Лабиринт огромен, часть его коридоров находится на поверхности и граничит со зданием Собора и Королевской казармой. Другая часть — подземная, созданная для быстрого и тайного перемещения легендарных шаманов, имеет выходы за пределы Адраки, в центр столицы, как вот этот, и, не исключено, что коридоры прорыты под царским дворцом. Как-то в юношестве мне уже довелось забрести сюда. Я случайно отыскал тайный вход в дальнем конце королевского сквера и, решив побродить тут, заблудился. Ходил четверо суток. Чуть не замерз. Чуть не умер от жажды. И чуть не лишиться рассудка. Клянусь! В Лабиринте с человеком творятся странные вещи. И они усиливаются, когда идешь вглубь ходов, ту самую, где совершались кровавые жертвоприношения. Груды человеческих костей под ногами, искусанных черепов в магическом свечении стен — ерунда. Страшно, когда ощущаешь пристальный враждебный взгляд, слышишь странные прерывистые голоса скелетов, видишь безумные галлюцинации… Почерневшие костлявые руки с кусками сгнившей плоти вылезали из стен и хватили за плечи, норовя вцепиться в горло. Жутко до безумия. Паника захватывала меня, когда проходы, по которым я проходил мгновением раньше исчезали, замуровывались или ветвились. Внутри есть места, где стены превращаются в зеркала, и появляется ощущение, что ты находишься в огромных залах, сориентироваться и свернуть к выходу невозможно. Я убежден, что Лабиринт живой. Попавший в его цепкие лапы человек никогда не выберется в мир людей, не будь на то воля Лабиринта. Несчастный обречен на вечный тлен посреди древних магических монолитов. Чудом или с разрешения невидимого злобного хозяина этих мест я все-таки нашел выход. После мне еще долго снились кошмары про исчезающие ходы и залы-ловушки. А еще появилась болезненная реакция на всякую чужую магию — приступы головной боли.

С того момента и до сегодняшнего дня я не спускался в подземелья Адраки. Фобия. Вот и сейчас, ступая по мягкой земле, в общем-то безопасного поверхностного хода, в груди появился вязкий ком страха. Чего мурашки по телу бегают? Члены клана Невидимых, ходят слухи, вообще живут тут в изведанных отводах Лабиринта. Воры и контрабандисты используют проходы, чтобы попасть в столицу.

В моем воображении возникла смутная карта. Нет, этого хода не помню, но выбора нет. Харм повел Кзара этим путем — значит и мне сюда же. Я почти бежал вперед, стараясь догнать успевшую оторваться парочку. Коридоры могут начать петлять, и мы разминемся. Прекрасное место для ухода от погони… Если преследователи не знают пути, то от них можно легко избавиться, причем навсегда.

Сегодня, слава богам, удача мне сопутствовала, шагов через семьдесят, когда все-таки пришлось выбрать один из двух коридоров (я воспользовался предупреждающей печатью Собора и свернул в безопасный проход) вдали возник тусклый огонек факела. Тишину нарушил тихий шепот. Я привалился к гладкой отполированной плите и стал ждать. Мрак надежно укрывал меня от чужих глаз.

— Впечатляющее место, — рассуждал маг, рассматривая светящиеся стены.

— Готовое слопать любого, — хмыкнул проводник, остановившись у очередного перекрестка, чтобы свериться с картой. — Посветите…

Кзар поводил факелом над клочком бумаги. Харм внимательно вгляделся в рисунок, сложил его и сунул обратно в карман.

— Нам туда, — наконец вымолвил он, резко свернув в сторону.

Свет исчез за поворотом. Слева что-то сверкнуло, и я инстинктивно рванул в сторону. Из ставшего вдруг прозрачным камня высунулся череп и костлявая рука, попытавшаяся было похлопать меня по плечу. Выругавшись про себя, рванул вперед. Оглянувшись, я заметил, как череп стучит зубами и машет мне костяшками пальцев. Через мгновение он исчез. Иллюзии, чтоб их! Унимая дрожь в коленках, я понесся за Кзаром и Хармом. Спустя полминуты нагнал их и стал осторожно следовать на небольшом отдалении.

