— На свободе? — Торн вызывающе расхохотался. — Заперты в маленьком домике… Хороша эта ваша свобода, нечего сказать!

На что Хельт сказал:

— Это ненадолго, смею тебя заверить.

— И как же, позволь поинтересоваться, вы отсюда выберетесь? Надеетесь прорваться сквозь моих ребят? Бесполезно. Для этого вас слишком мало.

— В данном случае численность не имеет значения, — загадочно улыбнувшись, произнес Хельт.

— Что могут твои солдаты противопоставить вот этому?..

Из-за приоткрытой двери, за которой прятался Хельт, вылетел небольшой огненный шар. Пролетев полтора десятка шагов, он с оглушительным грохотом взорвался, обдав стоявших невдалеке солдат Клана целым фонтаном искр. Те разом отпрянули. Только Торн невозмутимо продолжал стоять на прежнем месте, словно ни в чем не бывало.

— Впечатляет, — произнес он наконец. — Твои фокусы и впрямь выглядят очень забавно. Но не более того. Видать, правы были те, кто утверждал, будто ты потихоньку занимаешься колдовством. Я, признаться, не верил. Думал, ты умнее.

— Ты не ответил на мой вопрос, Торн, — напомнил ему Хельт. — Что ты собираешься противопоставить моей магии?

— У меня есть собственный колдун, если тебя это так интересует, — ответил тот небрежно. — Он, пожалуй, будет помоложе и посильнее тебя. Так что, на твоем месте, я бы не стал особо полагаться…

— А вот я, на твоем месте, — прервал его старик, — не стал бы рассчитывать на того колдуна. Этой ночью он отправился в длительное путешествие.

— Куда же, позволь спросить?

— В мир мертвых, насколько мне известно. Надеюсь, ты не забыл о переполохе, произошедшем ночью в твоем лагере?

Выслушав Хельта, Торн длинно и сочно выругался, так что его солдаты начали смотреть на командира куда с большим уважением, нежели раньше.

— Будь ты проклят, Хельт! Как тебе удалось, находясь связанным в сарае, угробить нашего мага? Ни за что не поверю!

— И тем не менее твой маг мертв. И твоя вера его уже не спасет!

В ответ на это Торн разразился новыми проклятиями, от которых самому небу сделалось жарко.

Между тем, Хельт невозмутимо продолжил:

— Я еще не упомянул о нашем главном преимуществе, которое не позволит тебе покончить с нами, как бы тебе того ни хотелось.

— О чем это ты? — сразу насторожился Торн, предчувствуя очередной подвох со стороны старика. — Какое еще преимущество?

— Твой сын находится в наших руках, — спокойно произнес тот. — В этом доме он вознамерился позабавиться с моей внучкой Хельмой. Теперь ему уже не шуток, смею тебя уверить.

— Мой сын у вас?! — задохнулся Торн.

— У нас, — подтвердил барон. — И если тебе дорога его жизнь, попридержи своих псов. Иначе, сам понимаешь, мы будем вынуждены…

Хельт не договорил. Да этого и не требовалось. Торн и сам понимал, чем может грозить его сыну попытка покончить с укрывшимися в доме пленниками.

— Отпустите немедленно моего сына, негодяи! Или я…

— Ты не в том положении, Торн, чтобы ставить нам условия, — напомнил ему Хельт. — Теперь наша очередь указывать, а твоя — подчиниться сложившимся обстоятельствам. Если, конечно, ты хочешь увидеть сына живым.

— Ладно, говорите, — вынуждено выдавил из себя Торн.

— Мы желаем беспрепятственно покинуть твой лагерь и вернуться к себе на корабль. Наше путешествие слишком важно, и поэтому мы намерены его продолжить.

— Отпустите моего сына, и тогда можете уйти, — предложил Торн. — Вас никто не тронет.

На что Хельт ответил:

— Так дело не пойдет. У нас нет причин тебе доверять. Где гарантия того, что как только мы отпустим твоего отпрыска, ты не прикажешь нас перебить?

— Моего слова тебе недостаточно?

— Нет. Можно поверить человеку чести. Однако, в моих глазах, ты таковым более не являешься, иначе постыдился бы устраивать нам столь подлые ловушки, недостойные любого, кто хочет именоваться честным воином и благородным человеком.

Нечего и говорить, что Торну совсем не понравилось выслушивать о себе такое. И все же он сдержался. Жизнь единственного сына была для него дороже всего.

