В этот момент произошло кое-что неожиданное. Сзади донесся какой-то гул, и появилось облако пыли. Завизжали шины, раздался пронзительный гудок, потом громкие вопли и чокнутый лай — и из-за поворота возник лимузин. За рулем, сгорбившись, сидел Красавчик в розовых очках с темными стеклами. К очкам были приделаны усы.

Набитая гоблинами машина круто повернула на двух колесах. Обормот сжимал в руке связку воздушных шариков. На Косоглазе была ковбойская шляпа. У Пузана был пластиковый пакет с золотой рыбкой. У Цуцика в одной руке был соломенный ослик, в другой — леденец. У Гнуса на голове берет, а на шее — связка чеснока. Свинтус ел гигантское мороженое и давал полизать Клыку Чудо-псу, который ехал, высунув голову в люк. Сзади валялись десятки коробок из-под пиццы, а также удочки, комплект клюшек для гольфа, пара теннисных ракеток, большое сомбреро и сувенирная пепельница с надписью «Подарок из Грязьеводска».

Жервез взвился на дыбы и резко ушел в сторону, лимузин, не переставая сигналить, пролетел в какой-то паре сантиметров от телеги и умчался прочь. Внешнее колесо телеги зависло было над краем канавы, но чудесным образом снова встало на дорогу. Жервез сделал несколько нетвердых шагов от обочины, затем остановился, тяжело дыша.

Через какое-то время между корзинами с яйцами показался разгневанный череп Шеридана. (Удивительно, но корзины не попадали и все яйца остались целы.)

— Мой лимузин! — завопил он. — Ты видел? Гоблины в моем лимузине. И у них Рёбрышко! — Он вытянул дрожащий палец. — Давай за ними!

Глава двадцать третья

Конкурс продолжается

Дамы и господа, следующую песню для вас исполнят «Поющие ведьмы». Она называется «Шуры-муры гоп-ца-ца»!

Амедео Вампирьяни взял крупный план. Занавес поднялся, и перед зрителями предстал шабаш. Все ведьмы были на своих местах, вид у них был испуганный, но решительный.

С той хулиганистой компанией, что недавно заявилась в банкетный зал, чтобы погорланить песни и пошутить шутки, у них было очень мало общего. Никто больше не валял дурака. У Чепухинды все ходили по струнке. Она пришла на этот конкурс, чтобы победить. Ведьма села за рояль — спина идеально прямая, рукава закатаны — и похрустела пальцами. Сразу было видно, что намерения у нее самые серьезные.

Она кивнула Грымзе, и та ткнула Тетерю палкой. Тетеря проснулась, поймала Чепухиндин взгляд и принялась отбивать беспорядочный ритм на ударных. Чепухинда исполнила задорный проигрыш на рояле, после чего правой рукой взяла несколько смачных аккордов, а левой в то же время наигрывала старомодный хонки-тонк.

Тут как раз из-за кулис выскочила Туту (подтанцовка) и принялась скакать по сцене как угорелая. Она тщательно продумала свой костюм. Он состоял из желтых резиновых сапог, соломенной юбки хула и красного свитера с дыркой в рукаве и неуклюже вышитой лягушкой на спине. В качестве головного убора она надела водолазный шлем. Выглядела она, скажем так, интересно.

Постепенно под строгим взглядом Чепухинды подключились и остальные инструменты. Гнусавая дудка Крысоловки. Скрипучие скрипки близнецов. Сокрушительная волынка Макабры. И бэк-вокалистки.

— Уби дуби ду, — проникновенно напевали Вертихвостка, Мымра и Чесотка и синхронно притопывали в такт (как репетировали). — Ду вап, ду вап!

Вступление было долгим. Пачкуля и Шельма сидели как на иголках в ожидании своего звездного часа. Амедео шнырял вокруг них с камерой, а древесный демон то и дело долбил их микрофоном по голове. У Пачкули вид был недовольный и печальный, и она украдкой проклинала древесного демона. Шельма, напротив, улыбалась до ушей, так что парочка из них была та еще.

Но все это стало абсолютно неважно, как только они запели. Пусть голос у Пачкули был как у убитого горем моржа, а Шельмино визгливое сопрано время от времени срывалось с орбиты и улетало в другую вселенную. Главное — это их песня.

Публика пришла от нее в восторг.

затянула Пачкуля. Зал оживился и навострил уши.

пропела Шельма. Несколько человек в первом ряду вскочили и начали махать руками.

прогундосила Пачкуля. Народ уже хлопал в такт. И притопывал. Несколько демонов самозабвенно отплясывали в проходе.

продолжила Шельма.

запели они хором, их поддержал бэк-вокал.

И тут уж все повскакивали с мест! Ради этого они и пришли. О да. Кому нужны баллады и заумная фигня. Публика жаждала примитивной, веселой песни с бессмысленными словами, которые можно выучить за две минуты. Простой мелодии, под которую можно топать ногами или скрести ногтями, когда лежишь в горячей, мыльной воде. Песни, которая делает тебя счастливым. Песни, от которой хочется глупо улыбаться. Вот ради чего они пришли. И именно это они и получили.

К триумфальному финалу зал буквально обезумел.

— Ведьмы! Ведьмы! — скандировали зрители, топая ногами. — Еще! Еще!

— По-моему, им понравилось, — украдкой шепнула Пачкуля Шельме.

— По-моему, тоже, — ухмыльнулась Шельма, отвешивая низкий поклон.

— Еще! — бушевала публика. — Еще! Еще! Еще!

Но конкурсантам разрешалось спеть только один раз. На громкое недовольное уканье из-за кулис выбежал Али Пали. Он жестом приказал опустить занавес и принялся снова объяснять правила. Это конкурс. Каждый участник исполняет свою песню один раз, только один. Еще два коллектива ждут свой очереди — волшебники и зомби. Только после этого специально отобранное жюри проголосует. Так что если ведьмы соблаговолят покинуть сцену, а зрители — сесть на свои места, мы сможем продолжить. В этот момент к ведущему подбежал гном и зашептал что-то ему в ухо.

— Поправка, — сказал Али, обращаясь к камере. — Осталось всего одно выступление. Зомби выступать не будут, потому что у них всех болят горла.

— Да они струхнули! — гаркнула Пачкуля из-за кулис. Зрители, пришедшие поддержать зомби, залились краской и повесили головы. Они знали, что это правда.

Волшебники, однако, были замешены из теста покруче. Под руководством Дэйва Друида они усердно работали над своей песней. Сдаться без борьбы и позволить ведьмам победить — да ни за что! Они споют «Бороду» во что бы то ни стало. (Особенно на этом настаивал Рональд, потому что он сочинил слова.)

Волшебники мудро решили обойтись без инструментов. Их сила была в песне. Они сосредоточились на вокале. Дэйв Друид проявил себя как отличный худрук. Он положил слова Рональда на музыку. Две последние недели он заставлял волшебников вылезать из кресел, петь гаммы и делать дыхательные упражнения. Он выводил их на прогулки и следил, чтобы они не переедали сосисок. Он разделил хор на басов, теноров и фальцетов и рассказал им все, что знал о гармонии. Он не забыл и о дикции. Каждое слов звучало четко и ясно.

запели волшебники. —