— Что вы имеете в виду?

— Это холодный дом, — повторила Дебора, — и таким он будет всегда.

— Неправда. Так было не всегда, и так не будет в дальнейшем. Рэнделл сам виноват в этом. Он замкнулся в себе и работает, как одержимый, так что у него нет времени думать ни о чем другом — чертовски неправильно, как мне кажется. Ему нужен кто-то, кто вернет его к жизни и наполнит его дом теплом.

— И никто не пытался это сделать?

— Не имею представления. Мы давно потеряли друг друга из виду и не встречались, пока не произошло это страшное несчастье. Однако он, кажется, не изменился. И слухи вокруг него все нелепее…

Внезапно он замолчал, а потом спросил:

— Вы что, тоже думаете, что он убил свою жену?

— Не знаю, что я…

— Но вы наверняка слышали, что говорят люди, и я уверен, что почти поверили во все это. Так послушайте меня, юная леди. Рэнделл Гонт не убивал своей жены и никому не причинил никакого вреда. Тогда он был в самом начале своей карьеры и по этическим соображениям не мог оперировать свою собственную жену. А память людская очень ненадежна, сами знаете. Она легко перемешивает даты и события, зачастую искажая их.

Генерал задумчиво посмотрел на Дебору.

— У Элизабет Гонт была опухоль. Делалось все для ее спасения, но операция длилась слишком долго. И Гонт должен был спокойно смотреть на все это. Он хотел быть рядом с ней, он надеялся, что она выживет. Когда она умерла, его друзья боялись, что он потеряет рассудок. Так мне рассказывали. Но одно я могу вам сказать точно: смерть леди Гонт превратила его работу в призвание. Он трудился, как одержимый, и мне кажется, что в этом было его спасение. Гонт не тот человек, который предается сомнениям и унынию. Всего себя он отдал хирургии и поиску путей для облегчения боли. Все свое состояние он вложил в исследования. Многие понимают, что он на верном пути. Со всей округи к нему приходят люди, чтобы попросить о помощи, вместо того чтобы обратиться к своему собственному врачу.

На часах было уже почти четыре, когда Дебора выглянула из окна и увидела в воротах экипаж.

Генерал Флеминг извинился, что не сможет проводить ее. Вошел Рэнделл Гонт и повел Дебору к выходу.

— Мисс Ричи, — неожиданно голос его прозвучал умоляюще, а движение руки еще более подчеркнуло искренность слов, — если вам понадобится моя помощь, надеюсь, вы известите меня об этом.

— Очень любезно с вашей стороны, сэр.

Его рука все еще держала ее руку, и она не находила более его прикосновение холодным.

— Я не имею в виду ваши пожертвования церкви или что-либо, связанное с этим. Что бы ни произошло, мне бы хотелось, чтобы вы в любое время обратились ко мне первому.

Он отпустил ее руку, не спуская с нее глаз, затем продолжил:

— Если захотите изменить свое решение, как бы тяжело и поздно это ни было…

— Какое решение я должна изменить, сэр?

— Не нужно быть прорицателем, чтобы понять, какое предложение вам уже сделали или собираются вскоре сделать.

— Вы не имеете права…

— Да, права я не имею, однако не могу больше молчать. Мне следовало поговорить с вами раньше, но все казалось, что еще не время. Я уже не верил, что могу жить и чувствовать. С головой ушел в работу… Мисс Ричи, Дебора, — он схватил ее за плечи и, повернув к себе, заглянул в глаза, — вы научили меня вновь замечать окружающее и чувствовать. Пока не поздно, выслушайте меня.

Дебора вырвалась из его рук и, не оборачиваясь, побежала к экипажу. Кирсти уже ждала ее.

На пути в Стеннард-Прайори Дебора пыталась вызвать в памяти образ Джастина, ожидающего ее ответа, но мысли ее постоянно возвращались к Рэнделлу Гонту.

Генерал Флеминг говорил в пользу Гонта, и нельзя было сомневаться в искренности заслуженного солдата. Но старый и больной, мог ли он оказаться способным противостоять силе воздействия сэра Рэнделла? Даже если все, что он говорил, правда, не могло ли быть так, что для сэра Рэнделла, чрезмерно увлеченного своей работой, человеческое сердце и тело значили не более, чем материал для исследований?

