Без определенной цели я бродил по улицам; потом, пожалуй, можно было пойти в парк и там делать то же самое. Мне на глаза то и дело попадались целые ворохи пожелтевших или коричневых опавших листьев. Листья начали опадать какое-то время назад, но раньше я видел не больше, чем один-другой опадающий лист. Сейчас же их в одночасье стало великое множество. Осень вступала в свою полную силу.
В свое время один из профессоров Университета рассказал мне, почему листья желтеют и опадают. Оказывается, чувствуя приближение зимы и обеднение жизнью земли и воздуха, деревья начинают подавать в листву все меньше питательных соков, потому что иначе оголодал бы сам ствол. Листья, лишившись питания, постепенно умирают и отпадают. Зимой их наличие становится для дерева нецелесообразным, и оно заново отрастит их весной, когда солнце снова щедро будет делиться своим теплом и светом, и вся природа придет в цветение.
Я как желтеющий осенний лист. На моем месте мог бы быть другой человек, и до меня на нем были другие, и после меня будут. Мое существование ни для кого не имеет значения, и то, что я мог бы есть на золоте, если бы хотел, этого совсем не меняет.
А руководство Ордена, известное или неизвестное мне. Не будет большим преувеличением сказать, что они правят миром - вместе с этими Тайными владыками, может быть, - но разве миру есть до этого дело? Каждый привык, что над ним есть кто-то вышестоящий, и даже не смотрит в эту сторону. Только бы его не гнули к земле поборами и налогами слишком сильно. Мир и достаток - вот все, чего хотят простые люди, и амбиции их правителей, ровно как и сами правители, для них все равно что ход далеких звезд по небу. Правление Шеола, и правда, установило повсюду шаткий мир на остриях копий своих воинов, но вот с достатком дела обстоят очень туго, особенно в деревнях и небольших городах, да и на дорогах неспокойно. Народу нужны другие правители, такие, для кого власть - это инструмент, а не цель.
Впервые в жизни я почувствовал, что мне неприятна татуировка на моей спине, которой Орден заклеймил меня, словно принадлежащий ему скот. Через одежду я дотронулся до того места, где она находилась. Эта татуировка со мной навсегда; когда меня будут хоронить, она будет красоваться на коже моей спины - хорошо, если дряблой от старости. Она стала частью меня, и Орден тоже. К хорошему это или плохому - ответ достаточно легко увидеть.
А вот свой меч я бы с радостью вернул, несмотря на печать на его рукояти. Хотя мой нынешний клинок, подаренный Орестом, почти заставил меня о нем забыть.
Пора идти назад. Кто знает, когда именно Орест вернется, и не хотелось бы впустую потратить время.
Когда я пришел, Ореста не было. После того, как прошел один час, я начал уставать от ожидания и сидения на одном месте без дела. Через два часа я решил уничтожить собранные мной запасы еды и к тому же закрыл деревянные ставни единственного в комнате окна, потому что в комнате было прохладно. На улице к этому моменту стало совершенно темно, но я знал, что это не задержит Ореста, где бы он сейчас ни находился.
Наконец настало время, когда постояльцы, отужинав в общем зале, расходились по своим комнатам, чтобы устраиваться спать. Заведение, в котором мы остановились, было достаточно приличное, но его существенным недостатком являлась удивительная слышимость между комнатами. Я не только смог бы переговариваться с человеком в соседней комнате, но и чуть ли не слышал, как тот стягивает с себя сапоги.
В номере с другой стороны были двое мужчин, которые сейчас очень громко и оживленно - возможно, они перед этим выпили - вели какой-то разговор. Услышав отрывки слов, которые меня заинтересовали, я подошел к отделявшей нас стене вплотную и прислушался. Теперь я слышал их слова так же хорошо, как они сами.
Темой разговора были убийства Арье и Родерика. Похоже, эти события не на шутку взбудоражили умы горожан, да и не удивительно, если учитывать, какое положение они занимали. Так как оба влиятельных молодых человека были убиты в такой короткий срок, их убийства сочли связанными между собой. Один из голосов за стеной горячо доказывал, что расследование ведет Орден, потому что, как считается, убийцей был вампир, и это объясняет некоторые необычные детали данных преступлений. Его собеседник с хохотом уверял, что никаких вампиров не существует, тем более в столице, и Орден взял расследование под свой контроль только потому, что и Родерик, и Арье были важными шишками, а Арье, в придачу - их рыцарем. Что же до вампира, то это просто сказка, которую скормили обывателям, чтобы те не лезли в не касающиеся их дела. Хотя, добавил он, о таких вещах вообще лучше помалкивать, потому что даже у стен есть уши.