— Что ты предлагаешь? — спросил он старика.

На что тот ответил:

— Нам нужно немного подумать. Сам понимаешь, ставки слишком высоки и ошибки недопустимы. Так что тебе придется немного подождать. Чуть позже мы сообщим тебе наши предложения. А пока уйми своих псов. И если кто-нибудь приблизится хотя бы на шаг…

— Я подожду, — пообещал Торн. — Но советую вам не злоупотреблять моим терпением. Оно у меня далеко не безгранично.

— Как видишь, мне удалось выиграть немного времени, — сообщил Хельт атланту и остальным. — Пока Торн думает, что его сын жив и находится в наших руках, его люди не сдвинутся с места.

— Это ты здорово придумал, — похвалил Кулл. — Хотя лично мне до тошноты противно врать даже такому, как он.

На что старик философски произнес:

— Обстоятельства порой заставляют нас уподобляться тем, кого мы ненавидим и презираем. Жизнь вообще очень странная штука, таящая в себе сплошные неожиданности.

— И в большинстве своем, неприятные, — вставил Шарга.

— Остается надеяться, что Гуго с остальными парнями никаких неожиданностей нам не преподнесут, — заметил Кулл.

— Уверен, что так, — убежденно заявил шкипер. — Вот увидите, они с минуты на минуту объявятся.

— Хорошо бы, — вздохнул Хельт.

Около сотни вооруженных до зубов пиратов незамеченными добрались до самой ограды лагеря Клана Дракона, ибо все внимание часовых было сосредоточено на том, что делалось внутри частокола, а никак не снаружи.

— Я могу с помощью чар сокрушить ворота, — предложил Гард.

— Действуй, парень, — охотно согласился Гуго. — Положительно, магия начинает нравиться мне все больше и больше.

Расставив ноги пошире и сосредоточившись, Гард принялся творить обещанное заклятие. При этом он использовал один из Камней Стихийной Силы, так что получившийся эффект выглядел более чем впечатляющим. Массивные ворота вместе с солидным участком частокола в единый миг разлетелись вдребезги. Можно было подумать, что они были сделаны из гнилой трухи, а не из прочного дерева.

— Лучники, вперед! — скомандовал Гуго. — Остальные за ними! Убивайте всех, кто одет в черное! Покажем им, ребята, как с нами шутки шутить! Найдите капитана и шкипера!

Изрыгая чудовищные проклятия и отборную брань, пираты устремились на врагов, подобно стае изголодавшихся волков. Их вдохновляла неутолимая жажда мести.

Ливень стрел обрушился на стопившихся в центре лагеря солдат из Клана Дракона. На своих отточенных жалах они несли смерть всякому, кто оказывался на их пути. А когда следом за лучниками в бой вступили остальные пираты, еще не успевшая как следует разгореться битва разом превратилась в бойшо. Немалая часть Клана погибла под стрелами. Оставшиеся в живых, разбившись на небольшие группки, начали отступать к противоположному концу лагеря.

С самого начала боя Торн предпринимал титанические усилия, стремясь наладить организованное сопротивление непонятно откуда свалившимся врагам. Однако перепуганные насмерть солдаты больше помышляли о спасении собственных жизней, чем об отпоре пиратам. То тут, то там вспыхивали жаркие бои, в которых солдаты Клана неизменно терпели поражение. Выжившие бежали прочь без оглядки.

В конце концов, махнув на все рукой, Торн с небольшой группой не поддавшихся панике солдат предпринял отчаянную попытку спасти своего сына. Однако и здесь его поджидала неудача. Сначала из распахнувшейся двери дома, где находились Кулл с Хельтом, вылетела молния, поразившая разом четырех бойцов Торна. Затем наружу высыпала целая толпа пиратов, возглавляемая самим капитаном.

Схватка разгорелась не на жизнь, а на смерть. И хотя вооружение пиратов было не в пример хуже, приспешникам Торна пришлось туго. Ярость моряков с «Богини Морей» не знала границ. Казалось, они были готовы давить врагов голыми руками и рвать их зубами, если понадобится. К тому же к ним вскоре подошла помощь, и Торну не осталось ничего лучшего, как скомандовать отступление. О спасении сына пока нечего было и думать. Ругаясь на чем свет стоит, проклиная свою судьбу, всех пиратов и их капитанов, Торн дал команду к отступлению. Он надеялся с остатками людей уйти в глубь острова. Это им удалось. Пираты не стали преследовать уцелевших солдат Клана в джунглях.