Аргумент в духе Джастина. Но это совершенно не соответствовало тому, что испытывала к Рэнделлу Гонту сама Дебора. Она попыталась подавить это новое опасное чувство логическими рассуждениями, но ничего не получалось, и ее мысли разбегались.

Экипаж постепенно замедлял ход и вдруг резко остановился. Дебора высунулась из окна и огляделась.

— В чем дело, Дрейпер? — спросила она кучера.

— Вон там я увидел что-то странное, мисс. В бездонном озере, как мы его называем. Когда мы вернемся домой, я пошлю кого-нибудь посмотреть и уведомить сэра Рэнделла — это ведь его владения.

— Погодите.

Дебора вышла из экипажа, но ничего не увидела. Тогда она осторожно направилась к тому месту, куда показал кучер. Он тотчас последовал за ней, Кирсти побежала следом.

Приблизившись, Дебора увидела, что из-за засухи озеро сильно обмелело. И тут она заметила что-то белое, лежавшее в иле.

— Оставайтесь-ка лучше здесь, мисс. — Дрейпер быстрыми шагами обогнал Дебору.

Дебора не послушалась и подошла вплотную к воде. Старая легенда лгала, озеро оказалось совсем неглубоким. Наполовину погруженная в воду, там лежала голая девушка.

— Кирсти, возвращайся к экипажу и жди нас там.

— Но, мисс…

— Возвращайся.

Кучер подошел к трупу. К рукам и ногам девушки были привязаны большие зрячие камни. Ее, по всей видимости, бросили в воду лицом вниз и оставили в иле у берега. Ее спина вся была покрыта рубцами, которые могли быть нанесены плетью, ножом или… скальпелем.

Помедлив, Дрейпер наклонился и осторожно повернул, голову погибшей.

Труп, видимо, недолго пролежал в воде, так как лицо хорошо сохранилось. Это была Мириам, пропавшая горничная Изабель Стеннард.

Молодая женщина, увидевшая столь страшную картину, должна отдохнуть в своей комнате, ей необходимо дать время, чтобы оправиться от шока. Леди Стеннард и Изабель, полные озабоченности, проводили Дебору наверх. По малодушию та позволила им это сделать. Она была рада остаться одна, рада получить передышку, прежде чем Джастин потребует от нее ответа.

Когда они вернулись в Стеннард-Прайори, Джастин выскочил из дома им навстречу. Он распахнул дверцу экипажа, прежде чем тот остановился. Было видно, что он взбешен. Дебора не сомневалась, что услышит резкие упреки в том, что она ездила в Сэксволд-холл, вместо того, чтобы в тиши со всей серьезностью обдумывать его предложение. И предвосхищая Джастина, она быстро произнесла:

— На берегу озера без дна, как его здесь называют, лежит мертвая девушка. Думаю, не следует оставлять ее там.

— Мертвая? Что за дикая история…

— Это Мириам, — продолжила Дебора, — горничная вашей сестры.

Лицо его побледнело. И как только кровь отлила от щек, вся его злость сразу же испарилась. Он повернулся к кучеру.

— Что, черт подери, здесь происходит?

Когда на следующее утро Дебора спустилась вниз, Джастина уже не было дома.

— Бедное несчастное дитя, — все утро повторяла леди Стеннард, — так страшно кончить.

— Наверное, ее убил кто-то из местных, — предположила Дебора.

— Не могу даже представить себе этого. Все так ужасно, — стенала леди Стеннард, — и есть же такие варвары.

Вернулся Джастин и сообщил, что отдал распоряжения общинной полиции. Родителей девушки и сэра Рэнделла Гонта, на чьей земле находилось озеро, уже оповестили. Был назначен срок судебного разбирательства. Изабель необходимо дать показания, поскольку Мириам была ее горничной, Деборе же можно не являться в суд, достаточно показаний кучера, обнаружившего труп.

— Мне кажется, я должна присутствовать, — заявила Дебора.

— Предпочел бы, — ответил Джастин, — чтобы вы остались дома и поразмышляли о другом, гораздо более важном деле.

— Я уже подумала.

— И приняли решение…

— Было бы лучше, если бы мы обсудили это в более подходящей обстановке.