Захват дивизией СС «Гитлерюгенд» Дега и ее дальнейшее продвижение открыл в советском фронте брешь, чем немецкое командование было намерено воспользоваться. Теперь планировалось в дополнение к 1-му танковому корпусу СС на левом фланге бросить в прорыв и 1-й кавалерийский корпус генерала кавалерии Густава Хартенека. В целом, как отмечают современные историки, немцам удалось полностью прорвать главную полосу обороны 3-го Украинского фронта, а части 35-го стрелкового корпуса 26-й армии с большим трудом сдерживали немцев на промежуточной позиции.[276] Однако положение немцев осложнялось тем, что местность оставалась непроходимой для бронетехники, что крайне сдерживало немецкую атаку. Как вспоминал Зепп Дитрих о местности перед фронтом наступления армии: «Повсюду были сырость и болота… 132 танка увязли в грязи».[277]
К 10 марта 1945 г. боевая мощь дивизии СС «Гитлерюгенд» сильно сократилась, особенно в сравнении с тем, что было на 3 марта. Судите сами, гренадерские полки состояли из пяти слабых и одного среднего гренадерских батальонов. В результате 10 марта учебно-запасной батальон дивизии был расформирован, а его личный состав направлен на усиление гренадерских частей. Далее, ударную мощь дивизии составляли лишь шесть танков Pz-IV, девять «Пантер», шесть «Ягдпанцер-IV». Из строя вышли шесть Pz-IV и семь «Ягдпанцеров». Также в дивизии еще оставалось 12 тяжелых противотанковых орудий. 560-й тяжелый противотанковый дивизион на 10 марта имел четыре «Ягдпантеры» и один «Ягдпанцер-IV». Артиллерийский полк располагал 16 легкими полевыми гаубицами и шестью тяжелыми полевыми гаубицами. Часть «Небельвеферов» вышла из строя, в результате одна из батарей в минометном дивизионе была расформирована, а высвободившиеся установки направлены на пополнение оставшихся трех батарей. Уровень моторизации дивизии оценивался как 50 %.[278] В «Лейбштандарте» ситуация была не лучше.
Учитывая слабость ударных частей I танкового корпуса СС, в зону действия корпуса была выдвинута 23-я танковая дивизия из состава I кавалерийского корпуса.
10 марта 1945 г. части обоих корпусов начали действовать. Основной целью было форсировать канал Шио. Погодные условия, как и в предыдущие дни, не особо благоприятствовали действиям бронетехники. Более того, наступающие полки дивизии СС «Гитлерюгенд» не имели тесного контакта друг с другом, связь поддерживалась только через разведывательные патрули. Командир одного такого патруля, унтерштурмфюрер СС Элмар Лохбилер (командир саперного взвода 12-го разведывательного батальона СС), в ходе рейда стал свидетелем того, как семь советских самолетов по ошибке разбомбили позиции своей же пехоты, несмотря на посылаемые ей сигнальные ракеты.[279]
12-я танковая дивизия СС упорно наступала весь день 10 марта. В ночь на 11 марта II батальон 26-го полка СС захватил деревню Игар, сломив сопротивление 41-го гвардейского кавалерийского полка 11-й гвардейской кавалерийской дивизии, откуда могли угрожать советскому плацдарму на канале Шио у Шимонторниа. Понимая это, южнее Игара советские войска оказали упорное сопротивление и контратаковали немцев, правда, безуспешно, – все контратаки были отбиты эсэсовцами.
Пока II батальон защищал Игар, I батальон 26-го полка СС обошел противника справа и обратил красноармейцев в бегство. Затем, совместно с частями «Лейбштандарта», 26-й полк СС и 12-й противотанковый дивизион СС захватили дорожную развязку в полутора километрах южнее Игара и высоту в двух километрах севернее Шимонторниа. Здесь 26-й полк СС (без III батальона) был подчинен «Лейбштандарту» для атаки на Шимонторниа, запланированной на следующий день 12 марта, с целью уничтожить вражеский и создать свой плацдарм на канале Шио.
В свою очередь, 25-й полк СС получил приказ создать плацдарм на канале Шио у Озоры. Полку придали две роты III батальона 26-го полка СС, оставшиеся танки и 560-й тяжелый противотанковый дивизион. В момент сосредоточения для атаки противотанковые самоходки были атакованы советскими штурмовиками и понесли потери.
