V Эроты златокрылы И нежный Купидон На помощь юной Лилы Летят со всех сторон; Все бросили Цитеру, И мирных сёл Венеру По трепетным волнам Несут они в пещеру — Любви пустынный храм. Счастливец был уж там. И вот уже с Филоном Веселье пьет она, И страсти легким стоном Прервалась тишина… Спокойно дремлет Лила На розах нег и сна, И луч свой угасила За облаком луна. VI
Поникнув головою, Несчастный бог лесов Один с вечерней тьмою Бродил у берегов. «Прости, любовь и радость! — Со вздохом молвил он. — В печали тратить младость Я роком осужден!» Вдруг из лесу румяный, Шатаясь, перед ним Сатир явился пьяный С кувшином круговым; Он смутными глазами Пути домой искал И козьими ногами Едва переступал; Шел, шел и натолкнулся На Фавна моего, Со смехом отшатнулся, Склонился на него… «Ты ль это, брат любезный? — Вскричал Сатир седой, — В какой стране безвестной Я встретился с тобой?» «Ах! – молвил Фавн уныло, — Завяли дни мои! Все, все мне изменило, Несчастен я в любви». «Что слышу? От Амура Ты страждешь и грустишь, Малютку-бедокура И ты боготворишь? Возможно ль? Так забвенье В кувшине почерпай И чашу в утешенье Наполни через край!» И пена засверкала И на краях шипит, И с первого фиала Амур уже забыт. VII Кто ж, дерзостный, владеет Твоею красотой? Неверная, кто смеет Пылающей рукой Бродить по груди страстной, Томиться, воздыхать И с Лилою прекрасной В восторгах умирать? Итак, ты изменила? Красавица, пленяй, Спеши любить, о Лила! И снова изменяй. VIII Прошли восторги, счастье, Как с утром легкий сон; Где тайны сладострастья? Где нежный Палемон? О Лила! вянут розы Минутныя любви: Познай же грусть и слезы, И ныне терны рви. В губительном стремленье За годом год летит, И старость в отдаленье Красавице грозит. Амур уже с поклоном Расстался с красотой, И вслед за Купидоном Веселья скрылся рой. В лесу пастушка бродит, Печальна и одна: Кого же там находит? Вдруг Фавна зрит она. Философ козлоногий Под липою лежал И пенистый фиал, Венком украсив роги, Лениво осушал. Хоть фавн и не находка Для Лилы прежних лет, Но вздумала красотка Любви раскинуть сеть: Подкралась, устремила На Фавна томный взор И, слышал я, клонила К развязке разговор, Но Фавн с улыбкой злою, Напеня свой фиал, Качая головою, Красавице сказал: «Нет, Лила! я в покое — Других, мой друг, лови; Есть время для любви, Для мудрости – другое. Бывало, я тобой В безумии пленялся, Бывало, восхищался Коварной красотой, И сердце, тлея страстью, К тебе меня влекло. Бывало… но, по счастью, Что было – то прошло». ФИАЛ АНАКРЕОНА Когда на поклоненье Ходил я в древний Пафос, Поверьте мне, я видел В уборной у Венеры Фиал Анакреона. Вином он был наполнен. Кругом висели розы, Зеленый плющ и мирты, Сплетенные рукою Царицы наслаждений. На краюшке я видел Печального Амура — Смотрел он, пригорюнясь, На пенистую влагу. «Что смотришь ты, проказник, На пенистую влагу? — Спросил я Купидона, — Скажи, что так утихнул? Не хочешь ли зачерпнуть, Да ручкой не достанешь?» «Нет, – отвечал малютка, — Играя, в это море Колчан, и лук, и стрелы Я уронил, и факел Погас в волнах багряных, Вон, вон на дне блистают; Я плавать не умею, Ох, жалко мне – послушай, Достань мне их оттуда!» «О, нет, – сказал я богу, — Спасибо, что упали; Пускай там остаются». ЭКСПРОМПТ НА ОГАРЕВУ В молчанье пред тобой сижу. Напрасно чувствую мученье, Напрасно на тебя гляжу: Того уж верно не скажу, Что говорит воображенье. ЭЛЕГИЯ Счастлив, кто в страсти сам себе Без ужаса признаться смеет; Кого в неведомой судьбе Надежда тихая лелеет; Но мне в унылой жизни нет Отрады тайных наслаждений; Увял надежды ранний цвет: Цвет жизни сохнет от мучений! Печально младость улетит, И с ней увянут жизни розы. Но я, любовью позабыт, Любви не позабуду слезы! |
