– А может, это Элли велела купить торты?! – осенило Фриду.

Она резко выпрямилась и повернулась к Барбаре поделиться настигшим ее откровением в ту самую секунду, когда та уже открыла рот, собираясь откусить от слойки. Рука Барбары взлетела вверх, и обе слойки приземлились на грязный асфальт.

Женщины уставились на сдобу. Обе думали об одном и том же – быстро поднятое упавшим не считается, – но никто не сказал ни слова.

– Знаешь, Фрида, иногда я готова тебя пристрелить, – вздохнула Барбара.

– Может, Фло даст еще по штучке. Заодно спросим, не говорила ли та девушка, что торты заказала Элли.

– Я туда больше не пойду. – Барбара потянула Фриду прочь от витрины. – Идем. Заглянем в «Пляж Таити» и выясним про этот чек на платье.

Уставшие, голодные, дамы побрели дальше. Следующие несколько кварталов, отделявшие их от Семнадцатой улицы, они брели медленно, не поднимая глаз. Барбара подняла голову, только когда увидела вывеску «Пляжа Таити». Она позвонила в дверь, и белокурая женщина внутри нажала на кнопку, впустив их внутрь.

На входе в магазин Барбара на секунду с вожделением уставилась на кашемировый свитер, в который не смогла бы просунуть даже левую руку. Фрида же обрадовалась, что надела свой спортивный костюм – в нем она хотя бы не так неуместно смотрелась в этом модном магазине.

– Могу я вам помочь? – осведомилась белокурая женщина.

– Здравствуйте, я Барбара Сутамолок, мать Люси Джером, а это наша подруга Фрида Фридберг.

– Я друг семьи, – вставила Фрида. – Люси даже называет меня тетя Фрида, мы так близки.

– Фрида, хватит, – рявкнула на нее Барбара. – Видите ли, мы очень устали и умираем с голоду. Кажется, пропала моя мать. Мы с Фридой обыскали ее квартиру и наткнулись на чек из вашего магазина, сегодняшний.

– Ох, а я весь день беспокоюсь! – воскликнула блондинка. – Я и понятия не имела, что та молодая женщина украла кредитку миссис Джером. Я собиралась сообщить в банк, но не знала, что было дальше.

– Я так и думала! – вскричала Барбара, оживившись.

– Понимаете, она же была как две капли воды похожа на Люси. Или на миссис Джером в молодости. Я иногда встречаю миссис Джером в парке. Она очень привлекательная женщина. – Продавщица смолкла и внимательно вгляделась в Барбару. – А вы мать Люси? Дочь миссис Джером?

Женщина вовсе не имела в виду ничего дурного, но Барбара все же была немного уязвлена. Она сильнее натянула свой черный жакет, чтобы скрыть выступающий живот, и разгладила брюки.

– Да, так и есть! – ответила за нее Фрида.

– Но все равно, понимаете, эта девушка была так мила. Когда она заявила, будто она сестра Люси, мне даже и в голову не пришло, что тут что-то не так. Если бы вы видели эту девушку, вы бы не стали упрекать меня за…

– Избавьте нас от извинений, – перебила Барбара. – Давайте по существу. Мы очень волнуемся.

– Честно говоря, теперь, когда я обо всем это вспоминаю, мне кажется, я должна была догадаться по тому, как она была одета. Джинсы были ей велики на два размера, а еще… – она подалась вперед и перешла на шепот, – честное слово, никогда не видела, чтобы у молодой женщины было такое нижнее белье, просто невообразимо.

– Те брюки на полу, – ахнула Барбара, глядя на Фриду. – Наверное, она всю свою одежду взяла у мамы!

– И даже белье? – вслух удивилась Фрида, содрогаясь от одной этой мысли.

– Именно. – Барбара вскинула руки. – Все, мы идем в полицию.

Она хлопнула ладонью по прилавку:

– Спасибо.

– Пожалуйста, держите меня в курсе, – попросила блондинка. – Я беспокоюсь. Мне кажется, я сделала что-то плохое. Может, мне позвонить и сообщить об украденной кредитной карте?

– Нет, это не ваша вина, и – да, нам надо заблокировать мамины карточки. Но вы не волнуйтесь. Вам не в чем себя винить. Эта женщина – просто мошенница, и она что-то сделала с моей матерью. Мы все выясним.

– Вы мне потом расскажете?