Очень правильное замечание. А ведь то, что убийца Арье - вампир, действительно, казалось, многое объясняет. Я вспомнил, как преследовал его, и как он легко ушел от моей погони. Его скорость была поистине нечеловеческой, а ведь ранее он сумел расправиться с Арье, что само по себе было под силу далеко не каждому. Я снова ощутил гнев и разочарование из-за той своей неудачи; перед моими глазами четко представилось его окровавленное тело, сидящее на том месте, где мы договорились встретиться, и неуместная улыбка на его лице. Вот только зря они считают, что у Родерика убийца тот же.
Мне захотелось промочить горло. Почему Орест до сих пор не приходит? Я решил все-таки выйти и спуститься в общий зал.
Внизу по-прежнему было немало людей, несмотря на поздний час. Трактирщик кивнул мне, увидев, что я спустился, и я подошел к нему, чтобы сделать заказ. После этого я окинул зал взглядом, решая, где мне сесть. Хорошо бы поблизости от очага.
За одним из столов, ближе к углу, сидел Орест и оживленно разговаривал с кем-то, кто сидел ко мне спиной. Было видно, что стол перед ними заставлен яствами и напитками.
Удивительные новости. Слегка насторожившись, я пошел в ту сторону, где сидел Орест. Заметив меня, Орест улыбнулся и поднял руку в приветствии, а потом наклонился через стол к своему собеседнику и негромко сказал ему что-то. Тот кивнул и обернулся. Когда я увидел его лицо, моя рука сама собой потянулась к рукояти меча.
Напротив Ореста сидел Хилон.
Часть третья
- Проходи, не стой на месте, - махнул мне рукой Орест, широко улыбаясь. - Ты, мне кажется, уже знаком с господином Хилоном?
По заданному им вопросу сразу стало видно, что Орест затеял какую-то хитрую игру, но мне, не знавшему ее подробностей и реальных целей, от того было не легче. Я решил просто вести себя максимально сдержанно, предоставляя Оресту направлять меня так, как он сочтет нужным. Сейчас мне, таким образом, не оставалось ничего, кроме как изображать из себя дурака.
- Да, - кивнул я, вымученно улыбаясь, и, поравнявшись с Хилоном, протянул ему руку для рукопожатия.
Как ни в чем ни бывало, Хилон с покровительственным видом пожал мне руку, и я сел рядом с Орестом, который хлопнул меня по плечу. Меня не оставляло ощущение того, что все это происходит не взаправду.
Орест полуобернулся ко мне и выразительно произнес:
- Уважаемый Хилон согласился встретиться с нами, чтобы поделиться необходимыми нам сведениями. Он знает, что ты выведен из действующего штата Ордена, и рассчитываешь своей инициативой заслужить прощение - а я помогаю тебе по старой дружбе. По моей просьбе Хилон расскажет нам некоторые неизвестные широкой публике подробности убийств господ Арье и Родерика, как ты и хотел.
В глазах Ореста заметна была усмешка. Не слишком ли далеко он зашел? Подобная дерзость даже у меня вызывала возмущение, и вместе с тем я не мог не отметить, что Орест оказался еще более ловким, чем можно было ожидать. Озвученная им тема разговора такова, что Хилон наверняка шел на эту встречу, никому об этом не сообщив, что развязывает нам руки - из случайных людей, собравшихся здесь, его имя никому ничего не скажет. Орест ухитрился использовать саму нашу с Хилоном прошлую встречу, чтобы у того не возникли сомнения. Наверняка он вскоре предложит нам переместиться в уединенное место, чтобы продолжить разговор без лишних свидетелей, и там-то он выбьет из Хилона все то, что нам действительно нужно знать. Мне остается только помалкивать и прислушиваться. Но что за человек Хилон! Даже глазом не моргнул при моем появлении, а ведь он ранее так бесцеремонно использовал меня, как пешку, прибегнув к лживым обещаниям.
