

Юкино как-то печально улыбнулся и ветер Нифльхэйма развил ее волосы:

— А по-моему, было бы лучше если бы вы выдрали ему сердце с осколком… Потому, что так он будет лишь обречен на страдания и в результате… Может случиться так, что он измениться настолько, что вы захотите его убить… И сделать это станет намного сложнее. Так не лучше ли во имя любви к нему подарить человеческую смерть? Но вы обе твердо решили сохранить ему жизнь и не важно в каком виде…

— Спаси. Спаси Дилана. Юкино, умоляем… — одновременно прошептали я и Джесс.

— Хорошо. Вы дети Нуэ. И несмотря на то, что из-за него и нашей проклятой любви, я оказалась навечно запертой здесь, отказать его детям в помощи я не могу. Идите за вашим человеком, я подготовлю заклинательный круг…

— Как он? — Сиджей сидела в гостиной Лэнда и медленно пила виски из бокала. Я только вернулась с тренировки и не появлялась в гостиной часов пять.

— Вон… Все еще спит. Ни разу не проснулся с того момента как ты ушла на тренировку.

Я выглянула через плечо сестры, в диванной на подушке, с тигром в обнимку спал Дилан. После завершения ритуала на границе двух миров, Дилан не просыпался. Мы решили вернуться в Лэнд к миру живых, дабы дать Дилану возможность прийти в себя, а после чего снова вернуться в мир Аякаси к Нуэ, чтобы решать вопросы с Магрогорианом, ведь наверняка этот хитрец не упустит шанса выставить свой счет за невыполненное задание с Синхрониумом. Сиджей выглядела очень уставшей, слишком уставшей. Сколько она уже не спала в водной могиле?

— Сиджей, давай отправляйся спатеньки. Я побуду с ним. Я достаточно выплеснула ненависть на тренировке, тебе необходимо поспать. Ты уже слишком долго не была на дне.

— Юкино сказала, что мы можем поначалу не понять и не увидеть изменения произошедшие в нем.

— Теперь это уже не важно. Нам нужно отдохнуть и собраться с мыслями, решив… что делать дальше. Ведь… проблема не решается так просто, если мы явимся на Площадь Пяти Лун и заявим Магрогориану свои права на мир Аякаси…

— Он нас за существ, достойных внимания и уважения-то, и не считает. Конечно, без синхрониума он нас и слушать не будет. Но кое-что у нас все-таки есть…

— Меч…

— Да, меч Кусанаги. Одна из двух величайших реликвий Богов. Это уже повод с нами поболтать. Учитывая, что меч можешь спроецировать из браслета только ты, и подчиняется он только тебе, сестрица…

Я налила себе из бутылки виски. Похоже мы и правда дома… Когда же очнется Дилан?

— Ты решила, где мы будем жить?

— Лэнд наш дом. Мы будем жить здесь. Он сконструирован для нас, это наш дом. Вопрос, в каком мире мы будем жить? В мире живых людей или в призрачном мире Аякаси. Чтобы ты предпочла?

— Мир Аякаси, — нам там было комфортно, почему бы и нет.

— И мне тоже. Но я бы хотела послушать, чего хочет Дилан. Мы не можем бросить его одного здесь. Рано или поздно Магрогориан узнает, где последняя часть Синхрониума. И объявит охоту и на нас и на Дилана. И все усилия по его спасенью будут напрасны. Ладно, мне и, правда, нужно о многом подумать наедине с самой собой. Мы решим все когда я вернусь. Если Дилан очнется, ни в коем случае не позволяй ему уезжать из Лэнда.

— Если он придет в себя и я не смогу… Не смогу справится с его изменениями, как я могу разбудить тебя?

Сиджей вздохнула и, сняв проекцией свой костюм и распустив волосы, ответила:

— Раньше я никогда этого ни делала… Не хотела делать так, чтобы вывести меня из Водной Могилы можно было извне, вопреки моему желанию. Но ситуация у нас сейчас критическая, поэтому я заложила в Младшую программу. Активировать ее можешь только ты своим голосом. Программа задействует механические насосы и пневматическую подушку, на которой нижняя часть будет держаться на поверхности океана. Насосы сольют охлаждающую воду из реактора и труб, а Лэнд всплывет на пневматической подушке, несколько минут уйдет на то, чтобы заработала аварийная система наполнения и прежде, чем подводная часть снова зальется водой…