Атака началась утром 11 марта, после артиллерийской подготовки. В первой волне шли танки, за ними бронетранспортеры с гренадерами. Эсэсовцы двигались максимально быстро. Целью атаки было захватить мост через канал. Однако советское командование, предвидя дальнейшие намерения немцев, подготовилось к отпору. Красноармейцы имели на обеих сторонах канала хорошо оборудованные позиции, насыщенные противотанковой артиллерией. Это самым непосредственным образом сказалось на результатах немецкой атаки. Три танка Pz-IV были подбиты на подступах к мосту. Затем один танк сумел вырваться на мост и был подбит уже на нем, тем самым заблокировав сам мост. Попытка оттащить его с моста провалилась из-за мощного огня противника. Огрызаясь огнем, эсэсовцы отошли. Так что попытка быстро установить плацдарм у Озоры с треском провалилась из-за сопротивления советских войск.
Что касается «Лейбштандарта» и приданных ему частей «Гитлерюгенд», то они атаковали Шимонторниа в ночь на 11 марта, как раз во время смены частей 11-й гвардейской кавалерийской дивизии частями 202-й стрелковой дивизии. Им удалось ворваться на северную окраину Шимонторниа.
На 12 марта 1945 г. I танковый СС и I кавалерийский корпуса получили недвусмысленные приказы из штаба 6-й танковой армии СС установить плацдарм на канале Шио. С этой целью в 04:30 12 марта 25-й полк СС снова предпринял атаку на Озору. Как и накануне, красноармейцы отразили ее, нанеся немцам большие потери. В течение дня было предпринято еще несколько попыток, но все они закончились с теми же результатами. Поняв, что создание плацдарма у Озоры становится все более и более бесперспективным занятием, основные усилия были перенесены в зону действия «Лейбштандарта», которому был подчинен 26-й полк СС и который должен был атаковать Шимонторниа.
На 26-й полк СС была возложена трудная задача – он должен был атаковать обоими батальонами (I и II) советские позиции на подступах к каналу, форсировать канал к западу от Шимонторниа и создать плацдарм. При огневой поддержке «Панцерягеров» гренадерские роты пошли в атаку. Противник оказал ожесточенное противодействие. I батальон был прижат к земле, но затем отчаянным усилием 2-я рота ворвалась на вражеские позиции, при этом погиб командир роты оберштурмфюрер СС Гельмут Брокманн, а его преемник унтерштурмфюрер СС Ганс-Юрген Росс был тяжело ранен. Эсэсовцы быстро организовали круговую оборону, однако основная масса I батальона все еще была прижата к земле огнем. Только с наступлением темноты они смогли достигнуть узла обороны 2-й роты.
II батальон на левом фланге был немного более успешен, достигнув-таки к 14:30 канала Шио. Советские позиции на противоположном берегу были накрыты огнем артиллерии и минометов, затем к делу подключились и люфтваффе. Советская артиллерия в долгу не осталась, накрыв огнем немецкий берег. К тому же сам канал полностью простреливался красноармейцами, и гауптштурмфюрер СС Отт доложил, что в этих условиях не может форсировать канал. Единственная предпринятая попытка быстро провалилась, так и не начавшись, после того как несколько резиновых лодок были повреждены советским огнем и теперь требовали спешного ремонта.[280] Однако для этого не хватало ни инструментов, ни материала. Кое-как заплаты удалось поставить к вечеру, и то не на все лодки. В бою в этот день был убит уже упоминавшийся унтерштурмфюрер СС Людвиг Рекерс из 5-й роты.
В итоге полк начал форсировать канал с наступлением темноты, около 18:30, когда стал невозможен прицельный огонь противника. Первым переправился I батальон, ему удалось захватить небольшой плацдарм, за ним последовал II батальон. Весь немецкий плацдарм был размером 300 на 100 метров. Красноармейцы из 202-й стрелковой дивизии закрепились за железнодорожной насыпью и в нескольких сельских домах, превращенных в опорные пункты. После этого они предприняли целую серию ночных контратак, пытаясь сбросить эсэсовцев обратно в канал. С большими трудностями все эти атаки были отбиты. Ночью же был установлен контакт с разведывательным батальоном «Лейбштандарта», который вел бои в Шимонторниа и теперь получил приказ использовать плацдарм, созданный 26-м полком СС.