— Один мой хороший знакомый очень любил тут бродить, — тем временем рассказывал связной. — Стража запретила ему появляться в Адраке, у бедняги не осталось выбора. И вот пару лет назад я нашел его меч с именной печаткой тут. Все указывало на то, что он решил прогуляться по запретным коридорам. Идиот.

Харм остановился и прислушался, может у связного тоже глюки?

— Что твой хозяин живет здесь? — поинтересовался маг.

Парень перестал хмуриться и бросил на гостя столицы удивленный взгляд.

— Ха! Здесь может жить только полный псих!

Довольно быстро, к моей радости, мы миновали еще несколько ответвлений Лабиринта, постоянно сворачивая вправо. Пришлось протиснуться через узкий лаз, где меня посетила неприятная мысль, что будет, если галлюцинации повторятся, и стены решат сомкнуться? К счастью, языческая сила этих древних построек тут оказалась невелика, и ничья кровожадная воля не стремилась претворять мои фантазии в жизнь. И без того тусклый свет померк еще сильнее, головная боль немного утихла. Харм вывел Кзара в широкий грот, где сверху угрожающе нависли длинные каменные наросты, а под ногами бурным потоком текли подземные воды. Гнетущая атмосфера. Страшно.

Бурная подземная река ушла в сторону, мы свернули в совсем узкий восходящий лаз. Пришлось на животе, опираясь на выступы в стене, карабкаться вверх. Мой объект и его проводник уже выбрались, а я поторопился и едва не сорвался вниз. Сломанные ребра — лучшее, чем мог закончиться подобный полет.

Наконец, опершись на очередной уступ, я, перепачканный пылью и влажной глиной, выбрался на поверхность из каменной трубы и сразу же оказался в небольшой пещере, похоже, уже за городом. Один ее край освещался пробивавшимися сквозь хвойные лапы деревьев лучами солнца, другой укрывал мглой лаз, откуда я радостно выбрался. Фу, эти языческие галереи разбередили мутные воспоминания, породили смятение!

Малозаметная тропинка вела вглубь седого леса. Седым он назывался потому, что здесь росли высокие серые вязы. А вырастали они у нас только на севере, в непролазных топях, раскинувшиеся от столицы до соседнего уезда. Главной достопримечательностью этого места был Хинцикийский тракт — единственный торговый путь с севера в Адраку, указом прадеда царя Кима проложили через болота три сотни лет назад. И сегодня не каждый торговец решается ехать этим путем. Разбой и грабеж процветают.

— Скоро доберемся до твоего хозяина? — донесся слегка раздраженный голос мага, как раз в тот момент, когда я рискнул выскользнуть из пещеры.

Харм и Кзар удалились всего на три десятка шагов.

— Почти на месте, — успокоил связной. — Следуйте за мной.

Над болотистой почвой висел слой густого тумана высотой в три локтя, надежно укрывая возможную трясину. Сквозь щели в кронах пробивались солнечные лучи, рисуя на туманном покрывале пятнистые узоры. В тени деревьев от дневного зноя спасалась болотная мошкара. Периодически из лопухов однодневок доносились крики птиц. Тут и там слышались странные звуки, издаваемые лесными зверьми. Харм двигался через густой лес целеустремленно, с видом человека отлично знающего эту местность. Кзар не отставал. Я осторожно крался за ними, стараясь в случае чего затаиться за толстыми стволами вязов. Мой объект начинал нервничать. Маг кидал по сторонам настороженные взгляды, подозрительно косился на Харма и несколько раз оглянулся. Чтобы не раскрыть себя пришлось нырнуть в туман и окончательно вывозиться в болотной трясине. Фи! Чего только не сделаешь ради любимого дела!

Так мы двигались четверть часа, удаляясь дальше вглубь леса. Так же как и заезжему чародею, мне эта ситуация начинала не нравиться. Уже дважды я неудачно ставил ногу и проваливался по колено в болото. Солнце уже садилось. В темноте я заблужусь и хорошо еще, если хлюпающая под ногами вода замерзнет.

Как я и предполагал, все это с самого начала оказалось ловушкой. Развязка наступила неожиданно. Связной вывел Кзара на поляну посреди величественного леса. Туман тут рассеялся и открыл взору желтые цветы-однодневки.

— Ну, вот мы и пришли, уважаемый, — Харм остановился и с хитрой улыбкой повернулся к колдуну.