– Обязательно, – уверила ее Барбара. – А теперь в полицию. Кстати, вы не знаете, где ближайший участок?

– На Двенадцатой улице, всего в пяти кварталах отсюда.

– Пяти кварталах? – Фрида пошатнулась.

– Пяти кварталах, – подтвердила продавщица.

– Еще раз спасибо, – повторила Барбара, закрывая дверь магазина.

За следующие пятнадцать минут женщины преодолели всего два квартала.

– Давай, три квартала осталось! А в участке наверняка есть кофе, – подбадривала Барбара Фриду, которая снова отстала на полквартала.

– Барбара, сжалься. Я уже немолода, и, наверное, не стоило надевать спортивный костюм в такой жаркий день. – Она понизила голос, чтобы не вызвать неудовольствие Барбары. – Ты не могла бы идти чуть-чуть помедленнее?

– Когда все это закончится, будешь каждый день заниматься на беговой дорожке. Если тебе так трудно всего пару кварталов пройти, то я за тебя боюсь, тетя Фрида.

– Хорошо, Барбара, – послушно откликнулась Фрида.

Барбара уже почти истощила ее терпение, но гораздо важнее было не настраивать Барбару против себя.

На самом деле Барбара и сама уже порядком устала, а зарядку она делала вовсе не так часто, как всем говорила. Но она ни за что бы в этом не призналась.

– Надо только добраться до участка, там они точно предложат нам присесть и выпить чашечку горячего кофе, – напомнила Барбара Фриде.

– Будем надеяться, – вздохнула Фрида, расстегивая спортивную куртку.

Час спустя два полицейских стояли у окна участка и смотрели, как две женщины, одна пожилая, другая среднего возраста, с усилием карабкаются вверх по ступенькам.

– Погляди-ка, – сказал один полицейский другому.

– Заблудились, поди, – отозвался второй и тихо усмехнулся.

– Можем ли мы вам чем-то помочь? – обратился к женщинам первый полицейский.

– Да, можете. Мы хотим заявить о пропаже человека, – сообщила пухлая женщина среднего возраста, увешанная драгоценностями и одетая в черное с ног до головы.

– Этим занимается офицер Фейрхолм, – ответил второй, открывая перед женщинами дверь.

– Тогда нам нужно поговорить с ним, и поживее. Дело срочное.

Полицейский указал на привлекательную женщину средних лет за столом.

– Чем могу быть полезна? – спросила офицер Фейрхолм, когда они приблизились.

– Короче говоря, пропала моя мать.

– Вы были у нее дома?

– А вы как думаете? – огрызнулась Барбара.

– Когда вы в последний раз разговаривали с ней? – осведомилась женщина-полицейский и принялась записывать информацию на листочке.

– Этим утром! – сказала Барбара так, будто это было вечность назад. – Мы обе с ней разговаривали.

– Да, и я тоже, – вставила Фрида.

– В ее доме было что-нибудь такое, что заставило вас заподозрить похищение? – спросила офицер Фейрхолм, не выказывая ни тени сочувствия.

– Да! На полу валялись брюки, которые она вообще не носила! – воскликнула Барбара.

– А может, она сама их бросила на пол?

– О нет, вы не знаете Элли, – ответила Фрида. – Одежда для нее очень много значит. Она никогда бы не допустила, чтобы что-то валялось на полу. И я такая же. Мы обе очень аккуратные.

– Прошу прощения, а вы?.. – осведомилась офицер Фейрхолм.

– Я лучшая подруга пропавшей.

– То есть единственное, что вызвало подозрения, – это пара штанов на полу?

– Поверьте, моя мать никогда ничего не оставляет на полу.

– Еще что-нибудь? – спросила офицер Фейрхолм с нарастающим скепсисом.

– Да! Когда миссис Фридберг спустилась проведать мою мать, в ее квартире оказалась моя дочь.

– Ее мать жаловалась на мышь, – вставила Фрида.

– Нет, это она мне пожаловалась на мышь. Тебя она только о самочувствии спросила.

– Да, точно. Я ошиблась.

– Послушайте, возможно, она просто вышла куда-нибудь. Наверняка уже вернулась, – предположила офицер Фейрхолм. – Почему бы не позвонить ей?

– Ее там точно нет. Поэтому мы и пришли, – возразила Барбара. – Слушайте, что у вас за участок такой? Мы знаем, что моя мать пропала, и надо ее найти.